Ливий оказался в комнате, в которой прожил большую часть своей жизни. Небольшая подсобка под лестницей, такая тесная, но одновременно уютная. Бордель «Синяя Роза» — так называлось это место. В этом испытании он еще не был сожжен, и Ливий на несколько секунд расслабился, наслаждаясь кусочком своего прошлого.

— Неужели тот самый вечер? — сказал мальчик невольно, когда учуял запах дыма.

Ливий был учеником лучшей школы боевых искусств. Он прошел уже четыре испытания, научился контролировать свои эмоции и даже погружаться в себя очень глубоко. Но стоило ему почувствовать запах дыма, как паника тут же взяла верх.

Ливий выбежал из чулана и оказался в небольшом коридоре первого этажа. Он видел, как лезвие меча прошило дверь насквозь, и охранник, который спрашивал о том, кто пришел, сполз на пол. Видел, как повсюду разгорается пламя и дыма становится все больше и больше. И он побежал, не думая ни о чем. Паника взяла его под контроль. Ливий видел Сэнталию, которая заменила ему мать и то, как безжалостно ее убивают. Но тело было детским, Ливий чувствовал свою беспомощность и не мог остановиться. Ноги несли его сами, черный выход был уже недалеко. В боковом коридоре он увидел двух бандитов, которые напали на бордель. Один из них было потянулся к рукояти меча, но второй только махнул рукой. Раньше Ливий не был уверен, но теперь знал точно — его просто пощадили, решили лишний раз не марать об руки.

Парень, а вернее, еще мальчик, стоял и смотрел, как горит бордель «Синяя Роза», место, в котором он провел свое детство. Там погибли все его близкие люди: беспощадно убиты и преданы огню. Бордель не тушили. Да и никто не вышел посмотреть, что же там яростно полыхает. Команды пожарных прибыли только тогда, когда появилась угроза возгорания соседних зданий. Но бандитов уже и след простыл. В итоге, все списали на несчастный случай, но Ливий не верил, что на всей улице не нашлось людей, которые бы не услышали крики женщин о пощаде.

Парень сходил с ума. Память запечатала многие яркие моменты этого дня, но Ливий увидел все снова, и в его разуме будто прорвало плотину. Но он даже не пытался с этим справиться. Ливий не мог ни о чем думать в этот момент, он только смотрел на догорающий бордель и на то, как бандиты уходят, весело переговариваясь друг с другом. Подсознательно парень вошел в состояние глубокой медитации, но это была только отсрочка для затухающего разума.

Ливий падал. Куда — он не понимал, да и понимать не хотел. Падение вскоре остановилось, но удара не было. Ливий просто понял, что упал так глубоко, как это было вообще возможно. И тут не было темно, нет. Парень лежал и смотрел вверх, где, как на сцене, показывались моменты из дня, когда бордель был сожжен. Лица убийц, лица жертв, даже равнодушное лицо какого-то мужчины в окне соседнего дома. Ржание лошадей, запах гари, зола на лице.

— Ты хотел отомстить.

— Ради этого ты становился сильнее.

— Неужели ты откажешься после этого?

— Ты все это уже видел, просто не хотел вспоминать.

— Разве это не возможность? Ты увидел их всех.

Темные глубины сознания тряхнуло и изображения пропали. Ливий стремительно приходил в сознание, причины, окружавшие его, создавали мысль за мыслью, заставляя парня отчаянно цепляться за последнюю соломинку. Месть.

Ливий открыл глаза, и не увидел ни сгоревшего борделя, ни комнаты с кругом. Он лежал на полу, а над ним стояло несколько обеспокоенных тренеров.

— Очнулся.

— Как тебя зовут? — спросил мастер, который впустил его в комнату испытаний.

— Ливий, — ответил парень немного нерешительно.

— Фух, я думал, твоя психика получила слишком серьезные повреждения.

— Это испытание…

— Оно для всех разное, и показывает худшее событие из жизни, заставляя действовать так же, как и прошлом. Не знаю, что было у тебя, но не каждый шестнадцатилетний парень может пережить в своей жизни что-то настолько…сильное, — сказал тренер.

— А испытание?

— Ты прошел его. Теперь мы погрузим тебя в сон на три дня.

— Что? — только и успел сказать Ливий перед тем, как потерял сознание.

Он видел странные сны. Там были люди, которых парень никогда не видел, но у него было такое чувство, что они как-то косвенно знакомы, будто всех их он когда-то видел мельком на улице. Целая колонна мельников, разного возраста, внешности, даже цвет кожи у всех был разный. Они шли куда-то с мешками в руках, и один из них уронил свой груз. Ливий как раз стоял рядом, поэтому нагнулся и взял мешок, но когда поднял голову, мельников уже не было. Он стоял на дороге один с мешком муки в руках.

Парень двинулся в ту сторону, куда шли мельники. Но сколько бы он ни шел, никак не мог их догнать. Где-то вдалеке Ливий увидел пыль. Он ускорил шаг, надеясь, что это мельники, но это был всего лишь какой-то старик, который шел ему навстречу.

— Извините, вы не видели мельников по дороге? — спросил Ливий.

— Видел, конечно, — с улыбкой ответ старик.

— Далеко?

— Это неважно, ты их все равно не догонишь.

Ливий не понимал, почему старик в этом так уверен. Неужели мельники уже так далеко оторвались от него?

— Прекрасный день, чтобы поесть муки! — сказал старик радостно и вцепился рукой в мешок. Он распустил шов, зачерпнул ладонь муки и опрокинул ее себе в рот.

— Что вы делаете? Это не ваша мука! — закричал Ливий, но старик снова полез в мешок рукой. Парню не хотелось бросать мешок на землю, ведь тогда мука точно рассыпалась бы, особенно после того, как этот старый человек распустил шов. Поэтому Ливий попытался отмахнуться от него ногой. Парень не хотел ранить старика, но удар почему-то получился очень сильным, Ливий не соврал бы, если бы сказал, что это самый мощный его удар ногой за всю жизнь.

Но старик с легкостью схватил парня за ногу.

— Именно поэтому ты не сможешь догнать их, — сказал он.

Снова очнулся парень на кровати в лазарете. Не было ни одного человека рядом, поэтому Ливий просто лежал и смотрел в потолок. А еще думал обо всяком.

«В том испытании, оказывается, я не мог поступить иначе. Это успокаивает. Сейчас понимаю, что даже со слабым телом я бы напал на тех бандитов из «Архона». Навыки всегда со мной», — думал парень.

— Теперь я помню этих людей. Помню лица каждого из них. Я найду их, обязательно найду, но мне нужно стать сильнее, гораздо сильнее, — сказал Ливий, повторяя слова, будто мантру.

— Что ты там говоришь?

В палату вошел врач. По всей видимости, это был мастер Сильнара, желтая накидка говорила о его специальности, ведь все врачи носили такую одежду здесь.

— Мысли вслух, — ответил Тин этому мастеру.

— Тогда ладно. Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Имя твоего лучшего друга?

— Ливий, шестнадцать, Махус. Зачем все эти вопросы?

— Просто финальная проверка. Что ж, ты свободен, можешь идти.

Слегка пошатываясь, парень встал с кровати. Все-таки, он пролежал целых три дня, абсолютно не двигаясь. Что интересно, организм не испытывал никаких потребностей — мочевой пузырь молчал, не требуя уединиться как можно быстрее, а желудок не сигнализировал о голоде.

Дверь на выходе из лазерета была необычной. Она была сделана из деревянной панели, которую нужно было просто двигать в сторону. Ливий открыл дверь и понял, что смотрим на район Сильнара, в котором никогда до этого не был.

— Добро пожаловать в Школу Потока, — сказал врач из-за спины.

Сильнар делился на несколько секторов, между которыми были стены. Все четыре с половиной года Ливий жил в одном секторе, предназначенном для новичков, вроде него. Да, между Школами существовали формальные границы, но между ними все равно существовала некая связь. А вот четвертая Школа, Школа Потока, будто бы находилась совсем в другом мире. И в этот неизведанный мир Ливий сегодня попал.

Здесь было гораздо меньше учеников, чем в Школе Мысли. Сам сектор был компактным, повсюду были не только жилые помещения и залы для тренировок, но и непривычные для Ливия места: магазины, павильоны, купальни, даже небольшие ресторанчики. Ему казалось, что он попал в небольшой городок, а не в район школы боевых искусств. Но было и то, что бросалось в глаза. Все постройки были выполнены в одном стиле: простом, минималистичном, не было ни красочных вывесок, ни афиш. Не ходили зазывалы, нахваливая товар, а в рестораны не звали красивые девушки-привходницы.