— А почему вы без меня обнимаетесь? — подбежала Лиза, протискиваясь между нами. — Мама, ну не плачь. Подумаешь, болячка небольшая на ноге… Заживет! И почти уже не болит!

— Ох, непоседа. Ты почему такая неаккуратная? — мама присела перед Лизой на корточки.

— Я не специально, мамочка… — Лиза поджала губы. Знала, что мать ее любит и ругать сильно не будет, и вила из нее веревки. Как и из меня порой.

— Ну конечно! — мама улыбнулась сквозь слезы. — Палка сама прыгнула на тебя и поранила ногу. Погляди, как глубоко! Идём на диван, я посмотрю сама, — мама погладила меня по плечу и встала.

— Мам, а я завтра с бинтом в школу пойду? — глаза Лизы заблестели, а голос зазвенел от радости.

— С бинтом. И на линейку бинты повяжем на оба колена, раз тебя Земля не держит! — шумно вздохнула мать, обняла Лизу за плечи, и они вышли из кухни.

А я ещё посидела немного над снимками, перебирая старые фотографии отца и снова остановилась на той самой карточке с незнакомым мужчиной, который подвез нас сегодня с Лизой до дома. Смотрела на него, точнее на его глаза и снова думала… о Саше? Нет, между мужчинами не было сходства, но вот глаза и этот открытый и искренний взгляд… Такое чувство, что глаза Ульянова смотрели на меня со снимка.

Александр

Я колесил по городу на машине второй час подряд, дождь лил, как из ведра, дворники не успевали сбивать влагу с лобового стекла. В итоге я приехал к нашему дому и остался в машине, закурив сигарету. Смотрел сквозь запотевшие стекла на место, в котором когда-то давно был счастлив. Потянулся к телефону и взглянул на дисплей. Снова звонил Карим. Второй день я игнорировал его звонки. Наверное, Наташка проболталась, что я приехал. После того случая с погромом студии я попросил его узнать информацию о Тасе, но возобновлять наше общение не собирался. На помолвке Наташи я его не видел, но, скорее всего, его просто не пригласили. После смерти матери и всей правды, что вскрылась с изменами отца и историей отдыха с любовницей, когда я не мог до него дозвониться, между мужчинами словно чёрная кошка пробежала. Только мне уже было плевать на обоих. На отца, потому что считал его подлецом, хотя, чем я был лучше, не знаю. Но я никого и никогда не предавал. А на Карима, за то, что покрывал похождения моего отца. Ну, по крайней мере я так считал и оборвал связь с обоими. Но эти двое время от времени все же звонили мне и пытались наладить отношения. Только внутри словно барьер какой-то образовался, и я не мог через него переступить и делать вид, что ничего не произошло.

С позавчерашнего дня после нашего секса с Тасей в моей машине я постоянно думал о ней. Звонил ей на следующее утро, но телефон был недоступен. А картинки, что она с женихом в его объятиях и пытается таким образом забыть о моих прикосновениях, заставляли мою кровь кипеть в венах. С чего вдруг такая озабоченность чужой личной жизнью? Не я ли хотел от неё секса? Я его получил и по идее должен был успокоиться, а все получалось с точностью до наоборот. Мне в штанах тесно становилось от одного только воспоминания о девушке и тех мгновениях, когда снова ощутил ее тесноту.

— Наташка, — набрал сестру. — Скинь мне ссылку в ватсап на твою художницу.

— Тебе инстаграм или вконтакте? Кстати, Саш, привет! И про художницу… Представляешь, отказалась от моего заказа! Позвонила, извинилась и сказала, что в силу семейных обстоятельств и каких-то проблем не может взяться за работу. Оказалось, испорчено много набросков и… — я не дослушал и прервал:

— Когда позвонила?

— Ну сегодня, насколько часов назад. Сейчас сижу, ищу нового художника и вообще подумываю отказаться от этой затеи. Как ты думаешь?

— Несколько часов назад… — эхом отозвался я.

Вчера утром мне пришло сообщение, что абонент снова находится в сети. И я ей звонил несколько раз, но ответом мне была тишина.

— Я сейчас за рулём, но ссылку все равно жду.

— Ну, хорошо… Ты когда к нам заедешь? Обещался вчера. Все никак не доедешь?

— Заеду, Наташ, — заверил я сестру.

Отказалась в силу семейных обстоятельств, как же… Чтобы со мной и моей семьёй больше не встречаться, потому и отказалась!

Но просто так отделаться от Наташки не получилось, мы с ней говорили ещё добрых минут пятнадцать, благо она не стала рассказывать о стразах на своём свадебном платье или нечто подобном. И когда я уже был готов разворачивать автомобиль и ехать к ней домой, нежели вот так трещать по телефону, она попрощалась, сказав, что вернулся Глеб. Все мои мысли снова крутились возле одного: увидеться с Тасей и поговорить. Но как это было сделать, когда она не отвечала на звонки, а дома ее не было? Оставался единственный способ — выяснить, куда подевалась моя пропажа. Надеюсь, что не переехала жить к тому парню? Потому что я и к нему без комплексов мог заявиться, узнав адрес этого танцора.

Но сначала я заехал к ее подруге — к той самой, к которой на днях отвозил её ночевать. И та мне сказала, что Тася забрала свои картины и уехала домой в Старгород. Вот так поворот…

Домой я вернулся спустя час и всячески старался глушить в себе непонятно откуда взявшееся безумное желание отправиться следом за беглянкой. Ничего не мог с собой поделать. В итоге собрал немного вещей и положил их в дорожную сумку, позвонил насчёт Тасиной машины знакомому в автосервис и сказал, что команда со срочностью получает отбой. Желание увидеть девушку и нормально обо всем поговорить оказалось слишком велико, поэтому, не вдаваясь в подробности этого спонтанного решения, я закинул сумку на заднее сидение и поехал в Старгород. По дороге заехал к Наташе и взял снимки, может быть, получится уговорить Тасю сделать этот заказ. Наверняка деньги лишними не будут для девушки, а отказалась она от выгодного заказа сестры, скорее всего, из-за меня. Точнее, недавнего секса между нами. Но какая же глупая девчонка! Что тогда, несколько лет назад, что сейчас. Не свались на меня ворох собственных проблем, я бы обязательно вернулся в ее город. И как знать, к чему бы тогда это все привело. Но точно не вот к тому, что сейчас между нами было.

Время в дороге пролетело незаметно. Я думал обо всем, что случилось в моей жизни и даже не обратил внимания на указатель, стоявший на дороге, на котором белыми буквами высвечивалась конечная остановка моего дальнего путешествия. Телефон снова ожил, звучная мелодия разлилась по салону, а на дисплее высветилось имя Карима.

— Да, — после несколько секунд раздумий я ответил на звонок.

— Саша, ну наконец-то! Принципиально не отвечаешь на мои звонки? — спросил он мужественным басом. — Наташа мне сказала, что ты вернулся в Россию. Это правда?

— Приехал на свадьбу сестры. Она долго упрашивала меня, — ответил бесцветным и сухим голосом. Но в глубине души был снова рад его слышать. В прошлый раз я особо не вдавался в подробности нашего диалога. Лишь выслушал информацию о Тасе и, поблагодарив его, разъединил звонок.

— Я уж думал и не ответишь больше. Всё обижаешься на меня? Но нет моей вины… Сам ты сделал поспешные выводы…

— Ты мне позвонил, чтобы об отце напомнить и том дне, когда вернулся в Москву, а мать уже была мертва? Но я и так не забывал об этом, — резко ответил я. Карим, может, и не был виноват, а я свою вину чувствовал и по сей день. И ни к чему было поднимать эту тему.

— Нет моей вины, Саша. И я пусть я с большим опозданием скажу тебе эти слова, но и вины отца нет. Так случается в жизни. Всё мы втроём в какой-то степени виноваты.

— Карим, прошу, давай не будем бередить старые раны, — попросил я и скривил лицо, чувствуя как засаднило на душе. Чуть аварию на дороге не спровоцировал из-за этого разговора, который давался весьма и весьма тяжело. Включил поворотник и вывернул руль направо, останавливая машину на обочине.

— Хорошо, давай не будем бередить старые раны. Я сейчас в Старгороде, у меня одноклассник умер, как вернусь, может быть, встретимся? — предложил он.