— Постой в сторонке, отоми.

Лорс выпустил меня из таких необходимых объятий, и сразу стало пусто и холодно. Я обхватила себя руками и отошла к окну, чтобы не путаться под ногами, да и вообще не мешать. Толку пока от меня совсем немного.

Таори выстроились полукругом перед дверьми, нацелив на створки оружие. И тут я услышала его… Звук! Это было еще не пение, но тот же мерный, повторяющийся с чудовищной периодичностью набор сигналов, который я уже слышала там, в космосе перед тем, как Лорс и самцы драконов потеряли контроль.

— Быстрее! — крикнула я.

— Ого-о-о-онь! — заорал свекр.

Залп из нескольких орудий снес дверь, пробил брешь в черном коконе, который уродливыми сгустками слизи осел на красивый мраморный пол приемной Ортего. Из-за широких спин таори я ничего не видела, только чувствовала, как совсем рядом пульсирует алое абсолютное зло.

Лучики, словно зная об опасности, сорвались сами, окутывая сиянием меня и каждого, кто находился в комнате. Над домом зеленел полог, сознанный совместными усилиями урсуле, но он был слишком тонок и слаб. Звуковые волны, пока еще отскакивающие от моей защиты, не щадили «женский круг», вервые за много лет воссозданный на Арии. Все же, тао еще слишком слаба. Слишком. И именно сейчас решается ее судьба: возродится ли энергия жизни, дорастет ли до своего прежнего величия или погибнет вместе со своими защитниками.

«Нам не удержать купол!» — кричала Агрина.

«Держите, сколько сможете!» — мысленно простонала я, пытаясь удержать свою защиту, но странные гипнотические звуки просачивались сквозь лучи.

Я видела, как красные спирали ввинчиваются в коконы, как меняются глаза таори, как опускаются руки с оружием.

— Стреляйте! Да стреляйте же, побери вас дахак! — вопила я, но было поздно.

Воины застыли каменными изваяниями, готовые внимать самке скалалатов. И Лорс, он смотрел не на меня — на нее. И пусть я знала, что королева всего лишь условно может считаться женщиной, и внимание моего таори всего лишь плод ее ментального воздействия, но стало обидно, а еще я разозлилась. Очень.

«Агрина, ты можешь разорвать созданную связь?» — обратилась я к матери дахаков.

«Стараюсь, но она другая, плотнее и толще, чем те, что уже были».

— Старайся! — Да, я произнесла это вслух, но знала, что драконы все равно услышали. Все, и даже те, что давно слились с космосом.

Кто сказал, что тао беспомощны? Кто сказал, что женщина не может бороться за свою любовь? Кто сказал, что жизнь не наносит удары? Глупости все это. Главное — выбрать правильную цель, и идти к ней, не сворачивая, не распыляясь на пустяки.

Я знала как мне следует поступить. И тут королева скалатов запела. Уродливые звуки заставили скривиться не хуже свекра. Мне кажется или в космосе самка пела лучше? На мой взгляд, королева без королевства безбожно фальшивила, зато таори блаженствовали. Да, в таком состоянии мужчину можно заставить и вальс сплясать на раскаленной сковородке. А Лорс-то, Лорс! Вот же кобель! На беспозвоночных его потянуло!

Гнев рос, а вместе с ним росла и сила моего негодования, а может и не только негодования. Я сияла, все еще отдавая энергию для бесполезной защиты, но, как ни странно, слабее не становилась, восполняя запасы практически отовсюду. Это скалат здесь незваный гость, ворующий чьи-то жизни. А я? Я домой вернулась! Здесь мое место! И я не позволю его занять!

Еще раз посмотрела на мужчин, жадно пялящихся куда-то внутрь помещения. Я все еще не видела самку, укрытую широкими спинами. Ладно, если таори так хочется сомнительных удовольствий, а с Лорсом я дома поговорю!

Лучики послушно втянулись. Нечего распылять силу понапрасну. А врагу желательно смотреть в лицо. Пусть знает, гадина, что Варька Трофимова ее не боится! И мужчину своего не отдаст. Да никого не отдаст на самом деле.

И растолкав таори, я ступила в зал. Если, конечно, так можно было назвать некогда прекрасное помещение. Сейчас все пространство занимали черные пустые искореженные соты, протянувшиеся по всему периметру и уходящие вверх до самого потолка. Королева пыталась создать свой улей? Да… Что-то у нее явно не заладилось. Соты в космосе выглядели внушительнее, ровнее и эстетичнее, если подобное слово вообще можно отнести к скалатам.

И посреди этого убожества стояла женщина. С виду самая обычная айринка, если бы не красные фасеточные глаза, в каждом отделении которых сейчас отражалась я.

— Тссссссааоооо… — зашипела она, прервав пение.

И я поняла — это мой шанс. Сейчас или никогда! Кто сказал, что лучики могут только сиять, лечить и защищать? Нет, ребята! Даже тонкой бумагой, если собрать листики в огромную пачку, можно огреть будь здоров! А у меня практически неиссякаемый резерв энергии.

Кулак — первое, что пришло на ум. Тао только и ждала моих действий, лучи мгновенно собрались в желаемую фигуру. Я видела, как ко мне потянулись красные с черными проплешинами щупальца. Нет, дорогая! Сегодня не твой день!

Не знаю, что самка прочитала в моих глазах, надеюсь, свой смертный приговор, но она отчаянно заверещала, теряя человеческие очертания, превращаясь в бесформенный призрак.

— Сдохни, тварь! — выкрикнула я прежде, чем обрушила кулак тао на голову скалата.

Существо запищало и распласталось на полу. Я перевела дыхание, готовясь к новому удару, но в этот момент чары королевы скалатов спали. Наверное, Агрине все же удалось разорвать связь. Воины очнулись почти сразу, как прекратилось пение. Пространство осветили вспышки энергии. Призрак, прошиваемый ослепительно белыми лучами таори, дернулся и на глазах стал распадаться на рваные черные клочья, которые исчезали, не успевая коснуться пола. Самка рассеивалась, словно растворяясь в пространстве. Последний раз блеснули фасеточные глаза. Наверное, я схожу с ума, но мне на секунду показалось, что кроме бесконечной боли в них отразились грусть и одиночество. Внутри шевельнулось что-то вроде жалости. Бред! Как можно жалеть хищницу, погубившую столько жизней и едва не уничтожившую целый мир?

Королева испарилась, а в меня полетело что-то красное, едва осязаемое. Оно, словно платок, накрыло голову и вдруг впиталось, испугав меня до чертиков. Хотелось кричать, топать ногами, выцарапать из себя эту гадость, но я словно оцепенела. Сознание помутилось, мир пошатнулся. Ноги больше не слушались, я падала. Последнее, что услышала — был крик Лорса:

— Отоми! Отоми, девочка моя! — и свет померк, погружая меня в беспросветную тьму.

Ощущали ли вы себя королевой? Я — да! Я родилась, чтобы править, чтобы создать свой мощный могучий рой, выбирая самых сильных самцов для спаривания и обмена энергией. Хотя, о каком обмене может идти речь? Весь процесс сводился к тому, что королева забирала всю жизненную силу партнера, чтобы отдать ее подрастающему выводку.

Материнская энергия никогда не казалась мне особо вкусной или питательной. Да, я сосала ее, чтобы вырасти и отделиться от основного роя, выбрав, как заведено издревле, несколько самых сильных самцов.

Матки рождались редко, к нам с первых дней относились с должным уважением, преклонялись, благоговели. Нам доставалась самая питательная жизненная энергия — энергия разумных. Спустя пару веков меня кормила уже не королева-мать, а самцы, приносившие в себе добычу. Но я не выносила тактильные контакты, экспериментировала, пока не научилась устанавливать ментальную связь и вытягивать необходимую пищу через нее. Конечно, первое время выпивала самцов досуха, но потом приноровилась оставлять их жалкие жизни. Королева гордилась мной. Много веков не рождалось такой сильной самки, какой была я. Моя песня могла подчинить любого.

Подошел срок первой кладки. Я должна была доказать свою состоятельность как хозяйки нового улья. И тут начались проблемы. Лучшие самцы роя спаривались со мной, но ничего не происходило. Какой удар судьбы! Иметь столь сильный дар и оставаться пустой и бесплодной — высший позор для самки роя.