Уже на бегу в лесу вдруг вспомнил, что похожее ощущение прохлады уже испытывал. Верно! И пустота в помещении была не обычной, а звенящей, приторной. Это признаки реанита. Значит, где-то в стенах был порошок из этого минерала. И эффект от воздействия реанита на магов проходит далеко не сразу. Если бы на моём месте оказался маг, он никак бы не смог выбраться. Без магии он бы точно не смог разрушить стену. Максимум, что ему оставалось — копаться в хитросплетениях заклинаний на двери, чему реанит не мешает. Да ничего б не вышло. Хорошая ловушка, Кайне надо рассказать будет.

Шац, да где ж она!?

“А вот и тот, у кого можно спросить, — с ехидцей подумал я, замечая задумчиво бредущего в обратном направлении юношу. Только, по правде, спрашивать я и не собирался, настроение не то для ведения бесед. Направление его движения говорило само за себя. К тому же за деревьями уже виднелся чёрный провал — пещера. Ну, ни шаца ж себе они забрались, аж до подножья горного хребта!

На ходу впечатывая в дерево слишком зазевавшегося похитителя, я продолжил движение с той же скоростью. Надеюсь, дух из него не вышибло окончательно, но в отключке проваляется долго. Учитывая мою скорость.

Уже вбегая в пещеру, почувствовал грохот, одалённый и глухой. Выругался про себя, поняв, что тут кругом реанит. Значит, Кайна совсем беспомощна. И рванул к источнику шума.

Хвала Свету, она жива! Но что здесь, шац подери, произошло?.. Острый запах гари, пепел хрустить под ногами, а под потолком клубится дым. Задержав дыхание, я подскочил к девушке, распятой на очередной (уже третьей?) жертвенной плите. Только у этой была вертикальная поверхность. Да и вообще представляла она собой камень с плоским вертикальным краем, в который были вбиты 4 оковы: две сверху и две для ног, столь же широко расставленные, снизу. Кайна безвольно свисала на руках, под разорванным корсетиком кое-где дымилась рубашка, на бедре пропалина в тонких кожаных штанах, бывших ранее тёмно-коричневыми, а теперь и не разберешь.

Но ожога я не увидел, когда снимал с неё кандалы. Упав в мои руки, тело девушки слегка содрогнулось, она глубоко вдохнула и, уже почти придя было в себя, отрубилась. Цела, даже как будто не ранена.

Но у меня нет ни единого объяснения произошедшему. Под ногой звякнуло стекло — остатки разбитой колбы. Хм, может в этом дело? Деревенщины попытались применить какие-то зелье, но всё напутали? Учитывая, что ни у кого из них явно не было магических способностей, то Кайну могло спасти именно это — наличие магического источника. Но с чего я взял, что крестьяне были не с секретом? Уж один-то они точно хранили, раз решились похитить девушку из замка своего графа. Почему б не быть ещё парочке? Жаль, узнать точно уже не выйдет, вон те три безобразных обгоревших трупа на это прозрачно намекают. Зато как минимум один из проходимцев должен быть доступен для допроса. Тот, которого я оставил в лесу отдыхать.

Вот только он уже был не там. Выйдя на солнечный свет из-под сводов длиннющей пещеры, я увидел свою жертву неподалёку, связанным с одним из тех, что тащили бадьи с водой. А над ними возвышался, я сразу узнал его, учитель Кайны.

Высокий, плечистый, но заметно высушенный, весь в чёрном и с чёрной же маской, закрывающей нижнюю половину лица. Нет, это скорее не маска, просто кусок ткани, шарф или вроде того. Опять-таки чёрной полосой были прихвачены по линии лба его бесцветные волосы, скорее похожие на глубоко седые. Но уверенная осанка выдавали в нём силу, это был вовсе не старик.

Он направил на меня свой левый глаз, сверкающий красным. Жуткий глаз. В отличие от правого, который казался совершенно нормальным, но таким же выцветшим, как и волосы. Я не остановился, зато он двинулся на встречу. Под раскинувшимися от движений полами плаща я заметил на нём совершенно обычную чёрную (куда уж без этого) майку и кожаные штаны с карманами у колен. Несколько амулетов на шее (боюсь обозвать эти побрякушки не верно) подкрашивали образ синим и фиолетовым.

— Позволь, — Учитель посмотрел на Кайну у меня в руках и протянул руки, желая нести её сам. Его голос был глубоким, почти рокочущим. Хотя не уверен, что он собирался меня напугать. Может даже наоборот — не хотел этого. Но был зол. Очевидно. И плохо сдерживался.

— Я справлюсь. Там внутри вы будете полезней.

Он выгнул бровь и покосился на вход в пещеру. Хмыкнул, но с места не сдвинулся. Без долгих раздумий, я обогнул его сам и пошёл к замку, по пути кивнув на связанных похитителей:

— И этих с собой в замок прихватите, а то больше спросить некого.

Я и сам-то хорош, подвёл рыжую, позволил выкрасть её из-под моей опеки, но учитель этот ни в какое сравнение по безответственности не идёт.

Приходилось настаивать на своём, несмотря на слабость. Это было уже почти выше моих сил.

— Тогда я сама пойду и сделаю это, — говорила я упрямо, не отводя взгляд от учителя. Он недовольно мотал головой.

Мы втроём сидели в знакомой уже изумрудной, как я её про себя прозвала, гостиной. Точнее двое сидели, а я возлежала на диванчике, откуда меня, судя по всему, так бесцеремонно стащили некоторое время назад.

— Две минуты, как очнулась, а уже в бой, — это Бакен потешался. Они с учителем совершенно по-разному отреагировали на моё желание.

— Я убила троих, они не заслужили! Спалила их! Меня совесть мучает!

— Раз спалила, значит заслужили, — отрезал вдруг учитель. — Подобные вещи просто так не происходят. В реанитовой-то пещере.

Тут уж я была вынуждена согласиться. Признаюсь, я желала им зла. Всем троим. Они первоначально даже не рассчитывали, судя по всему, нормально поговорить со мной. А этот Гарет, уверена, начал продумывать свой мерзкий план сразу же, как только в его руки попало зелье забвения. Или даже раньше. Ведь сам нашёл его, предложил тоже он, так староста позже рассказывал. Ни он сам, ни Мирош не были в курсе существования такого зелья. Эх, но я не думаю, что они с Тильдой заслужили такой смерти… Вот Гарет, тот да-а-а-а. А эти…

Но впрочем, ничего особо страшного и не было, они даже боль почувствовать не успели! В когтях ночных тварей их семейству будет погибать страшнее, больнее и ужасней. В разы ужасней. Меня, наверное, совесть потому и заела, хоть это и не первое моё убийство. Или просто чувство справедливости взыграло, не знаю… Но ведь нельзя же оставлять целую деревню на ночь без защиты? Я не смогу себе простить подобное! Зато учитель, как видно, запросто может!

— Не будь таким бессердечным! — пыталась воздеть я руки к небу, да только силы возвращаться не желали, члены мои меня не слушались… Ещё и в голове туман… — Разве это не расточительство?

— В каком смысле? — наконец заинтересовался мой мучитель. То есть, учитель, я хотела сказать.

— Учитывая вскрывшиеся факты, этот замок и прилегающие владения принадлежали Джасмалю, а значит теперь они твои. А без надобности разбрасываться своими же крестьянами — расточительно. Мёртвыми, разорванными на куски — такими они уж точно не будут полезней.

Что за факты? О-о-о, я расскажу! Вы только, шац его задери, представьте глубину маразма! Точнее, я хотела сказать: насколько сложную схему придумал этот тугодум Джасмаль. Крестьяне, оказывается, когда с замком и графом “приключилась беда”, для разрешения ситуации позвали кого бы вы думали? Некромага! Он недавно как раз захаживал к графу в гости, вот они его и приметили. Тот взялся отстроить себе замок, щедро подаренный крестьянами своему спасителю за неимением более графа, а им взамен дать защиту на дома. Хотя, скорей всего, не только это. Уж больно витиевато выражался староста, не желал раскрывать детали.

Сделка по всем меркам вышла у них так себе. И даже не потому, что “господин Джа” скрыл от них истинную природу источника защиты и то, что граф вовсе не почил смертью храбрых. Зато все крестьяне оказались под его\, некромага, властью, хоть и желали первоначально, мне так думается, избавиться от надзирателя в лице Хельдера Третьего. Получили лишь смену власти.