— Тогда я должен был ввести тебя в дом свой и на ложе своё, сделав тебя своей женой по праву. Сейчас у меня все права на это, и время, я хочу сделать тебя женой своей по праву, тем более, под сердцем ты уже носишь моего ребёнка, как такое возможно, Эвиси? — Гелан улыбнулся, и Эвиси увидела, что это тот же воин, что и был в поселении, что он так же подшучивает над ней, а порой и смеётся. И смотрит он так же, от чего губы Эвиси пересохли, и стало жарко телу её от щёк до груди и низа живота.

Гелан провёл губами по шее Эвиси, дойдя едва ощутимыми поцелуями-касаниями до губ её, а руки его легко расстёгивали ряд странных крючков на платье, в которое переодели Эвиси сразу по приходу во дворец этот.

Поцелуи становились жарче, глубже, требовательней, Эвиси не хватало дыхания, но не могла она оторваться от губ Гелана. В одно и то же время сердце её переполняла радость, которую была не силах вынести, настолько остро она ощущалась, и печаль, от которой горячие слёзы наворачивали на глаза её и бежали по щекам.

— От чего ты плачешь, Эвиси? — глаза Гелана горели, и даже к лицу его приливала кровь.

— Не знаю, не знаю, — Эвиси заплакала сильней, но продолжила целовать мужа своего, толкнув его на спину, даже прикусывать.

Она знала, что её сил очень мало, и не смогла бы она удержать воина на спине, если бы он не позволял ей. А он позволял снимать одежду с него, порой путаясь в странной конструкции и ткани, обсыпая поцелуями каждый вновь открывшийся участок кожи, проводя по нему языком, пробуя на вкус, как самое изысканное лакомство. Когда же последний крючок на одеждах Эвиси был расстёгнут, и тонкая ткань слетела с плеч её, вдруг появился стыд, который никогда до этого момента не посещал дух Эвиси на ложе с Геланом.

Кровь мгновенно прилила к щекам Королевы, и взгляд её помутился, сжала она плечи свои и прикусила губу, чтобы не расплакаться ещё сильнее.

— Эвиси?

— Ох, — Эвиси промолчала.

— Что с тобой? — Гелан приподнялся и сел напротив Эвиси. — Что случилось, девочка?

— Я… мне…

— Эвиси?

— Мне не должно испытывать то, что испытываю, и то, что я хочу от тебя Гелан — невозможно.

— И что же ты испытываешь, моя Королева? — Эвиси показалось, что Гелан понял её, как это часто бывало.

— Желание, я испытываю желание, такое сильное, такое жгучее, что не в силах справиться с ним. Сердце моё разорвётся на несчётное количество кусков, а тело поглотит дух вожделения, если ты не войдёшь в меня, как должно мужу входить в жену свою! Но разве это возможно? Под сердцем моим ребёнок, и…

— Эвиси, кто сказал тебе, что невозможно входить в жену свою мужу, когда в чреве её ребёнок? Такое случается, если женщина слаба или больна, но ты, моя Королева, сильная и ловкая, ты полна сил и здоровья, хотя и сломлен дух твой. Я могу исполнить желание твоё, ведь это и моё желание тоже. Но кто сказал тебе подобное? — Гелан нагнул голову и ждал ответа.

— Меланмир.

— Ты желала Меланмира, и он сказал, что это невозможно? — воин улыбался, отчего Эвиси смутилась ещё, и больше и сильнее запутался дух её.

— Не желала, но это… это долг мой, закон, так должно поступать жене мужа своего. Меланмир сказал: «Мы вернёмся к этому. Позже. Когда тело твоё разрешится от бремени», и я больше не задавала вопросов… Каждый вечер он целовал мне руки или шею, но никогда губы, и говорил: «Довольно», каждую ночь он спал в покоях моих, чтобы не ходили слухи по дворцу и не шли дальше по просторам Теренсии, но до рассвета уходил… уходил.

— К той, с кем проводил остаток ночи?

— Да, — Эвиси кивнула, — он должен был там проводить всю ночь, а не делить её на две части, но таков был долг его и мой, — поморщилась, словно что-то кислое попало в рот её.

— Я буду проводить с тобой все ночи, от заката и до рассвета, буду проводить большую часть светового дня, а пока ты не привыкнешь и не освоишься — целый день. Пока дух твой и сердце будут требовать этого, я буду рядом с тобой неотлучно, и я могу угождать желанию твоему столько, сколько потребуется телу твоему. И это не только долг мой как мужа, но и желание. Ты — жена моя. Перед богами, людьми, подданными, друзьями и врагами.

— Я выгляжу странно, — Эвиси показала на свой живот, который не был большим, но был уже виден.

— Ты прекрасна. А теперь, моя Королева, позволь мне утолить твоё желание и своё, иначе, клянусь всеми богами, я сделаю это силой. — Гелан улыбаясь, прижал к себе Эвиси, кожа их соприкоснулась, и Эвиси потеряла счёт дыханию своему.

— Ты не посмеешь, муж мой.

— О, я посмею.

Он посмел, вот только Эвиси казалось, что это она силой утоляет желание, а вовсе не муж её, и утоляла не раз за световой день и ночь, пока без сил не рухнула на подушки, уснув почти мгновенно, но держа с силой руку мужа своего, опасаясь, что это духи играют с ней, а проснувшись, она узнает, что всё ей приснилось.

И жизнь её в землях Меланмира, Королевой Теренсии и женой его, и время, проведённое в огромной пещере под названием Лабиринт, и посёлок, где жила она жизнью простолюдинки и была счастлива этим.

И то, как прошла она За Край и там нашла счастье своё. И судьбу.

Ворота открылись мгновенно. Меланмир со стражей своей и воинами въехал во внутренний двор, откуда вёл вход в ещё несколько дворов, в один из них прошёл Король. Был он в походной одежде, печаль выражало лицо его, над дворцом повисла тишина, словно в траур погрузился он. Пройдя быстрым шагом в восточное крыло, он остановился в нерешительности, отрешённо глядя в пустоту коридоров, где некогда кипела жизнь, но двинулся дальше, остановив свой шаг лишь у высоких дверей, ведущих в покои, где более нет жены его — Эвиси.

— Закрыть, навсегда, — коротко отдал приказание одинокому слуге, что пришёл в ожидании указаний, и молча развернувшись, пошёл обратно.

Было на сердце его горестно, и смута одолевала разум его.

Неясный звук, раздавшийся за спиной, заставил Меланмира остановиться, звук был похож на девичий плач, он резко обернулся, словно боялся увидеть духа, но увидел лишь девушку, служанку Эвиси. Она стояла у стены, зажимая рот руками, не давая себе вскрикнуть громче, но слёзы в огромных перепуганных и всегда печальных глазах выдавали испуг её.

— Сеилна?

— Ваше Величество, — девушка поклонилась.

— Почему ты плачешь?

— Наша Королева… Эвиси, вы отказались от жены своей, Ваше Величество?

— Да, — Меланмир скорее прохрипел, чем прошептал.

— Ооооо, — Сеилна взмахнула руками, и словно ноги не держат тело её, опустилась на пол, в слезах закрывая руками лицо.

— Она старалась, мой господин, она бы стала вам хорошей женой…

Меланмир сел рядом со служанкой, словно она маленький ребёнок, и протянул руку, отчего девушка попятилась в ужасе.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня, Сеилна, только посмотрела.

— Да, Ваше Величество.

— С Эвиси всё будет хорошо, она ступила за Край.

— Ооооооооо, — Служанка заплакала ещё горестней.

— Ты знаешь, что там, за Краем?

— Пустынная земля, говорят, там огромные ящерицы и змеи пожирают людей, говорят, там раз в оборот солнца случается огненный дождь, который сжигает всё дотла, а ещё…

— Довольно, Сеилна, — Меланмир улыбнулся. — Край — это всего лишь название череды гор, за этими горами большая страна Морахейм. Империя… Большие и очень сильные Земли, и именно там был рождён воин Гелан, как Наследник отца своего.

— Земли? Как у нас?

— Да, только обширней, это богатый и плодородный край, если там и есть ящерицы или змеи, то не больше тех, что возятся на наших просторах, и огненный дождь не стирает дома и жителей Морахейма раз в оборот солнца. Именно туда ушла Эвиси, к Гелану, и он встретил её внизу, как жену свою.

— А…

— Это так, нет смысла мне врать тебе, — Меланмир уже развернулся, когда взгляд его упал на кисет, что был пристёгнут к поясу его. — Забери это. Украшения твоей Королевы…