— Так жаль, что все это было стерто из памяти людей и забыто, — я посмотрела на эту таверну, на улыбки посетителей, на их схожесть и различия одновременно. Здесь царил мир, и это место внушало лишь покой и гордость.

— Мы никогда не будем забыты, — заявила Айла, забирая маленькую чашку ароматного кофе. Я удивилась, что она не заказала фурион снова. — По крайне мере, в людях всегда будет жить страх, который напоминает о магии. А это все равно, что увековечивание магии. Стирается все, кроме страха.

— Это так, — прошептала я. Этот день не был веселым или отвлекающим от мыслей и решений. Это был день открытий и погружения. Я поняла, что стала вязнуть в этом мире все больше.

— Кстати о страхе, надеюсь, у тебя нет боязни публичных выступлений?

Я вопросительно выгнула бровь.

— Допивай!

Айла поднялась с места, тряся своими необычными ногами, и потянула меня за руку. Я тоже встряхнула ногами, сбрасывая затекшее ощущение. Только сейчас я ясно расслышала веселую музыку, которая исходила из дальнего угла таверны. Женщина, с внешностью русалки исполняла веселую и зажигательную песню. Я была заворожена ее голосом и потоками энергии, которые исходили от него, заставляя тело двигаться. И я повиновалась. Айла была напротив меня, а ее кудряшки подпрыгивали в такт музыке, которая лилась из волшебных инструментов. Русалка, с голубыми волосами и чешуей вместо кожи увеличивала темп и громкость. Я поняла, что не танцевала слишком давно, отчего казалось, будто совсем забыла, как это делается. Но судя по улыбкам Айлы, все получалось. Я закрыла глаза и поддалась чувствам. Все ушло на дальний план. Была только я, великолепный голос русалки и фурион, распространяющийся под кожей. Я ощутила тепло во всем теле, покалывание, будто музыка задевала струны моего тела. Я улыбалась, а Айла кружила меня. Потом хранительница и вовсе забралась на один из столов, чем раззадорила гостей еще больше. Вся таверна будто ожила, столики пустовали, а вокруг них выплясывали существа. Все здесь казалось таким обычным и привычным.

Я с изумлением поняла, что это место отражение Металлики. А волшебные существа отражения людей. И в них нет ничего, что подлежало бы уничтожению. 

После дня и вечера проведенного в таверне я легла спать измученной и счастливой. А наутро счастье испарилось, и вместо него пришла боль в ногах, спине и в голове. Видимо фурион не слишком отличался от остальных алкогольных напитков в Металлике. Что в волшебном мире, что в обычном — они имели одни и те же свойства и последствия. На тумбочке у кровати я заметила стакан с голубой жидкостью и записку, выведенную прекрасным подчерком: «Спасибо за день, давно я не была в такой чудесной компании. И выпей это, поможет»

Я улыбнулась, вспоминая прекрасное время с Айлой в кабаке. Там, мы были друзьями, в обычной таверне, с обычными танцами и искренним смехом. Там мы были жителями обычного города, никогда не знавшего тьмы и пустоты…

Но Аквилея никогда не была обычным городом.

Аквилея отожествлялась с орлом, означающим свободу и силу. Это название как нельзя лучше выражало дух этого места.

Мне вспомнился орел на груди Бастиана. Наверно так он увековечил память об утерянных друзьях и родных.

Еще чаще мои мысли возвращались к семье, оставшейся там, за огненными вратами. Моя вера в то, что все получилось, и что испытания были не напрасными, грело сердце. И пусть я не знала наверняка, но что-то внутри подсказывало ответ — отец выжил. И как бы я не хотела туда вернуться, сейчас я не могла. Это место тоже связало меня моим же прошлым. Я не была готова так легко оставить Аквилею. 

Как только в моей голове закончились стуки железного молота, я направилась в сад. Это место притягивало меня, куда больше, чем остальные комнаты огромного замка, которые всегда пустовали. Я полагала, что Айла живет в одной из спален, возможно, и Дхан. И на этом все. Когда была магия, не нужны были слуги или повара. Это величественное строение жило само по себе и само являлось центром жизни. Теперь, когда я стала постоянной посетительницей этого замка, он не казался таким мрачным и заброшенным. Он обрел величие и силу, насытился былой и новой историей и поражал меня все больше с каждым днем. Наверно, он никогда не был многолюдным, лишь во время приемов или заседаний советов. Магия заменяла здесь любых людей, оберегая замок от людских посягательств. Лишь сад казался самым обитаемым местом, где говорили, жили и рождались цветы и деревья.

Здесь росли обычные яблони и вишни, по пути я сорвала сочное красное яблоко, и улыбнулась, ощущая знакомый сладковатый вкус. Здесь были и высокие лианы, привезенные с земли бледнокожих, но большую часть занимали живые существа-деревья. Каждое из них являлось домиком волшебных мотыльков и бабочек, на толстых стволах располагались широкие дупла для крылатых сов, а в корнях путались ходы для маленьких клыкастых волков, с раздвоенными хвостами.

Цветы с телами женщин, кусты, жившие прямо в раковинах улиток, медузоподобные деревья — все это напоминало картинку, в которую нечаянно попал, схватив нить другого мира. Зубастые колокольчики клацали у ног остриями-бритвами, создавая забавные постукивания, больше похожие на ритм музыки, а орхидеи с дымчатыми листьями создавали потрескивания, будто звездочки на их листьях лопались, вторя клацанью зубов.

Сквозь эту «музыку» я услышала тихие шепотки и раздвинула широкие листья деревьев. На клумбе, около одного из высоких цветов суетились три девушки. Звук листвы привлек их внимание, и они одновременно как одна, обернулись. Я почувствовала неловкость из-за того, что отвлекла их от занятия, но отступать было поздно. Девушки испуганно переглянулись.

— Мы просто…

— Один из цветов…

— И мы хотели исправить….

Каждая из них перебивала другую и получался бессмысленный набор слов. Я улыбнулась и шагнула к ним. Цветные девушки робко склонили головы, и на клумбе я заметила объект их внимания. Подошла ближе, разглядывая цветок, который источал неприятный запах, отчего я закашлялась.

— Что с ним случилось?

— Похоже на стресс, — пожала плечами девушка, цвета спелого солнца. Ее волосы напоминали непослушный шар из сплетенных лучей солнца. Глаза были широко распахнуты и утопали в свете, на самом деле они были почти белые, но этим только больше красили ее милое личико. Тонкие руки, узкая талия и длинные ноги придавали ей хрупкость и невинность.

— Разве у цветов бывает стресс?

Девушки переглянулись, будто я сказала глупость.

— Его друзей пересадили, и он остался один в этой части сада. Ему одиноко, — пояснила другая девушка, цвета бледного моря. Она была копией солнечной девушки, только ее волосы закручивались длинными волнами, доставая до пола, а глаза напоминали самое яркое небо — густые, темно-синие оттенки.

— Почему же его оставили?

— Наверно забыли, или не заметили. Это случилось, когда он был еще малышом, а теперь его переживания не дают ему спокойно расти, — грустно улыбнулась третья девушка, похожая на спелую клубнику: кожа нежного розового оттенка, пухлые красные губы и узкий маленький нос, глаза изумрудного оттенка, прямые красные волосы раскинулись на плечах, а челка закрывает высокий лоб.

— Вы ведь поможете ему, правда?

— Не волнуйтесь, — сказали они в унисон. — Мы сделаем все необходимое.

— Могу я понаблюдать? — я смутилась, не желая докучать девушкам, но их лишь обрадовало мое предложение. Они улыбнулись и втроем аккуратно достали цветок из земли. Они сморщили курносые носики и медленно понесли его в другую часть сада, а я последовала за ними. Наконец они остановились у одной из клумб, где росли высокие красные цветы, с бархатистыми широкими лепестками и желтыми тычинками. Невероятно нежные и красивые. Их аромат сложно было уловить на фоне вони, исходящей от страдальца.

Девушка-клубника вырыла небольшую ямку и поместила туда цветок, присыпая корни землей. Девушка-море погладила землю вокруг саженца, и она заметно почернела. А девушка-солнце прикоснулась пальцами к каждому лепесточку и листу. Затем они одновременно встали и замерли. Я стояла рядом, изумленно наблюдая, как цветок окрасился в красный и пошел ввысь, достигая ростом своих соседей и наклонился в их сторону.