Музыка оборвалась где-то на середине мелодии, и я мгновенно поняла, что причиной была отнюдь не лопнувшая струна, а внезапное появление мужчин на чисто женской территории. Наш визит, наконец, заметили, и веселье прекратилось, обратившись молчаливой напряженностью.
Наложницы вскочили с мест, склонившись в поклоне, и только танцовщица, упавшая от усталости на пол, так и не поднялась, и робко улыбнувшись, осталась сидеть на мягком ковре, поджав под себя изящные щиколотки.
Карающий обвел взглядом женский цветник, и, сохраняя свое привычное выражение лица, а именно — маску абсолютного равнодушия, взял слово.
— Мне сообщили, что несколько дней назад в одном из коридоров, ведущих в гарем, был обнаружен чужак. В моё отсутствие обыск, который мог бы доказать связь между кем-то из вас и посторонним, никто не проводил. Даю виновной последний шанс на то, чтобы сознаться в причастности к этому преступлению, прежде чем я начну искать правду самостоятельно. У вас три минуты, время пошло.
У меня глаза полезли на лоб, а ошарашенные новостью девушки приобрели сходство с перепуганными птицами. Некоторые просто стояли и переглядывались, не понимая, что происходит, некоторые — находившиеся на втором этаже, вели себя смелее и тихо шептались.
Я ухватила Карающего за руку, потому что меня вдруг посетила догадка, которую мне вовсе не улыбалось воплощать в действительность. Что значит «Искать правду самостоятельно»? Не без моего ли вмешательства он собирается это провернуть?
Мужчина лишь нетерпеливо стряхнул мою руку со своего предплечья, и я тут же опомнилась. Негоже хватать своего начальника как какой-то попрошайка, когда на него смотрят столько заинтересованных глаз. В первую очередь это может повредить моей репутации. Не хватало ещё, чтобы девушки в гареме сочли меня испуганной или того хуже — беспомощной.
Статная женщина — на вид чуть старше остальных, в полностью закрытом платье темносинего — почти черного цвета, спустившись по лестнице, остановилась на одной из последних ступенек. Я не замечала её до этого момента, но сейчас сразу почувствовала, что слово данной особы в гареме имеет значительный вес. В отличии от прочих женщин она не выглядела встревоженной, совсем напротив, её прямая осанка и гордо развернутые плечи говорили о том, что она готова к самым плохим новостям.
— Что здесь происходит, Кайрин? — Глубокий, но не лишенный певучести голос женщины, разрезал тишину зала, как наточенный нож.
— Ты все прекрасно слышала, Рахиль. Обыск. И если твои девушки не желают признаться самостоятельно, мои парни перевернут здесь все.
Взглянув на девушек, можно было легко понять, что брать на себя вину за обнародованное преступление ни одна из них не желает. Более того, на лицах каждой отражалось такое смятение, будто они впервые слышат, что в чем-то виноваты. Танцовщица в желтом испуганно приложила руку к пухлым губам, не отрывая взгляда от воинов во главе с Карающим. Я же еле удержала облегченный вздох, поняв, что моё участие в планы Кайрина пока не входит. Только какой смысл в обыске, если он проходит не по свежим следам? Если какие-то улики и были, то наверняка виновные давно позаботились об их исчезновении. Логику своего учителя я была ещё не в силах понять.
— Не надо пугать девочек, Кайрин, — Рахиль сдвинула брови, и над головой её будто разверзлась темная туча. Я даже дыхание затаила в ожидании бури, которой, впрочем, не суждено было случиться. — Позволь, мои люди сами обыщут их комнаты. Твои ребята могут проследить, а мы все обсудим…
— Рахиль, Рахиль, — покачал головой Карающий, — ты же не думаешь, что тебе удастся от меня что-то скрыть?
— Не забывай, что найти шпионку в моих интересах. Лучше пройди наверх, мы давно с тобой не общались.
Рахиль хлопнула пару раз в ладоши, но никто из девушек так и не вымолвил слова. Зато в зал из соседней комнаты тут же вошли несколько женщин и мужчин, судя по всему являющихся слугами. Нет, рабами. Парень, прошедший мимо меня, был достаточно молод, но уже имел на запястьях вязь рабских татуировок. К тому же, парень, на службе в гареме? Евнух. Дикое средневековье!
Лицо моё оставалось каменным, но Карающий, склонившись на до мной, опять прошептал: «Держи себя в руках». Неужели связь уже начала действовать? Черт! От осознания этого стало ещё противнее, тем более, что эту каменную глыбу я не чувствовала от слова «вообще»
— Приступайте! — Это было объявлено уже громко, как только Рахиль дала распоряжение своим подчиненным.
Сама женщина, поманила Карающего наверх, и я отправилась следом за ними, чувствуя себя совершенно неловко.
— Принеси гостям сладостей, дорогая, мы посидим на свежем воздухе. — Бросила Рахиль одной из служанок, и повела нас с Кайрином на открытый балкон, которым заканчивался коридор с десятком неприметных дверей по сторонам.
Скорее всего, здесь находились покои любимиц императорской семьи, потому что обыск пока проходил только внизу. Краем уха я успела услышать, что в первую очередь он будет проводиться в общих апартаментах, и сделала вывод, что отдельные нужно ещё заслужить.
Стоило нам оказаться в относительном уединении, как нахмуренное лицо Рахиль тут же расслабилось, и женщина, искоса глянув на меня, прошептала:
— Ты слишком резок, Кайрин. Знаешь ведь ничего не найдешь, но твоя выходка не пойдет незамеченной.
— Не говори так, будто не сама помогла мне это организовать.
О боже, на лице Кайрина заиграла лукавая улыбка, а из голоса пропала вся напускная суровость. Мне осталось только удивляться подобной метаморфозе и тому, что Карающий, прежде чем явиться сюда, успел согласовать свои действия с этой женщиной.
— Я лишь намекнула в послании, сказав жены повелителя решили устроить принцессе прогулку по дворцу, и понятия не имела, что ты воспользуешься их отсутствием, чтобы перевернуть вверх дном весь гарем! — Возмутилась женщина и тут же замолчала, опасаясь своей несдержанности.
Должно быть, её волновала моя персона, которая слушала разговор с вытянутым от удивления лицом. А может она просто знала, что даже у стен есть свои уши и глаза. Кайрин же, не удостоив меня лишним вниманием, видимо вспомнил, что забыл нас представить, и поспешил исправить ситуацию.
— Можешь не волноваться по поводу Беса, Рахиль. Наш новый видящий должен быть в курсе происходящего.
— Бесман Эллер. Рад знакомству, Рахиль-эдэ. — Отчеканила я, решив, что если и дальше буду затягивать молчание, меня опять могут счесть бессловесным. Тем более, Карающий, не обременяющий себя лишними формальностями, моё полное имя сказать не удосужился.
— О, Рахшар, он сошел с ума… Как это произошло, Кайрин? — Прошептала женщина.
Оказавшись на балконе, увитом снаружи уже знакомыми мне растениями, она опустилась на мягкое кресло у низкого столика, и устало прикрыла глаза. Воин присел напротив и кивнул на место рядом с собой. Вскоре вернулась служанка с подносом, переполненным едой и напитками, но никто не спешил к ним притронуться, провожая девушку тяжелыми взглядами.
— Он Шиа. Нашел его вчера вечером, — не стал просвещать в подробности нашего знакомства Карающий, — его чуть не убили. Как я понял, до этого он пару дней побирался на улице.
— Я не побирался! Я работал на кухне, но потом меня уволили, потому что им не нужны были проблемы.
Меня удивило, как тепло вела себя с нами Рахиль, и возможно, поэтому начала вести себя более раскованно. Кайрин посмотрел на меня волком.
— Где ты работал? И кто ещё знает о твоей особенности? — Он подозрительно сузил глаза, голос понизился.
Я похолодела.
— В «Оазисе Иршада». Только кухарка, она не стала поднимать шум…
— Ты доложен был сказать раньше! — Угрожающе прошипел Кайрин. И рука его, которая лежала на подлокотнике стула, сжалась в кулак.
— Когда? Меня никто не спрашивал!
Кайрин тяжело вздохнул, размышляя, наверное, за что ему досталось такое наказание. А мне стало страшно за добродушную кухарку, которая хоть и на время, но дала мне кров, не задавая при этом лишних вопросов. Ей было важно лишь насколько ловки мои руки, и остаются ли разводы на серебристой глади подноса, после того как я пройдусь по нему жесткой щеткой. По этим критериям она ровняла всех своих работников, и я отказывалась верить, что теперь по какой-то причине женщина могла кому-то обо мне проболтаться.
