— Ты счастлива, детка?
Сиси с улыбкой поворачивается ко мне.
— Да, очень.
Я киваю.
— Это все, что мне нужно было услышать.
Мы продолжаем смотреть в тишине, прежде чем Сиси тихо спрашивает:
— У меня будут братья и сестры?
Не ожидая такого вопроса, поднимаю брови.
— Ты хочешь брата и сестру? — Она кивает. Пряча улыбку, я кричу:
— Эй, Кексик.
Через несколько секунд в гостиную заглядывает Елена.
— Да?
Взяв горсть попкорна, я спрашиваю:
— Ты хочешь детей?
Она стоит, как вкопанная, переводит взгляд с меня на Сиси и обратно. Потом улыбается.
— Хочу.
Не дожидаясь ответа, она возвращается на кухню. Я снова смотрю на телевизор, но поднимаю руку. Когда Сиси дает мне пять, я ухмыляюсь.
Лучше и быть не может.
ЭПИЛОГ
Елена
Я выхожу из магазина, листая фотографии, улыбаясь и посмеиваясь про себя. Через полгода после нашей помолвки мы с Максом поженились. Мы не устраивали роскошную церемонию. Все было необычно. Рядом были люди, которых мы хотели видеть, и мы делали это по-своему. Например, несмотря на то, что на Максе был смокинг-тройка, обут он был в свои черные кеды вместо туфель. И хотя я не должна была носить белое, я надела его просто потому, что хотела.
Ник настоял на том, чтобы мы устроили прием в «Белом Кролике», и, учитывая, что это было место нашего первого настоящего поцелуя, я была полностью «за». Нина решила, что она будет моей подружкой невесты, потому что она не жила в Нью-Йорке; поэтому она чувствовала, что заслужила эту должность, так как с Нат я вижусь чаще. Мы с Нат согласились, и она с Сиси были моими подружками невесты.
Макс попросил Ловкача, Ника и Эша быть его шаферами. Папа плакал всю церемонию, а мама все время подавала ему салфетки. Мама Леокова все время промокала глаза, и в целом это был счастливое событие.
Макс смотрел на меня так, словно я была самой ценной женщиной в мире, останавливаясь каждые полчаса, чтобы спросить:
— Я уже говорил тебе, как ты прекрасна сегодня, дорогая?
Мы ели и танцевали до самого утра, и я улыбалась всю чертову ночь. Даже сейчас, неделю спустя, когда смотрю на свое обручальное кольцо, чувствую трепет от счастья.
Замечая цветочный магазин несколькими магазинами ниже, направляюсь внутрь.
Мэй
Когда я ставлю печенье в духовку, раздается звонок в дверь. Открываю дверь, и там стоит курьер, держа в руках невероятно большой букет цветов.
— Марта Мэй... — Он бросает взгляд на квитанцию, прежде чем поднять глаза на меня. — Простите, здесь нет фамилии.
Я ошеломлена.
— Да, это я.
Он с улыбкой протягивает мне цветы.
— Похоже, кто-то думает о вас. Всего хорошего, мэм.
Я изо всех сил стараюсь разглядеть путь поверх пестрой связки, останавливаясь, чтобы положить на стол в холле. Беру карточку и открываю ее.
«Дорогая Мэй,
Одна мудрая женщина однажды сказала мне, что любовь — это не гордыня.
Спасибо. За все.
Думаю о вас,
Елена Леокова».
Ох. Внутри конверта — фотография. Я улыбаюсь, когда понимаю, что это фотография Елены в день ее свадьбы. Красивый мужчина рядом с ней, с глазами цвета расплавленного меда, улыбается, глядя на нее с чистой любовью. Елена держит за руку симпатичную молодую девушку в инвалидном кресле.
Я не могу не заметить небольшую выпуклость ее живота. У меня покалывает в переносице, когда я смотрю на портрет моего покойного мужа.
— Ну, как тебе это нравится, Стэн?
Я улыбаюсь ему, мои глаза наполняются слезами. Счастье согревает меня.
У нее получилось.
Она получила свою сладкую любовь.
КОНЕЦ
