Так долго протянуть будет чудом. Но он не мог оставаться там и смотреть, как последние повстанцы предают все, за что боролись. Недалек тот час, когда они сделают Билла Редмида лордом и пойдут в услужение к Сказочному Рыцарю.

На третью ночь пути он подстрелил оленя из лука и пошел по кровавому следу через кряж. Лагерь разбил поздно и был не так осторожен, как мог бы, — тревожился в первую очередь, что в луке что-то надломилось, когда он на холоде натянул тетиву. Он суетливо собрал хворост и взмок в своих одеждах, за что и поплатился во мраке ночи, когда липкий пот превратился в ледяную воду.

Но кромешная тьма застала его за жаркой оленины перед приличным костром, и он соорудил хороший шалаш под прикрытием мертвого дерева, которое повалилось в бурю. Вывернутые корни образовали заслон и навес, нагруженные камнями, которые при падении запросто проломили бы ему череп. Однако места оказалось достаточно, чтобы поставить маленькие сани, и Тайлер уселся на них, поедая оленину и прихлебывая кипяток.

Он услышал хруст шагов, когда уже было поздно. Он встал, гадая, кто или что разгуливает в такую погоду, в такое время года, и тут возник мужчина — высокий и стройный, с густыми белыми волосами, забранными в хвост и перехваченными оперенным ремешком. На незнакомце был тяжелый балахон из беличьих шкурок — черный, как окружающая ночь, и он держал посох, на вид — железный. Перчаток не было.

— Можно приютиться у твоего костра? — спросил гость.

Нэт Тайлер не первый день странствовал по свету. Он положил руку на эфес меча и сказал:

— Ты не человек, тебе мой костер не нужен. Чем бы ты ни был — если ты гость, то дай гостевую клятву.

Незнакомец в черном поклонился.

— Ты мудр. Я не сделаю зла этому костру — точнее, тому, кто его развел, — проговорил он.

Тайлер кивнул:

— У меня есть сассафрасовый чай, если угодно.

— Ты знаешь, кто я такой?

— По мне, так смахиваешь на Шипа, — ответил Тайлер.

Гость поднялся и поклонился снова.

— Ты и правда мудр. Умнее твоего товарища, который меня предал.

Не снимая рукавиц, Тайлер скрестил пальцы.

— Мы больше не друзья с Биллом Редмидом, колдун, но он тебя не предавал. Тебе захотелось господства. А мы не желаем, чтобы кто-то один властвовал над другими. Мы были союзниками. А ты — не очень-то.

Шип пристально смотрел через костер.

— Тем не менее ты уходишь от Редмида. И строишь собственные планы.

— Это так, — признал Тайлер.

— Я мог бы тебя использовать, — сказал Шип.

Тайлер осклабился в беззубой улыбке.

— Конечно, колдун. Я хорошо представляю, как бы ты это сделал. Но я предпочитаю не быть использованным.

Шип печально рассмеялся.

— Ты смелый плут, а я отвык от таких разговоров. Чего ты хочешь за исполнение моей воли?

Тайлер набрал в грудь воздуха и очень медленно его выпустил, глядя, как тот превращается в белый туман. Он задался вопросом, сколько вздохов ему осталось.

— Вряд ли у тебя есть что-нибудь из того, что мне хочется, — ответил он.

— А если я скажу, что твоя Бесс любит Билла Редмида только из-за чар, которые навел на нее повелитель ирков? И на твоего друга — тоже? Они марионетки и вообще не поступают по своей воле.

Хрустнул сучок. Послышалось ворчание, весьма похожее на звериное, и Тайлер встал и обнажил меч — абсурдный жест, коль скоро он сидел напротив неподвижного Шипа.

В круг света вплыла третья фигура.

— Недобрая встреч-ч-ча у кос-с-стерка, нарушитель границ. — Клыки Тапио сверкнули, как железные. — Кому, как не тебе рас-с-суждать о марионетках. У тебя с-с-странные гос-с-сти, друг.

Шип повернул голову.

— Тапио. Ты очень глуп, раз вышел за круг своей силы.

— А тебе не кажется, нелюдь, что и ты изрядно удалился от своего? — Ирк непринужденно стоял на снегу.

Шип поднялся и развернулся к нему лицом, держа перед собой посох.

— Уладим наш спор? — предложил он.

Ирк пожал плечами.

— Мне будет жаль убить этого человека — моего друга и гостя.

Шип не шелохнулся, даже не моргнул. Оболочка Знатока Языков служила ему идеальным плащом — выглядела как человеческое тело, но имела тысячу карманов с сюрпризами.

Он вынул один и метнул.

Тапио отбил его движением брови.

— Я могу помочь тебе, Шип, — сказал он.

— Помочь? Мы враги! — возразил Шип, творя колдовство потоньше.

Тапио вновь шевельнулся, и пролетел ветерок; огонь вспыхнул, а чары Шипа беспомощно рассеялись среди звезд.

— Я отрабатывал это тысяч-ч-чи лет, — прошелестел Тапио. — Нам незач-ч-чем враждовать.

Посох Шипа затрещал и исторг волну зелени пополам с чернотой — похожую на плесень, в крапинах. Она прошла сквозь Тапио, и тот исчез.

— Намного проще, чем полагается, — заметил Шип. — Я даже победе не доверяю.

— Значит, ты поумнел, Шип. — Казалось, сам воздух заговорил голосом Тапио. — Мастер Тайлер, я прибыл освободить тебя из этой... с-с-сети.

— Ну да, этот злобный карлик превратил твою возлюбленную в потаскуху, поссорил тебя с другом, а теперь явился помочь, — подхватил Шип.

В холодном чистом воздухе разлетелся смех ирка.

— Злобный карлик! Ах, бедный мой друг. От тебя разит Эш-ш-шем.

Шип шевельнулся, а ирк вдруг проявился в зеленоватом свете. Выстрелил посох Шипа — вспышка, еще одна; раздался звук, похожий на далекий громовой раскат, и дерево позади Шипа взорвалось и разлетелось на тысячу щепок, включая довольно крупные. Одна пронзила человекоподобную оболочку Шипа. Но это была лишь оболочка, а не человек, и Шип, не обратив на рану внимания, повторил ворожбу — на сей раз сам воздух обрел прозрачность, и Тайлеру стало не вздохнуть, он мог лишь смотреть. Казалось, что двигался только Шип, и языки его темного пламени лизали силуэт ирка... а потом что-то лопнуло. Тайлеру почудилось, будто весь мир на миг замер, и вдруг он остался один у костра, задыхающийся, с сердцем, готовым выпрыгнуть из груди.

Далеко на востоке — наверное, милях в десяти, в волнистых холмах, где он совершил переход по пути из бедствующего Лиссен Карак, — раздался рокот, как будто сошла лавина, и зеленоватая вспышка сопроводилась чередой бледно-лиловых, а потом грянул гром — трах, трах! — и донесся грохот, как будто шаги огромной армии на марше.

Тайлер подбросил сучьев в огонь. Дрожа, он запахнулся в одеяла; дальше сидел, положив на колени меч. Он с полным на то основанием считал, что тот не поможет ему разобраться ни с кем из врагов, но с оружием наготове было уютнее.

Далекий гром насмехался над ним. Тайлер обдумывал слова Шипа. Представлял околдованную Бесс в объятиях Редмида.

«Ладно, я им еще покажу».

Он снова подбросил хвороста, а потом вернулся Шип — так и проткнутый еловой щепкой.

— Я покажу тебе секрет, — заявил колдун, подкрепив слова жестом.

— Не нужны мне твои секреты, — сказал Тайлер. — Ты расправился с ирком?

— Конечно. Что за дурацкий вопрос? Послушай, дружище. Ты здесь околеешь. Или на следующем привале, или через один. Зима — это враг посерьезнее, чем Тапио и Шип, а у тебя нет ни закалки, ни опыта. Я тоже желаю смерти королю Альбы — так давай же я помогу тебе выжить, чтобы ты с ним покончил.

Тайлера сковал холод. Бывает, что выхода нет, даже если понятно, что тобой манипулируют. «Плыви по течению».

— Хорошо, — сказал он и изобразил храбрую улыбку. — Я буду держать ухо востро. Всегда говорю, что плетью обуха не перешибешь.

Ему показалось, что человеческая оболочка Шипа поморщилась.

— Да, — согласился тот. — Идем.

И протянул руку.

— Мне нужно взять пожитки, — сказал Тайлер.

Лицо Шипа осталось бесстрастным.

— Ладно.

Тайлер собрал одеяла и остатки еды, включая ломти мороженой оленины. Озябшие пальцы не гнулись, и темнота мешала на каждом шагу.

— Посветить бы чем-нибудь, — буркнул он.

— Сооруди факел. Я не делаю свет.

Наконец он все упаковал и подтянул свои сани к чародею, стоявшему с засевшей в теле четырехфутовой деревяшкой. Часть внутренностей вылетела через прореху в спине, хребет обнажился.