— Охренеть! Я сплю?

Подполковник забыл про жену, с ужасом понимая, что его карьера может накрыться медным тазом.

— Я тоже сплю. Во сне с мэром поздороваюсь. Кстати, стол в зале заседаний накрыт, официанты бегают и блюда сплошь французские и вражеские официанты бегают.

— …ш-шастают по моему отделению. Захватчики! Я не забыл войну двенадцатого года! — Подполковник вошел в раж и погрозил кулаком темному окну. Всклокоченное отражение погрозило в ответ.

— В глазах рябит от смокингов и бабочек, — жаловался Данила.

— Смокингов? Двадцать первый век на дворе, ночь, французский сабантуй в полиции …кто виноват?

— Девица в красном. Ее рук дело.

— Данила, твою конную дивизию, кому пришла в голову светлая мысль тащить не догулявшую компанию из ресторана в отделение?

— Пошли, что ли?

В коридоре они с трудом разминулись со стайкой выбегающих официантов. От количества подносов кружилась голова. У центрального входа стоял белоснежный РАФик, откуда выгружали готовые блюда — дело рук французского повара-волшебника.

Майор с подполковником плечом к плечу зашли в «банкетный зал». Стол был накрыт кружевными скатертями и заставлен дымящимися блюдами невиданной красоты. Часть гостей продолжала прерванный ужин, две пары танцевали, возле окна шли бурные деловые переговоры. В высоком кожаном кресле сидел известный чиновник. Он вежливо кивнул явившимся хозяевам, не прерывая беседы по телефону. Между гостями сновали услужливые официанты, разливая по фужерам белое и красное вино.

Спустя час подполковник, выпив желанной водочки и закусив «уткой холодной с соусом из апельсинов», потребовал объяснений, из-за чего собственно приключился скандал в ресторане.

Ответила ему Лена. Она выглядела такой молоденькой, миленькой и хорошенькой в спортивном костюме ярко-зеленого цвета.

— В другом виде папа бы не выпустил из квартиры. Пришлось на ходу импровизировать.

— Кто у нас папа? — вяло поинтересовался Иваныч, зачерпывая соус ложкой.

— Генерал в отставке, — отмахнулась Леночка.

Подполковник подавился апельсином.

— Меня там не было, — вступление дочки генерала, по мнению Данилы, звучало многообещающим, — но, могу поклясться, переезд вечеринки из ресторана в КПЗ — дело рук Ани. Пару бокалов выпила, скандалила, танцевала, мозги у мужиков наизнанку вывернула. — Закончила обвинительную речь совсем странно. — Будьте осторожны, Анечка влюбилась!

Майор глупо фыркнул.

— Не смейся, — обиделась Лена. — Жди неприятностей. Как твоя жена относится к затяжным пьянкам?

— Я не женат. Никак мне не попадается приличная рослая девушка. Одни лилипутки вокруг.

— Майор, это вы огромны.

Разгулявшиеся граждане много ели, громко смеялись и с упоением беседовали о посторонних вещах. Аня легко вписалась в тусовку городского бомонда. Сейчас она доходчиво рассказывала благодарным слушателям, чем отличается приготовление омлета с хеком от омлета с грибами.

— Если вы отведаете супа «Министрэ»…

— Не хотят они супа, хотят увидеть танец в нашем исполнении. Хлеба ты им уже дала, теперь перцы требуют зрелищ, — вздыхал Валдис.

Аня повертела в руках мятый пятнистый подол и отказалась выходить из-за стола.

— Фигу им, а не зрелищ.

— Давай обрежем, — подала свежую мысль верная подруга. — Наискось! Получится сногсшибательно.

Уединившись в кабинете душки Иваныча, девицы усердно обрезали платье. Вышло практично и шокирующе. Валдису совершенно не понравилась длина, он ухватился за голову и застонал. Аня танцевала, он же, как мог, прикрывал подругу от нескромных взглядов и грозил кулаком одуревшим ухажерам. Народ катастрофически, не по-французски быстро, напивался. Довольно скоро гости уже не воспринимали русскую речь. Они тупо мычали и роняли буйные головушки в заморские жульены.

Глубокой ночью, с трудом растолкав задержанных, свидетелей, их коллег и любовниц по автомобилям, работники пострадавшего отделения с чувством перекрестились и с облегчением выдохнули.

— Не припомню, чтобы люди с такой неохотой покидали полицию, — пожаловался Данила дежурному. — Коллеги из соседнего отделения решили, что мы отмечаем день рождения начальника и обзавидовались нашему размаху.

Он расправил плечи и вытер пот со лба.

— Подполковнику звонила жена. Кричала, что звон посуды и визг шалав она не спутает ни с чем. Грозила Иванычу лютой расправой. Сколько неприятностей у человека…

Майор зашелся в лающем смехе.

— Ты не видел, как подполковник ел седло барашка. Я выскочил в коридор и от смеха орал. Иваныч после шестой стопки укусил мясо вместе с одноразовой тарелкой, а потом доказывал, что седло, растудыть его через коромысло, оно и есть седло!

Он сходил наверх, вернулся с мокрой головой и абсолютно трезвыми глазами. Сурово приказал:

— Давай мне ребят. Надо убрать за нашими уважаемыми, черт бы их взял, гостями.

Они подъехали к ее дому на такси.

— Зря ты не попробовал колено телячье с овощами. Вкус м-мм…

Валдису не хотелось говорить о еде. И пить не хотелось. Список желаний состоял из одного пункта — спать. Он произнес замечательное слово вслух. В ответ прозвучала тирада:

— У меня есть диван и кресло-кровать. Выспимся и уйдем в ночь.

— Чудечко на блюдечке, — устало пробормотал парень. — Свалилась как снег на голову.

— Кто на кого свалился.

Ее квартира не вызвала у него ни удивления, ни эмоций. Мило, чисто, небогато. Зато диван шикарный: огромный, прикрытый темно-синим, мохнатым пледом, манящий! Валдис взял в руки подушку, прижал к груди и, тяжело вздохнув, повалился на бок.

— Твой диван меня подстрелил, — пробормотал он, поджимая ноги. — Просто дай мне пару минут…

Валдис недоумевал: за окном по-прежнему ночь, а он неплохо выспался.

— Вечер добрый, — Аня мазнула взглядом и вновь уткнулась в экран мобильника.

— Ве-ечер? — удивленно протянул и задумался.

Жизнь пролетала незаметно. Только что была ночь, теперь наступил вечер.

— Где мой день, чудечко?

— Днем ты крепко спал, и ничто не могло тебя разбудить.

— Что-то будило?

— Да. Мой телефон. Трезвонил, не умолкая. Один раз ответила, второй, потом пришлось отключить. Твой айфон тоже пиликал.

— Что хотели-то?

— Опохмелиться. Там жалобно стонали и дрожащим голосом выпрашивали соленый огурец и графинчик водки. Я никому не диктовала свой номер телефона!

— Отыскать твой номер, вообще, не проблема.

Аня отбросила мобильник в сторону.

— Сменю SIM-карту, занесу в черный список, переживу, в конце-то концов. Но согласись, фуршет в полиции был забавен. В ресторане скандальчик быстро уладился. Гулянка в пределах нормы.

— Я вышел за пределы. В одиннадцать пропустил зачет в универе, — пожаловался Валдис и взмолился. — Слушай, дай мне минералки, простой воды, хоть что-нибудь, а то умру.

Аня взглядом оценила потенциал умирающего и ушла на кухню. Спустя десять минут вернулась с подносом, содержимое которого взбодрило больного студента.

— О, рассольчик, горячая картошка! — радостно лечился больной.

Выводы последовали незамедлительно.

— Ты золото! Женюсь! Я тебя люблю и даже знаю за что.

Это было первое в ее жизни предложение руки и сердца. Неопытная в подобных делах, она не могла решить, то ли мертво вцепиться в претендента, то ли глупо захихикать и отказаться. Так и не решив, пошла кружным путем:

— Тебя сразили мои знания во французской кухне?

Жених замотал головой и глухо застонал:

— Не надо о Европе. Кстати, много знаний еще осталось? Имею в виду, остальные кухни мира.

— Много. Я — фанат кулинарии. На полке, под которой ты лежишь, стоит штук тридцать книг о вкусной и здоровой пище. Индийская, русская, китайская, французская… о, как тебя перекосило!

Жених мотал не только головой, но и руками. Ноги тоже пришли в движение.

— Научусь есть палочками и пить рисовую водку. Потом мои глаза станут узкими, как у китайца, но мне все равно. Может я у тебя просто поживу?