В этот момент скрипнули тормоза, и рядом остановился Кадиллак 1928 года (широко известный благодаря Голливуду – как транспортер Аль Капоне). Нео-копия, конечно. - Hi, people! Вас подвести? – спросила девчонка, сидевшая впереди справа. Ее приятель, сидевший за рулем, просто приветственно отсалютовал ладонью.- А-а… - Ханка сообразила, что ее взмах рукой был расценен, как просьба, - …Нет, мы просто жестикулируем за разговором. Но по-всякому спасибо, что предложили!   - Никаких проблем! – ответил парень.- Где такую классную телегу взяли? – спросил Эрик, пользуясь случаем.- В старой промзоне - дисконтная распродажа три дня: гангстерские телеги эры Сухого закона. Кроме Кадиллаков Аль Капоне там Студебэкеры Диллинджера, тоже классные.- Ясно! – журналист улыбнулся, - Удачи, ребята!- И вам удачи! - отозвалась девушка в Кадиллаке, ее приятель снова козырнул, и мягко надавил акселератор. Нео-копия транспортера знаменитого гангстера укатилась. 

Ханка, копируя жест, козырнула им вслед, после чего сказала:- Публика тут удивительно приятная.- Тут жизнь такая, - ответил журналист, - а что в SMS Калибана?- Вот, - Ханка передала ему ферфункен, на экране которого был следующий текст:«Help! Пришли два фраера из WCED дурят меня и Тутти в Ni-hao про общее благо».- Реально, надо помочь, - заключил Эрик.- Ладно, идем быстрее, - она прибавила шаг, - а что такое WCED?- Это комиссия по экологии и устойчивому развитию при ООН. Черт знает, зачем они докопались до Калибана и Тутти, но это вроде миссионеров: любому загадят мозги.    - Тебе и мне тоже загадят? – спросила она.- Мне не загадят, ведь я полевой репортер, и знаю, как обращаться с такими… И тебе, вероятно, тоже не загадят, у тебя уже сформирован здоровый бастион цинизма.- Бастион цинизма, надо же… - произнесла Ханка.

Вечер 16 июня. Порт Сус. Китайский ресторан Ni-hao на яхтенном дебаркадере.

К моменту прихода помощи, Калибан и Тутти сидели уже почти в сомнамбулическом состоянии напротив двух примерно 45-летних джентльменов, одетых (как подумалось Эрику) в строгом, но демократичном стиле мормонских миссионеров. - О! - обрадовался Калибан, - Хвала Вельзевулу, это вы! Вот, мистер Ричардс и мистер Керлиз. А это мисс Качмарек и мистер Лафит, наш аудио-инженер. Всякие умные дела насчет физики и философии, это по его части.- Лучше по именам, у нас неформальное общение, - предложил мистер Ричардс, встал и   протянул руку польке, - просто: Джеймс.- Просто Ханка, - сказала она.- Просто Арно, - представился мистер Керлиз, тем временем мистер Ричардс уже успел протянуть руку Эрику… Процедура знакомства состоялась, все уселись за стол, и Эрик спросил напрямик:- Чем мы обязаны такому вниманию со стороны WCED? 

Мистер Ричардс профессионально изобразил дружелюбную улыбку, и развел руками.- О, Эрик, это очевидно! Арт-шоу объединенных команд Калибана и Тутти стала ярким событием для нескольких молодежных субкультур. И далее, в ваших планах еще более яркое событие: погружение в Матапанскую Бездну и рэп-баттл с крупным азиатским инфлюнсером: мисс Чоэ Трэй. Подобные события формируют молодежный сектор общественного мнения. И, поскольку была затронута острая общечеловеческая тематика, для нас немаловажно, как именно она затронута.- Джеймс, вы не могли бы конкретнее? – спросил журналист.- Мне кажется, вы уже догадались, - подал голос мистер Керлиз.- Арно, вы переоцениваете мою догадливость.- Ваши арт-команды, - сказал мистер Ричардс, - открыли в молодежной среде широкую дискуссию об Асиломарских принципах. Это можно лишь приветствовать, однако, вы,  наверное, согласитесь, что для подобных дискуссий важно всестороннее и объективное представление темы. Именно поэтому Арно и я находимся здесь.- Разумеется, - продолжил мистер Керлиз, - мы понимаем, что молодежная среда всегда негативно смотрит на любые запреты. И, поскольку Асиломарские принципы содержат некоторые запреты, отношение молодежи к ним предсказуемо предвзятое. При этом, я полагаю, вы согласитесь с необходимостью некоторых запретов.

Возникла рассчитанная пауза, сделанная, чтобы Эрик ответил. Так и вышло, однако его ответ оказался неожиданным для миссионеров WCED.- Я задумаюсь над этим, когда вы скажете, о каких конкретно запретах идет речь.- Будь по-вашему, - ответил мистер Керлиз, не сумев совсем скрыть досаду (ведь он не получил ожидаемого ответа «да»), - будь по-вашему. Я приведу примеры, которые, без сомнения, важны для Калибана и Тутти. Запреты дискриминации по признакам расы, и признакам гендерного самоопределения. Тутти, скажите, я прав?- Э-э… Ну… Да, наверное, - осторожно согласился лидер рэп-команды LGBT.- Калибан, а что скажете вы?- Я скажу, что дискриминация, это свинство, - чуть уклончиво ответил Клод Бертран.- А теперь ваше мнение, Эрик? - продолжил серию вопросов мистер Керлиз.

Журналист устроил себе таймаут (делая несколько глотков чая, и продумывая слова), затем дал снова неожиданный ответ:- Запрет дискриминации, это не запрет вовсе. Это отмена ранее введенного свинского запрета на социальную деятельность людей небелой расы, и людей неортодоксальной гендерной ориентации. Запрет ради уменьшения вреда от прошлого запрета, это очень плохая практика. Ведь дальше неизбежно последует запрет ради уменьшения вреда от запрета, введенного для уменьшения вреда от прошлого запрета. Запреты со стороны государства это худший инструмент из всех, что есть в арсенале общества.- А запрет грабежа и убийства? - возразил мистер Ричардс.- Запрет кому? - спросил журналист.- Запрет любому, - моментально ответил миссионер WCED.

Эрик Лафит невесело усмехнулся.- Неужели? Разве государству запрещено устанавливать налоги и объявлять войну?      - Это совсем другое! - возмутился мистер Керлиз.- А вы можете объяснить разницу простой девчонке вроде меня? - встряла Ханка.- Разумеется, я могу, но это займет время, и мы уйдем далеко от темы.- А что, Арно, быстро не объяснить?- К сожалению, быстро не получится.- Ну, значит, разница вовсе не очевидна, - заключила она. Мистер Керлиз оказался в явном затруднении, и поэтому мистер Ричардс переключил внимание на себя.- Давайте не уходить в дебри, и говорить об очевидных вещах. Например, о запрете на загрязнение окружающей среды. Такие запреты нужны, не так ли, Ханка?- Я простая девчонка, - ответила она, - мне бы как-то конкретнее.- Разве вы не сталкивались с загрязнением почвы, воды и воздуха? – удивился он.- Я много с чем сталкивалась. Но я не поняла: что конкретно вы хотите запретить?- Сейчас я о принципе: экологически-опасные технологии должны быть запрещены.- А кто решает, какие технологии экологически-опасные? – спросила полька.   - Ученые, разумеется.- Так, а кто платит этим ученым? – последовал вопрос… 

…Тут Эрик мысленно поаплодировал. Мистер Ричардс и мистер Керлиз растерялись, и утратили контроль над полем. Калибан и Тутти (освободившись от частичного гипноза профессиональных экологических миссионеров) переглянулись, и жестом попросили у официантки бутылку китайской водки.К моменту, когда официантка принесла заказ, два миссионера WCED успели принять решение и перейти к (выражаясь архаичным военным сленгом) «правильной осаде». - Ханка, вы знаете историю Карибского кризиса? – спросил мистер Ричардс.- Так, приблизительно, - сказала она, - а что?- Осенью 1962-го, - произнес он, - СССР и США были на грани термоядерной войны, и только в последний момент удалось достигнуть договора об оружейном ограничении, благодаря которому сейчас живете вы, я и все, кого вы видите вокруг.- Мы дети случая, - цинично отозвалась Ханка, - если бы ваши папа и мама просто не встретились, это вычеркнуло бы вас из жизни также надежно, как атомная война. Мир состоит из последствий секстильонов маловероятных стечений обстоятельств. Нечего обязывать меня тем, будто я жива из-за двух политиканов, которые не нажали красные кнопки на ядерных чемоданчиках, поскольку спасали свои задницы. Не мою задницу.

Эрик снова мысленно поаплодировал Ханке. Миссионеры WCED снова растерялись. В паузе стало слышно, как Тутти шепотом спрашивает Калибана, что такое секстильон. Калибан ответил про единицу и до хера нулей, но сколько до хера, он не помнил. - Ханка, - произнес мистер Ричардс, - вряд ли вам так безразличны десятки миллионов человеческих жертв и тысячи городов, которые были бы стерты с лица земли. Тогда, в прошлом веке, этого удалось избежать, но сегодня мир снова под угрозой.- Кто с кем собрался воевать? – спросила она.- Угрозы не всегда военные, - ответил он - четыре года назад нечто произошло. Новые ядерные и генетические технологии попали в руки ряда случайных людей. Вы знаете, конечно, о террористических инцидентах позапрошлого года.   - Знаю, - подтвердила Ханка, - но, вроде, ведь договорились про мир-дружбу.