— Это не самое важное, о чём тебе стоит беспокоится. Разве нет?

И оставила одну. В растрепанных чувствах.

Точнее, не совсем одну — поднос с едой нашёлся на столике у кровати. Это несказанно обрадовало. Я откинула горестные мысли до утра и принялась набивать живот.

По началу я списал их взгляды на страх перед новым Господином. Но дело было в другом. Крестьяне, все поголовно, боялись замок. Косились на него исподтишка, детей держали так, чтобы отгораживать от него. Хм… Учитель прав, надо разобраться.

Я стоял осматривался, размышляя, как вдруг почувствовал, что меня потянули за штанину. Почудилось, что это Нита, дочка наставника. Она точно так же делала, как этот мальчик сейчас. Я опустил на него дружелюбный взгляд.

— Дяденька, а волколаки страфные? — поинтересовался карапуз, лет 5, или скорее меньше. Я удивился, но спросить ничего не успел, малыш продолжил излагать свою мысль. — Дед говорит, что это самые страфные сучества на свете, но я ему не верю!

Звуки “щ” и “ш” он плохо выговаривал, поэтому у слова “существа” в его исполнении появился занимательный оттенок…

— А кто по-твоему самый страшный? — спросил у мальчика, присев на корточки, чтобы наши глаза были на одном уровне.

— Ночные твари! — малыш был очень уверен и даже демонстративно выпятил грудь. — Они такие больфие бывают, как чёрные горы за окном бродят и глазичами зырк-зырк, краснючими!

Я хохотнул и потрепал мальчика за волосы.

— Согласен, звучит жутко, — и улыбнулся. У меня уже созрел план выведывания информации. — А давай спросим твоего деда про волколака? Пускай расскажет, почему считает его страшным. И узнаем, что же там так его напугало. Как тебе? Нравится идея? Любишь жуткие истории у костра послушать?

Малыш на мгновение замер, явно оценивая моё предложение, по большей части ту его часть, что про страшилки. Он уже было загорелся, но внезапно скис:

— А дед никогда ничего не рассказувает. Только пугает волколаками и всё.

— Ясно, — кивнул ему, вставая. — Как можно бояться одного только имени? Ты прав, название не так уж и пугает. Но самое важное другое, — я взял его за руку и повёл к костру, откуда с тревогой посматривали мужчина и женщина, его родители, очевидно. — Что скрывается за этим названием.

— Или дед ничего страфного за всю жизнь не видел, — буркнул непоседа.

— За свою-то долгую жизнь?

— Сидя на печи, мало чего рассмотриф!

Тут он был прав. Но это и не важно. Я уже знаю, как завести разговор о боязни замка. Через страх к чему-то другому.

Когда мы подошли, мать ребёнка укоризненно посмотрела на него:

— Что ж ты такой непослушный, Томаш. Нельзя докучать гостям Господина!

— Ну что вы, — поспешил вступиться за него я. — Меня не напрягает общение с детьми. Даже наоборот.

У костра сидело около двух десятков человек, общались, правда, неуверенно. На дворе давно была ночь, почти безлунная к тому же. Но из-за стен и ворот не было слышно никаких подозрительных звуков. Кстати, интересно, что за твари тут обитают. Судя по описанию мальчика — они достаточно большие. Хотя это ведь впечатления ребенка.

Эх, если бы не крестьяне, я бы точно сегодня ночью выбрался погулять и пообщаться с местными монстрами. Но вместо этого сижу у костра, грею пятки и потягиваю тёплое вино, предложенное заботливыми женщинами.

Такой же напиток заметил в руках того самого деда, с чьим внуком мне довелось поболтать. Старик смотрел на меня как-то подозрительно. Может, мальчик не так уж и не прав, осуждая деда за затворничество. Что ж, самое время это проверить.

— Не знал, что в этих краях водятся волколаки… — протянул я, отставив кружку.

Дед недобро зыркнул на меня, но ответила за него средних лет женщина, до того нервно теребящая подол своего платья.

— Ещё как водятся! Тут всякого водится! — сказала она с нотками зарождающейся истерики в голосе. Похоже, только и ждала повода взорваться. Интересно, много тут таких? Вероятно, случай не единичный. — Угораздило же мать здесь поселиться! Царствие ей небесное, пусть земля будет пухом и не поднимет её никто из могилы…

— Странно, — продолжил я, — реанитовые залежи должны бы отгонять оборотней. Как и умертвий.

— Если их ничего не привлекает сильнее, — это вступил, судя по всему, отец мальчика.

Я вопросительно уставился на него. Затем прошёлся взглядом по остальным, но продолжать они не намеревались. Клещами вытаскивать придётся.

— Кого ещё вы здесь видели? — поинтересовался у истеричной дамы.

— О-о-о! — протянула она и я понял, что обратился по адресу. — Хорошо, если б только видели! Меня чуть не сожрала какая-то тварь водная, когда бельё стирала! Схватила за ногу и давай в воду тянуть!

Женщина активно жестикулировала, позабыл об уже донельзя скомканном подоле. Глаза её горели, она даже подалась в мою сторону. Интересно, что некоторые слушатели согласно закивали. А когда она слегка задрала юбку и ткнула в свою лодыжку, демонстрируя конечность, на которую пришёлся удар монстра, я всё равно невольно поднял брови.

— Боль была жуткая! Я уж думала, домой на одной придётся прыгать!

А шрамы где? Чистая светлая кожа, кости стоят ровно. После описанного что-то да должно было остаться. Сделал пометку в памяти.

— Хорошо вообще живой ушла! — поддакнул кто-то сзади, из темноты, слабо освещённой костром.

— Так веслом его огрела! И побежала домой, кровища хлестала!

Я взглянул на мальчика. Он сидел рядом с матерью и с большими глазами всех слушал. Заметил и других детей: две девочки и мальчишка постарше. Скривившись, я предложил:

— Давайте без таких подробностей при детях.

— Нет, — возразила мать мальчика, приобняв его за плечи. — Пусть слушают, как сражаться.

Похвально, конечно, но как-то… Жестковато, что ли. Да, я понимаю, что мир суров, твари по ночам разрывают всё живое на своём пути, но всё-таки…

Мне кажется, именно в таком мире стоит поберечь детей лишний раз. Боли и страха они ещё успеют насмотреться выше крыши! Однако, я не родитель. И тем более — не родитель этих малышей. И вообще могу быть не прав. Сужу чисто по личным ощущениям.

Историй у истерички оказалось несколько. Другие тоже стали подхватывать. Я, конечно, подначивал их, периодически вставляя реплики вроде “Да что вы!” или “Какой ужас, кто-то ещё пострадал?”. И крестьяне потихоньку расслабились, в разговор вступили и другие, даже отсиживающиеся подальше от кострища, в темноте. Причём их рассказы были обычно покруче. Я прогулялся по всем трём кострам, собирая истории очевидцев, и глаза мои всё больше округлялись, а брови ползли выше и выше.

По всему выходило, что жилось тут людям плохо, монстры нападали на них не только ночью, но и днём. Причём ночью-то как раз ничего не происходило, потому что все сидели по домам под защитой. А вот стоило кому в одиночку отойти подальше, так сразу начиналось.

Утопить пытались чуть ли не каждого третьего жителя деревеньки, каждого второго преследовали по пятам глаза из теней или сами тени, многие самолично встречали сильно смахивающих на больных бешенством животных. Даже волколаков нескольких видели! Причём, каждый описывал их немного по-своему, пусть и схоже. То фигура, как у человека, то несоразмерные передние и задние конечности, то вообще шесть лап…

Запомнился случай с одним мужиком, который встретил в чаще покрытого серебристой чешуёй медведя с огромными лосиными рогами. Тот махнул лапищей с кривыми когтями, догоняя мужика, и полоснул его по спине, оставив страшные раны.

Чудо, что зажило без шрамов, ведь ничем необычным его не лечили. Как и в остальных случаях. Промывания, мази, перевязки и здоровое питание да правильный режим. Сложно было бы поверить в эти истории, если бы их не оказалось так много и не расписывались в них детали так живо. Словно по правде люди пережили все эти встречи с замысловатыми существами.