…Максим вывел из приземистого гаража мотоцикл и посоветовал, глядя в пространство:

– Привяжите собаку, а то помчится за нами. Это опасно.

– Я просто запущу его в дом. Вдруг дождь начнется?

Макс уверенно качнул головой:

– Не начнется. Взгляните, какое небо! Кирилл когда-нибудь смотрит на небо?

– Да забудьте вы о бедном королевиче!

– Королевиче? Да-да, это ему подходит.

Сев верхом, он надел шлем и протянул другой Арине. К ней вдруг вернулась осмотрительность.

– А у меня не закружится голова?

– Крикните мне, если что.

– А вдруг я и крикнуть не смогу?

– Вы-то? Ну нет! Я уверен, что вы будете цепляться за жизнь до последней возможности.

Не найдясь, что возразить, Арина уселась позади него. Когда-то она и сама училась водить мотоцикл по деревенской улице, где жили они со Светланой. До тех пор, пока не догадалась, что мальчику, который ее учил, просто нравится прижиматься сзади.

Она оценивающе оглядела спину Макса и разочарованно отвела глаза. Мотоцикл нетерпеливо задрожал под ними, просохшая трава качнулась и важно поплыла широким полукругом.

«Я не позавтракала, – спохватилась Арина. – Да еще и выпила натощак. Этот Макс и меня заразил своим сумасшествием. Кирилл был прав…»

В чем был прав Кирилл, она так и не додумала, застигнутая врасплох хлестнувшим по лицу ветром. Он восторженно вопил однообразную и все равно захватывающую песнь о скорости. Солнце неслось чуть впереди и справа. Арина старалась не смотреть на него, но оно то и дело заглядывало в глаза.

«Оно выныривает из чащи, как золотая рыбка из волны, – подумала Арина. – Вот только его не поймать. А если и поймаешь, как выбрать три желания? Или наоборот: как наскрести целых три?»

На шоссе Максим увеличил скорость до того, что воздух уже выл от страха. Или от восторга. Арина не ощущала ни того, ни другого. Целую жизнь она анализировала чувства других людей, и постепенно они переставали для нее существовать в отрыве от листа бумаги. Она увлекалась, наблюдая за чужими судьбами, но не за собственной. Иногда Арине приходило в голову, что с тех пор, как она всерьез занялась литературой, ее жизнь стала скучнейшей в мире. Но эта внешняя жизнь была ничто в сравнении с тем смерчем страстей, что бушевал внутри неё. И Арине не хотелось ничего менять.

Свернув с шоссе, ведущего к городу, Максим съехал на проселочную дорогу, а потом помчался прямиком через поле. Высокие сухие стебли стегали Арину по ногам, кочки норовили сбросить ее с мотоцикла, но она крепко держалась за куртку Макса.

Махнув рукой, он что-то крикнул, и, вглядевшись, Арина увидела очертания надвигавшейся свалки. Ей показалось, будто на горизонте вырастает целый город, не существовавший раньше и обязанный умереть после них.

Остановившись чуть поодаль, Макс без боязни бросил мотоцикл.

– Разве здесь никого не бывает? – удивилась Арина. – Вдруг украдут?

Когда она встала, у нее опять потемнело в глазах, и пришлось опереться о мотоцикл, чтобы не упасть.

– Тише! – пробился сквозь гул низкий голос Макса. – Вы мне доверяете?

– Ни капли, – ответила Арина, еще не видя его.

Туман рассеялся в тот момент, когда Макс так хорошо улыбнулся, что у нее сразу потеплело на душе.

– А! – воскликнула она. – Вот теперь доверяю.

– Я хочу показать вам свой город.

– Макс, вы на самом деле сумасшедший?

– Это особый город. Его никто не видит.

– А я увижу?

– Вот это мы сейчас и проверим.

Он достал из внутреннего кармана куртки старую побитую фляжку и протянул ей.

– Выпейте. Только и мне оставьте.

– Что это? Опять виски?

– Нет. Это волшебный напиток.

– Наркотики?

Макс рассердился

– Я похож на наркомана?

– Еще как!

– Говорю вам: это волшебный напиток. Вы хотите увидеть мой город или нет?

Арина призналась:

– Сама не пойму.

Пожав плечами, Макс отвернулся:

– Решайте.

Свалка темнела угловатыми завалами. Арина обвела их пристальным взглядом, и на какой-то миг ей опять почудилось, что из-под замшелых обломков проступают контуры не то города, не то замка. Так угадывается под бесформенной чадрой юное, прелестное тело.

Она боязливо поднесла фляжку к губам и отпила немного теплой сладковатой жидкости.

Мостовая вырывалась из-под ног так стремительно, что сливалась в одну тускло блестевшую полосу. Арина не успевала как следует рассмотреть ни яркие стены невысоких домов, ни причудливые лесенки, мелькавшие там и тут, ни палисадники, то и дело вспыхивавшие свежими пятнами.

– Не так быстро, Макс! – взмолилась она и только сейчас заметила, что его нет рядом.

Ее охватил такой ужас, что она оцепенела и сразу остановилась. Улочка, на которой Арина очутилась, показалась ей знакомой по какой-то старинной гравюре, только здесь все было не нарисованным, а живым.

– Где это я? – спросила Арина у веселого булочника с рыжими усами, который выглянул из приоткрытого окна.

Белые марлевые занавески, ласкаясь, облепили его круглые плечи.

– Что это за город? – снова спросила она.

– Наш город! – с недоумением воскликнул булочник. – Разве вы не видите? Это самый прекрасный город на свете. Здесь все счастливы.

Арина с недоверием пробормотала:

– Вот как? Мило! И как же он называется?

Безмятежность слегка померкла на его лице, но еще не сошла совсем, будто он сдергивал ее слой за слоем.

– Никак не называется, – ответил булочник. – А зачем ему имя? Разве вы называете как-нибудь свой дом?

– Но на свете много городов, – возразила Арина. – Как же их различать, если не будет названий?

Булочник снял еще один слой безмятежности и степенно кивнул.

– Я слышал, что есть другие города. Но их ведь никто не видел! Может, это всего лишь сказка? Как про гномов. Все в них верят, но никто не встречал. Разве можно жить где-то еще, если на свете существует такой город, как наш?

– Неужели к вам не заходят путешественники?

– Вроде вас? Заходят, конечно. Они-то и рассказывают эти байки. Только как им верить? Пока сам не посмотришь…

– Вот отправились бы и посмотрели, – посоветовала Арина.

– А зачем? – искренне удивился он. – Все равно лучше нашего города нет!

Боясь прозвучать назидательно, Арина с улыбкой произнесла:

– Если хочешь убедиться, что ты живешь правильно, надо хотя бы узнать, как живут другие.

– Зачем? – продолжал упрямиться булочник. – Мы и так знаем, что живем правильно. Потому что…

Арина насмешливо закончила:

– Здесь все счастливы!

Он обрадовано подхватил:

– Вот именно! А тех, кто несчастлив, казнят.

– А!

– Если, конечно, не вмешается королевич, как получилось в прошлый раз.

– Королевич?! Кто это?

Булочник опешил:

– Как кто? Сын короля, конечно.

Из окна донесся протяжный сигнал. Оглянувшись, булочник развел руками, мол: пора!

– Постойте! – выкрикнула Арина. – А как зовут вашего короля?

– А зачем ему имя? – донеслось из глубины пекарни. – Он ведь король. Его ни с кем не перепутаешь.

– Вы хотите видеть короля?

Обернувшись, Арина едва не столкнулась с человеком, который неслышно подошел сзади. На нем был смешной костюм из нежно-розового бархата и большой малиновый берет, слегка оживлявший землистого цвета лицо.

– Макс? – протянула она с изумлением и заглянула ему в глаза. – Чего это вы так вырядились?

– Я не Макс, – возразил тот. —У меня нет имени. Раньше я звался Собирателем, а теперь – Пажом его высочества.

– Королевича?

– Да, королевича.

– Это он заставил вас надеть этот маскарадный костюм?

Он равнодушно сказал, рассматривая мостовую:

– Розовый – веселый цвет. Его высочеству хотелось, чтобы я выглядел вполне счастливым. Иначе король опять захотел бы отрубить мне голову.

– А! Так это он вас уберег от казни?

Паж перевел взгляд на белые занавески пекарни. Сквозь тонкую ткань сочился густой хлебный дух.