Подумать только, еще три дня назад она шла за кулоном для короля, уговорила Тристана выйти из своей многолетней обители. Она была так счастлива, думала, что меняет этот мир. А сейчас она превратилась в изгоя, забившегося, словно животное в угол своей клетки, и, мечтая, хотела, чтобы никто ее не тревожил.

Чем больше Джейн настигали невеселые мысли, тем меньше ей хотелось выходить из своей комнаты хоть когда-нибудь. Наконец наступил день собраний вельмож и благородных дам в большом зале дворца. Джейн поняла, что это именно тот день. День, в который она, наконец, предстанет перед обществом, какой бы не была эта встреча, она должна произойти именно, сегодня. Возможно, ей придется прожить в Айронвуде всю свою жизнь и ей нечего стыдиться. Она не сделала ничего плохого.

Тем более, лучше одномоментно встретить всех лицом к лицу, чем постепенно выслушивать проклены, смешки и оскорбления изо дня в день. Пусть лучше все сразу выскажутся, и это будет всего один жуткий вечер, а не множество.

Джейн никак не могла выбрать платье и позвала Мелису, чтобы та помогла ей собраться. Мелиса робко поглядывала на Джейн взглядом выражающим сочувствие от того, с чем той придется сейчас столкнуться.

— Леди Джейн, к вашему бордовому платью очень подойдет этот кулон с рубинами, — девушка поднесла к Джейн массивный кулон.

— Нет-нет, Мелиса, эта вещь не моя, я должна ее вернуть, — кулон матери Феликса за произошедшими событиями так и остался у Джейн, и она совершенно не представляла, как она будет его отдавать.

— Простите, он лежал на вашем столике, вот я и взяла.

— Ничего, я надену что-нибудь другое, — Джейн кинула взгляд на украшение в руках Мелисы и вдруг почувствовала острое желание увидеть короля, подарить ему такую ценную для него вещь. Джейн на миг закрыла глаза и представила лицо Феликса, когда он увидит кулон. Его глаза сияли безмятежным счастьем, а на лице красовалась легкая улыбка. Представить его радость было очень сложно, так уж она к нему не вязалась, но как-то пусть и смазано Джейн все-таки удалось это сделать.

— Леди Джейн.

— А? — Джейн встрепенулась от странного видения. — Конечно, Мелиса я уже иду.

— Я спрашивала вас о том, страшно ли вам сейчас? — Мелиса испуганно смотрела на Джейн. — Мне вот очень страшно, что вас могут арестовать. Может вам лучше вообще никуда не выходить?

— Если я буду сидеть здесь вечно, это ничем не будет отличаться от ареста. Все будет хорошо, если бы меня хотели бросить в темницу, то я бы уже давно там сидела.

Джейн взяла со шкатулки золотой браслет и, надев его, вышла за дверь, с душой переполненной массой волнений. Впервые коридоры дворца показались ей такими темными, а рамы тартул такими осуждающими. Казалось бы, жители Великих Садов — чужаки из неведомого мира. И разве имеет значение, что все они думают о ней? Но с другой стороны — у нее здесь появились друзья: Маркус, Вайолет, Жозеф, Сара, даже девицы с вышиваний во главе с Кассандрой, несмотря ни на что, развлекали Джейн своим обществом. Ей не хотелось, чтобы все эти люди отвернулись от нее, но и о своем поступке она не жалела. Тристан — ее самый близкий друг Айронвуда и не только он, но и все жители серого дома. Эти прекрасные люди стоят того, чтобы ради них пойти против всех.

Джейн толкнула массивные двери большого зала и, конечно же, сразу стала центром всеобщего внимания. Люди начали перешептываться, общий гул разговоров постепенно стихал по мере того как Джейн проходила среди вельмож и дам. Пока она проскальзывала между компаниями людей, ей нигде не встретился король. Судя по всему его здесь и вовсе не было. Девушка взяла бокал вина и встала в самый укромный уголок большого зала. Но облюбленное ею местечко недолго оставалось тихим и укромным, уже через несколько минут недалеко от нее появилась группа женщин.

”Самая смекалистая” была одной из них и, увидев в неприличной близости от себя Джейн, тут же затараторила.

— Поразительно, как много люди себе позволяют. Мнят о себе невесть что. Кажется, наш мир скоро скатится к тому, что каждый простолюдин начнет добиваться роскошной жизни как у вельмож. Они и так уже забрали у нас наше ремесло. И в то время, когда нам совершенно нечем заняться, они еще и сетуют на свою работу.

— Это возмутительно, — поддержала ее другая женщина.

— Я с вами совершенно согласна. Вчера я встретила нашего скульптора и сделала ему замечание по поводу некоторых листьев на яблоне, установленной недавно в саду: они были слишком грубо выполнены, в них не чувствовалось легкости и грации. Так этот нахал посмел сказать мне, что это его работа, и он сам решит как ее делать. Вы представляете?

Все женщины возмущенно фыркнули и покачали головами.

— Когда скульптором был Габриель, в его изваяниях чувствовалась душа, излучалась жизнь, а теперь какие-то обрубки камня и мрамора разбросанные среди настоящих шедевров. Простолюдины не должны быть причастны к созданию прекрасных вещей. Разве способны на это люди, не имеющие манер и истинного благородства, передающегося из поколения в поколение с молоком матери? Их истинное призвание — выращивать овощи и спахивать землю на полях. И раз сейчас нет растений, пусть ищут их где угодно, а нам отдадут наши занятия.

Джейн была поражена услышанным. Благородные дамы жалуются на простолюдинов за то, что они забрали их работу. Вот уж не подумаешь, что подобные леди так же скучают по работе, как и простые жители.

— Да что уж простолюдины! — к группке женщин внезапно и совершенно незаметно, словно возникшая из воздуха, присоединилась Леди Карга. Мысли Джейн прервались, и она почувствовала, как на лбу выступил холодный пот. — Вы не видите настоящую опасность нашего общества — люди зеленой воды. Пока мы мечтаем забрать ремесло у простолюдинов, эти недолюди пытаются забрать у нас саму Мать Природы, — леди Карга подняла вверх свой крючковатый палец, призывая всех к повышенному вниманию. — Еще вчера Козлоногое чудовище прорвалось в храм, а завтра все мы проснемся и увидим вместо своих ног грязные копыта. — ”Самая смекалистая” громко вскрикнула. Все остальные женщины внимательно слушали Леди Каргу и постепенно все больше пятились от места, где стояла Джейн. Сама Джейн не знала, куда ей деваться.

— И что немаловажно, — продолжала мерзкая старуха, — самая большая опасность всегда исходила от существ из других миров. Отец был лишь исключением, а все остальные приносили только беды на наши земли. И главная беда пригрелась совсем недалеко от нас, — Карга резко повернулась в сторону Джейн, и пошла прямо на нее, направив свой гадкий палец точно ей в лицо. Джейн впилась пальцами в свой бокал, не находя другой физической опоры и пыталась убедить себя, что это всего лишь старушка, которая слишком много болтает. Но Леди Карга в этот момент была так похожа на ведьму из фильмов ужасов, что Джейн захотелось бежать и вопить от страха.

— Мы должны были сразу понять, что с ней что-то не так. Она говорит, у людей в ее мире болит сердце, — леди Карга бросила людям взгляд будто намекающий, что это сама Джейн делает так, что бы у людей болело сердце. — Она ходит в мужских штанах. И наконец — вывела Козлоногого из серого дома и привела в храм!

Джейн под свирепым взглядом старухи не успела заметить, как вокруг ее укромного уголка собрались практически все дамы и вельможи, а остальные внимательно слушали, стоя в отдалении. Никто так и не решился высказаться Джейн, и всех очень занимало, как Леди Карга выяснит с ней отношения за всех. Джейн вспомнила, как однажды в доме ее родителей выключили свет и ее домашний попугай забился в угол, в то время как любимая кошка все ближе подходила к этому углу, желая напасть, не давая пернатому возможности отхода. Сейчас Джейн чувствовала себя тем самым попугайчиком окруженным одним огромным котом.

— Дамы и Господа! — вот старуха как раз заметила, что собрала вокруг себя немалую публику и начала кричать на весь зал. — Вам не кажется, что наш король бездействует? Я вижу сейчас перед собой чудовище, которое наш правитель и защитник не потрудился уничтожить.