Поскольку раздор меня совсем не интересовал, я захотел поговорить с Ямадо. У меня была рисковая идея, которая при удачно сложившихся обстоятельствах могла бы помочь решить возникшую проблему.

— Что собираешься делать? — обратился я к самураю.

— Не твоего ума дело, Поднебесный. Игры в Do this меня не интересуют.

— Думаешь, ты сможешь справиться один?

— Он не один, — включилась Настя.

— И даже так. На что вы способны вдвоем?

— Почему тебя это волнует? — презрительно скривилась девушка. — Тебе мало поклонников?

— Действительно, Поднебесный. Очевидно, нам не по пути. Испытание прошло — теперь можно и разойтись.

— Вижу, Ямадо, — спокойно отвечал я, — тебе не терпится избавиться от нас. А как же миллион? Ты не хочешь победить?

— Победа? Ты веришь в эту чушь?

— Пока оснований не верить не было.

Хотя, конечно, я и сам несколько сомневался в заявленном выигрыше, сейчас выказывать свое честное мнение по этому поводу было невыгодно.

— Неважно, — категорично отрезал Ямадо. — У меня свои мотивы. Я не считаю тебя лидером и не собираюсь прислушиваться к остальным. Вы мне не интересны, если выбрали главой гильдии Поднебесного. Так что хватит тянуть быка за яйца. Просто разойдемся и все.

— Ты слабак, Ямадо. Еще и тупой. Я просто волнуюсь за тебя.

Самурай неестественно засмеялся.

— Это я слабак? — угрожающе спросил он.

— Ну а то, что тупой, оспаривать не пытается, — отшутился Итачи.

— И ты называл Ямадо собакой? Сам же стоишь позади хозяина и тявкаешь, шавка, — не изменяла своим принципам Настя.

Я жестом руки попросил Рому не вмешиваться.

— Да, Ямадо, ты слабак, который не осознает своего положения. И я могу доказать тебе это.

— Доказать?

— В поединке.

— Зачем мне это? Ты пытаешься взять меня на слабо? К черту тебя и твой кружок юных рыцарей аутистов. Кошка, мы уходим.

— Нет, — я обнажил свой бастард. — Так просто ты отсюда не уйдешь.

— Ух, — глумливо изобразил испуг Ямадо. — И что же ты сделаешь? — парень подошел ко мне вплотную, так что острие меча слегка коснулось его доспеха. — Ни-че-го.

Однако. только самурай отвернулся от меня, как я занес меч и попытался атаковать Ямадо.

Глаза отразившего удар самурая растерянно и непонимающе глядели на меня. Парень отпрыгнул назад.

Настя подбежала к Ямадо.

— Окружить их! — скомандовал я.

Все отыграли свои роли на «отлично». По крайне мере, мой приказ был выполнен беспрекословно. Это значило, что, скорее всего, мои согильдийцы — исключая окруженных — доверяли мне.

— Так просто вы отсюда не уйдете, — со всей имеющейся патетичностью говорил я к Насте и Ямадо. — Нет смысла отпускать вас, если вы не с нами. Проще устранить, чтобы в будущем с этим не возникло никаких проблем.

— Ублюдок! — оскалилась Настя. — Как же я жалею, что так долго находилась в одной беседе с такой мразотой, как ты, Поднебесный!

Я пожал плечами и усмехнулся, хотя, на самом деле, чувствовал себя отравительно.

Мне пришлось пойти на крайние меры, чтобы сохранить начальный состав нашей гильдии. Зачем мне Ямадо и Настя? Банально не хотелось их отпускать. Этот мир скрывает в себе множество опасностей, к которым одинокие игроки могут быть не готовы — так мне казалось. Что Настя, что Ямадо — на самом деле неплохие ребята. В разногласии, пришедшим с нами из реального мира, во многом был виноват сам я. Потому я хотел примириться. И хотя такой дерзкий поступок с моей стороны мог вызывать между нами только больший разлад, по крайней мере, я должен был попытаться оставить самурая и кицунэ с нами. С остальным — я считал — я смогу разобрать в будущем.

— Ямадо, я предлагаю дуэль. Побеждаешь ты — вы уходите. Побеждаю я — вы остаетесь.

— Какая же ты крыса, Поднебесный! — гневно скривился самурай. — Это предложение?! Окружив нас?! Ты называешь это предложением?!

— Хорошо, — я был на грани срыва, но из последних сил поддерживал роль плохого парня. — Сначала схватите Настю. Желательно живой.

Я видел, как Ямадо растерялся. Его беспокойные глаза пытались охватить каждого, кто был со мной. Парень понимал, что против всех нас не выстоит.

— Хорошо! — закричал самурай. — Хорошо! Но, — он оглянул тех, кто поддерживал меня, — поклянитесь, что, если в поединке я прирежу эту суку, то вы не станете мстить! Поклянитесь!

— Тихо-тихо, — удовлетворенно улыбнулся я. — Тебе не удастся меня прирезать, но если тебе будет так спокойнее, то я призываю своих согильдийцев следовать импровизированному кодексу чести и отпустить Ямадо с Настей, даже если он первый убьет меня в дуэли. Такова воля гильдмастера.

Спартак засмеялся, что не мудрено, ведь я начал переигрывать. Самурай, правда, этого не понял.

Мне было тяжело. Было видно, что Ямадо истинно злился на меня и я не знал, чего мог ожидать от него в дуэли. Сам я, конечно, не собирался убивать своего оппонента — как и калечить, ведь я совсем не злился ни на Ямадо, ни на Настю. В конце концов, я понимал, что именно им не нравлось.

Мы часто ссорились с Ямадо в беседе. Несмотря на то, что он был незаменимой частью Do this, самурай всегда оставался обособлен — исключая Кота, которая проявляла к нему интерес. Никто не поддерживал Ямадо. Даже Султан, которого тот пригласил, почти не пересекался с ним и не пытался защитить. Однако однажды мне удалось адекватно поговорить с Ямадо. Тогда в беседе никого не было. Только я и он. Мы обсуждали сны. Как и я, самурай мучился от кошмаров. Трудно понять причину — возможно, мы нашли достаточно интимную точку соприкосновения — но общение складывалось так, словно мы были хорошими знакомыми, будто до этого у нас не было сотни других бессмысленных срачей с тоннами безвкусных и тупых оскорблений. Мне показалось — хотя, на самом деле, я почти не сомневаюсь в правоте своих суждений — что Ямадо просто не может открыться окружающим из-за чего страдал от одиночества настолько, что возненавидел людей вокруг, ведь никто из них никогда не стал бы для него по-настоящему близким человеком. И я прекрасно понимал это чувство — боль от того, что люди вокруг только делают вид, что понимают друг друга — но всегда остаются наедине с самими собой.

Мой долг, как гильдмастера — которым, пускай Ямадо меня и не признал — остановить вспыльчивого парнишку и обиженную на меня девицу, чтобы потом отстроить наши отношения. Мне было страшно, неприятно и грустно, но в душе таилась надежда. Надежда на то, что я справлюсь.

Мы вышли из руин и перешли давно высохший ров. Взглядом я попросил Канеки находиться около Насти, чтобы предотвратить попытку побега.

Местность с низкорослой травой вокруг полуразваленного замка идеально подходила для дуэли. Я и самурай разошлись друг от друга на десяткок метров.

Предварительно мы договорились о том, что победителем признается тот, кому удастся обезоружить или обездвижить соперника.

— Готовы? — крикнул Спартак, выступавший в роли импровизированного рефери.

— К черту тебя! — рявкнул Ямадо. — Я уже давно готов разобраться с этим ублюдком!

— Готов, — кивнул я Кире.

— Тогда начали!

Самурай рванул ко мне с напором разъяренного зверя. Не прошло и секунды, как клинки мечей завибрировали и запели клекотом скользящих и бьющихся лезвий. С каждым новым столкновением я словно слышал радостный визг каленной стали и видел свет игривых искр, что гасли и вспыхивали раз за разом подобно праздничному фейерверку.

Натиск самурая был невероятно мощным и мне приходилось безответно отступать назад. Однако несмотря на то, что удары Ямадо заслуживали внимания своей силой, им все же недоставало мастерства и опыта фехтовальщика, с которыми я столкнулся в стычке с Дионом. Потому отступал я, прежде всего, из тактических соображений, стараясь выяснить уровень силы соперника и подгадать момент для контратаки.

Удар катаны сверху!

Уйдя влево, я с легкость уклонился и сразу же атаковал открывшегося самурая мощным ударом ноги в область правой почки. Я отбросил Ямадо на несколько метров и, не теряя ни секунды, попытался сковать его: