— Вот пускай она мне в глаза это скажет! — отчеканила Фэй, злясь из-за того, что в чём-то он, конечно, прав.

И зачем она только позволила ему влезть в свои дела? Князь Шэанард — это не тот, кто будет молчать о своём мнении. И судя по всему он влез бы всё равно. И это бесило.

— Я не собираюсь бросать проблему с личом на произвол судьбы. — сухо заметила жрица, запрятав эмоции подальше. — Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. О своём долге и обязанностях я помню. А сейчас предлагаю вернуться в гостиницу. Тут больше нечего искать.

— Фэй… — раздосадовано начал мужчина, протянув к ней руку, но она увернулась. — Ладно. Давай вернёмся. Поговорим утром, на свежую голову.

Чью именно свежую голову он имеет ввиду, было абсолютно понятно. Внутри поднялась злость. Да кем он себя возомнил?

Мысленно костеря своего спутника на чём свет стоит она полезла в полуобвалившийся лаз, ведущий из подвала. Ещё бы решить, как увезти сундук с добром некроманта.

Шэн больше не пытался с ней завести разговор, видимо поняв, что ничего хорошего сейчас не услышит. Ну и демон с ним!

— Только не говори, что собираешься этот сундук сама тащить!!! — и всё-таки он не выдержал. Стоило, ей ухватится за ручки данного предмета, как её перехватили за талию и отставили в сторону с таким праведным негодованием, что ей даже на мгновение стало стыдно. Чуть-чуть.

— Ну, он ведь мне нужен, а не тебе… — протянула она, прекрасно понимая, что провоцирует. Неожиданно приятно оказалось понимать, что и она его может вывести из себя.

— Фэй, не зли меня! — гаркнул мужчина, поднимая сундук, словно тот ничего не весил.

— А то что? — с вызовом спросила, вскидывая голову.

— Перегну через колено и отшлёпаю.

— Не посмеешь. — оскалилась она.

— Проверишь? — многообещающе улыбнулся, буравя её пылающим взглядом голубых глаз.

— Обойдёшься. — сделала Фэй надменное лицо.

— А жаль! — оставил Шэн за собой последнее слово.

Во внутренний двор они вышли молча, бросая друг на друга раздражённые взгляды. Так же молча Шэн взял своего коня под узды и открыл портал к гостинице. Фэй ничего не оставалось, кроме как шагнуть в него, ведя в поводу Вьюгу. Отдав лошадей конюху, они отправились по своим комнатам. Правда, князь сначала занёс в её комнату свою ношу, оставив там, где она указала. А потом наконец-то оставил её сам на сам со своими мыслями.

Закрыв за мужчиной дверь, девушка устало привалилась к ней. Так, всё! Спать! Кажется, она действительно уже не может полагаться на свою адекватность.

К комнате примыкала маленькая ванная комната, что неожиданно делало эту гостиницу просто замечательной. Пыль, паутина и вонь из Боара раздражали уже неимоверно, так что возможность принять ванну отодвигала на задний план даже желание спать.

Однако стоило ей расслабиться в тёплой воде, скрутив вымытые волосы на макушке, как в дверь постучали. Кто это может быть, даже сомнений не возникало. Едва сдерживая клокочущее внутри раздражение, Фэй закончила купаться и даже толком не успев вытереться, накинула на влажное тело чистую рубашку. Хотелось оторвать ему стукалку, или ещё что-то… Язык например.

Она яростно распахнула дверь и уже открыла рот, чтобы высказать всё что думает про наглость рыжих котов, но так и застыла огорошенная его первой фразой.

— Фэй, пожалуйста, спрячь меня!

— От кого? — подозрительно прищурилась девушка.

— От Ирисы.

— Что? — округлила глаза жрица. — Тебя от Ирисы? Ты с какого дуба рухнул?

— Эта девица пыталась пробраться в мою комнату, когда нас не было. И пока я принимал ванну, опять ломилась. Пожалей меня, темнейшая, я ж не усну, под эти её хождения. — жалобно попросил Шэн, аккуратно протискиваясь мимо неё в комнату.

Вот зараза блондинистая! Вспыхнувшая внутри ярость была такой сильной, что даже тьма начала выходить из-под контроля. Придушить, паршивку!

— Ты великолепна, когда ревнуешь. — с искренним восхищение провозгласил довольный князь, закрывая дверь в коридор и ставя на неё охранку.

И лишь сейчас до Фэй дошло, что князь то к ней ночевать пришёл. И когда она развернулась, чтобы всё-таки возмутиться произволом, он уже стаскивал с себя рубашку.

— Не злись, Фэй. Это всё только для тебя. Не дамся я этой Ирисе. — подмигнул он ей лукаво. — Ложись. Устала ведь. Высушить тебе волосы?

В какой-то момент, концентрация злости, раздражения, возмущения, ревности и прочих противоречивых чувств стала такой высокой, что Фэй просто перегорела, внезапно успокаиваясь.

— Высуши, раз уж пришёл. — согласилась она на его предложение.

Довольно улыбаясь, Шэн подошёл ближе и подняв руки, распустил ей волосы, запуская в них пальцы, расчёсывая ими густые пряди. От его ладоней потянуло теплом и магией. И её смоляная грива вскоре раскинулась по плечам густым покрывалом. Однако Шэн продолжил перебирать шелковистые пряди. Он стоял позади и ей до безумия захотелось прислониться к высокой мощной фигуре, почувствовать эти руки не только в волосах. Но она заставила себя отстраниться. И направилась к кровати.

— Спасибо. Я сплю слева. Меня не трогать.

Шэн хмыкнул и погасил свет.

— Спокойной ночи, душа моя.

В этот раз Мелоре не снилась та ночь, и она не брела по туману за самой собой, в надежде остановить. Ей снились странные глаза с красноватым зрачком. Молочно-голубые озёра с багровой каймой. И в них больше не было льда. Его губы на фоне бледной кожи особо привлекали взгляд и девушке так хотелось коснуться их своими. Он стоял совсем рядом и смотрел на неё так пристально, как тогда в лесу, на поляне, изучая, проникая в саму душу и Мел в кои то веки не хотелось прятаться и закрываться. Сердце в груди так сладко сжималось и она, поддавшись ему, шагнула к желанному мужчине, хотя бы во сне желая ощутить его прикосновение. Но расстояние между ними и не подумало сократиться. Высокая фигура её наваждения начала исчезать в тумане, а Мелора внезапно поняла, что это и не туман вовсе. Вокруг неё стелился густой вонючий дым, забивая лёгкие. Её разбудил собственный кашель.

Сначала девушка подумала, что сизая дымка повисшая в её комнате, это плод её разыгравшегося воображения, но запах нельзя было ни с чем спутать. Она сорвалась с кровати и бросилась к открытому окну, с ужасом наблюдая, как пляшут блики огня в окнах одного из соседних домов. Пожар.

Не став даже терять время на то чтобы одеться, как была в одной рубашке до середины бедра, она выскочила из своей комнаты и бросилась по коридору стуча в каждую дверь и крича.

— Пожар!!! Помогите!!! В соседнем доме пожар!!!

С лестницы скатилась кубарем, а там уже показался заспанный хозяин, услышавший крики.

— Что случилось, госпожа? С чего такой шум? — уставился он на неё осоловевшими глазами.

— В соседнем доме пожар! Я видела огонь в окнах и почувствовала дым. У меня окно было открыто.

— Батюшка Пресветлый! Это как же? — всплеснул он руками, но тут же взял себя в руки и зычно заорал на весь дом. — Пожар!!! Всем подъём!!!

На втором этаже и на лестнице уже топали ноги разбуженных ею постояльцев.

А Мелора не стала дожидаться остальных и побежала на улицу первая, боясь даже представить, что увидит.

Огонь уже лизал стены и крышу дома. Распахнулись двери и в дворик вывалился мужчина, ведущий укутанную в какое-то покрывало женщину. Они истошно кашляли и буквально рухнули на колени, стоило отойти пару шагов. Мел тут же бросилась к ним, чувствуя страшный жар исходящий из распахнутых дверей. Мужчина оставив свою, судя по всему, жену и поднялся на ноги, явно собираясь вернуться. Девушка не понимала, что происходит, пока не услышала мольбу несчастной.

— Митай, спаси нашу девочку. Я умоляю тебя. — женщина смотрела на супруга с безумной надеждой, прикрывая руками огромный живот.

Отец семейства лишь молча кивнул и пошёл обратно в пламя. А Мел с дикой надеждой стала прислушиваться к эмоциям идущим из дома. Она даже не заметила, как в дворе стала организовываться слаженная схема. Люди выстраивались в цепочки и передавали из рук в руки вёдра с водой. Там на втором этаже дома где-то пряталась маленькая девочка и безумно боялась, а ещё ей было больно и так тяжело дышать. Чувствовала девушка и решимость идущего за своим ребёнком мужчины. Вот только найти он её не мог. И ему становилось всё хуже. Мелора в какой-то миг так сильно настроилась на него, что даже почувствовала, как горят лёгкие, как пылает обожённая до мяса кожа, и как отчаянно бъётся в панике сердце, когда в очередной комнате не находится его девочка.