— Он же не дурак, — я раздвинул губы в улыбке. — Туда попадают только избранные.

— И вот когда мне рассказали, что твой отряд угробил кучу лесовиков в том овраге, я сообразил, все не так просто. Появился кто-то, кому подвластно снять заклятие невидимости и заставить работать сам портал. О тебе я не думал, хотя… Да, сомнения насчет тебя возникали. Ты оказался еще большим сумасшедшим, что снова решил испытать судьбу.

— Почему?

— Я только сейчас понял, ты можешь видеть Врата. Тогда, в Видмарице, тебе удалось уйти со своей командой именно таким способом. Все сходится. Даже не вздумай делать глупости и врать мне с честными глазами, что ничего не понимаешь.

— Да все я понимаю, — я сделал паузу, — но помочь ничем не могу.

— Да? И почему же?

— Портал меня выбрасывает. Я даже не смог проникнуть ни в один из миров. Две попытки за один раз, и все напрасно.

Клык, казалось, был озадачен. Он повертел шеей, словно у него началось удушье, потом взглянул на шамана. Старик слегка оживился, даже заерзал на одном месте, но в мою сторону не глядел.

— Этот щенок водит нас за нос, Клык, — хриплый голос второго незнакомца показался тоже знакомым. Хриплый… Черт возьми! Это же Рикер! Весь крутяк собрался здесь! — Он и тогда дураком прикидывался, пока под когти вампала не кинул! А ты не верил!

— Он и в Дуруб-Бурзума не верил, — ехидно ответил я. — Здорово, Рикер!

— А ну, заглохли, оба! — рявкнул Клык и задумчиво обратился ко мне: — Давай по порядку, почему тебя выкидывает портал?

— Не знаю. Не могу пройти. И другие не пройдут. Я тойонов имею в виду. Ты же хочешь помочь им наладить новую тропу в мир Атриды? За сколько продался, Клык?

Бригадир «Волков» не успел ничего ответить. Шаман внезапно очнулся от анабиоза и махнул рукой со своей тростью, отчего она легла поперек моей груди. Нет, он не ударил, просто приложил костыль и сухим голосом ответил:

— Не врет. Чужие двери не пускают его. И свой мир не откроет.

— Да почему? — Клык энергично заскрипел зубами. — Этот парень любит морочить голову, только дай ему повод!

— Надо много крови, — прошамкал старик и впервые взглянул на меня разноцветными глазами. Клянусь, у него были разные радужки, зеленая и желто-черная! Не мигая, шаман чуть ли не упал на меня и обнюхал с макушки до колен. Даже под мышками не побрезговал провести дегустацию, сомелье хренов! Ладно, может задохнется.

Старик не задохнулся, и, как мне показалось, счастливый отпрянул от меня. И повторил:

— Надо много крови. Открыватель Дверей отдаст свою каплю, но нужно много другой крови. Он будет держать створки открытыми, пока наши доблестные земляки не перейдут Порог. Много времени понадобится, и крови много.

— И где мы возьмем столько крови? — издевательски спросил Клык. — Своих людей резать будете?

— Они сами с радостью отдадут свои жизни для новой Дороги, — шаман стал вызывать у меня чувство панического ужаса. Что они задумали? С моей помощью пробить тоннель для переброски рекрутов в Атриду? Клык вообще представляет, во что ввязался? Или ему вообще наплевать на дальнейшую судьбу Росении? Впрочем, о чем я сейчас думаю? Для таких ублюдков единственным мерилом счастья и благополучия является золото. А его у лесовиков навалом, если верить Лешаку. Тогда получается, что охранное агентство полностью продалось с потрохами тойонам. Если же в такой ситуации думать о «теории заговора», то и до государственного переворота недалеко. Здесь я утрирую, так как Росения не государство, а некое союзное образование. Но, тем не менее, предательство одной из влиятельных структур очень плохо скажется на оборонной способности всех трех рас. Каковы охраннички? А ведь в этом деле замешаны и эльфы, пить дать, замешаны!

— Кажется, наш старый знакомый испугался? — Клык снова заскрипел кожей. — Да брось, гнедой! Тебе, как раз, ничего не грозит! Жив останешься. Просто откроешь дверку, пустишь родственников наших кривоногих лесовиков сюда, зато потом богатым станешь! Может, тогда перестанешь по лесам бегать за чьи-то интересы.

— У меня, как раз, свои интересы, — возразил я. — Это вы у меня под ногами постоянно путаетесь.

— Ты нам должен кое-что, — прибавил голосу угрозы Клык. — Не забыл, надеюсь? Должок отдавать надо.

— У нас это называется «беспредел», — я посмотрел в глаза бригадиру, — и за такие дела наказывают. Страшно наказывают.

Клык не стал паясничать, закатывать глаза от сказанного, только ухмыльнулся и развел руки.

— Ну, вот я здесь, наказывай! Могу даже свой меч тебе дать!

— Да что ты дурака валяешь, Клык? — устало спросил я. — Тебе я нужен живой, и никто не разрешит устраивать поединок. Мы потом поговорим, когда момент наступит.

— На своих надеешься? — бригадир переглянулся с Рикером, потом засмеялся. — Один в яме сидит, трое других позорно по кустам разбежались. Как видишь, я знаю все. Сколько вас было в отряде, сколько осталось. Неразумно отпускать половину людей вместе с магом. Впрочем, они бы мало помогли в твоей ситуации. Силу гнет еще большая сила.

— Демагогия, — сплюнул я, не обращая внимания на поджавшего губы старейшину. Или шамана. Пусть себе оскорбляется.

— Ругаться не стоит, — чуть ли не ласково сказал Клык. — Скажешь свой ответ?

— С одним условием, я и мой напарник не должны пострадать.

— Вот наглый говнюк, — прохрипел Рикер. — Нам вообще не нужен твой дружок.

— А у меня другие планы на него, — я равнодушно пожал плечами. — В общем, как хотите. Я свое мнение высказал.

Клык с довольным видом рассмеялся, подошел к выходу, высунулся наружу и крикнул:

— Хаша! Подь сюда, малец!

Пацан со странным именем и оказался моим «крестником». Он как будто сидел неподалеку, мгновенно вырос на пороге хижины и с напряжением уставился на Клыка.

— Отведи на место, — тыкнул в меня пальцем бригадир. — Покорми. Стой! Не торопись.

Клык сноровисто связал мне руки, что выглядело совершенно нелогично. Когда меня вытаскивали из ямы, никто не озабочивался, что я спокойно иду по деревне в сопровождении подростка. Все-таки своим ростом я выделялся среди местных жителей, и при желании мог, пользуясь своим физическим преимуществом, просто стукнуть пацана по башке и сорваться в бега. С другой стороны, далеко убежать мне все равно не дали бы. Идиотская идея ради самоутверждения и успокоения, что могу сделать что-то путное для своего спасения.

Хаша с удивительным для него самообладанием дождался, когда Клык свяжет мне запястья, потом стукнул кончиком древка по спине и ломаным голосом сказал:

— Идти, не бежать.

И мы пошли. Снова мимо жителей деревни и жаждущих моей крови воинов.

— Очень сильно хочешь меня убить? — спросил я. Надо же как-то развлечь себя, хотя бы и с врагом.

— Хотел. Сейчас — нет, — неожиданно ответил Хаша, тихо, но так, чтобы я услышал.

— Почему? — искренне удивился я.

— Ты не убивать меня, — логично ответил Хаша. — Я помнить добро.

— Мы убили твоего соплеменника.

— Война, — пацану было не занимать таланта отвечать точно по существу.

Нам что-то кричали вслед, и отнюдь не пожелания здоровья. В мое плечо прилетела сухая ветка и поцарапала щеку. Кто-то из мелких щенков решил таким способом развлечься, чувствуя одобрение и поддержку со стороны взрослых. Послышался смех и веселые выкрики. Я скорчил страшную рожу группе голых пацанят, чтобы те не слишком зарывались в своем стремлении получше веселить своих пап и мам. Мелкота не слишком испугалась, что-то загалдели, но Хаша резко прикрикнул на них. И только тогда мы спокойно дошли до ямы. Тойон снял со столба, который был вкопан неподалеку от нашей земляной тюрьмы, веревочную лестницу и жестом показал, что мне пора вниз.

Только теперь я внимательно присмотрелся к Хаше. Остролицый, с узкими скулами и неправдоподобно большими миндалевидными глазами, которые ну никак не подходят для расы лесовиков, мальчишка кого-то мне напоминал. Не знакомого, а в общем контексте. И только коснувшись ногами земляного пола, понял, чем меня так смутил образ Хаши.