— Ты так и будешь стоять, прилипнув к двери? — перебил он ее мысли.

Вау! Да прохладный парень витражник был еще очень даже милым. Как резко он перешел на ты, да и вообще перешел на уровень хамства.

— Я не ожидала, что вы окажетесь уже знакомым мне человеком, — как ей показалось, она не сказала это, а проблеяла как испуганный козленок. Джейн осторожно прошла вглубь комнаты.

— Мне лишь нужно было узнать твои намерения. И, кстати, при виде короля нужно присесть и поклониться. Это тебе на будущее.

“На будущее? О нет, он все-таки не отправит меня домой", — подумала Джейн.

— Вы не отправите меня домой? Вы ведь можете.

— Могу. Но зачем мне это делать? — он положил на стол стопку бумаг и подошел к Джейн на расстояние вытянутой руки.

Тристан оказался прав. Но она не готова была так быстро сдаться. Там ее семья, она должна вернуться, во что бы то ни стало.

— Но вы ведь знаете, что я не опасна.

— Опасна? — у него снова был этот невыносимый безразличный вид. — Я потратил уйму времени, притворяясь сыном витражника, чтобы выведать твои планы. Я думал, что отупею сам от разговоров с тобой. Ты не опасна. Я даже думаю — ты прекрасно вписалась в наше общество. Такая сердобольная дама, ведущая разговор с мальчиком с покрученными ногами, болтающая на скамье с Козлоногим. Дама, которая поздравляет с помолвкой едва знакомую служанку. Ты просто чудо. Отличное занятие для жителей деревни, вместо того, чтобы ненавидеть меня день и ночь. Им этого как раз и не хватало — дамы, которая всех их пожалеет и обогреет. Прелестно. Я бы лучше и не придумал. Ты просто находка.

Джейн ещё никогда не слышала в свой адрес столь гадко перекрученных "комплиментов".

— Откуда вы знаете про мальчика и про Козлоногого? — голос Джейн дрожал, она чувствовала себя маленькой мышкой под лупой, как и тогда, когда он знал про миссис Кларк.

— Я знаю всё, леди Джейн.

— И наш разговор с Тристаном тоже? — Джейн испугалась, что парня могут наказать за то, что он рассказал ей.

— О, не волнуйся, мог бы, если бы захотел, но меня не сильно интересует разговор Козлоногого с девицей из другого мира. Наверное, ты предлагала ему покрасить копытца в более веселый цвет или что-то вроде того.

Какой он же он циничный, просто противно.

— В общем, мне все равно, чем ты будешь здесь заниматься, главное — чтобы ты мне нигде не мешала и соблюдала наши правила. Думаю на этом всё. Ты свободна.

И он отвернулся опять к своим бумагам. Джейн охватила волна невероятной злости, она даже оправдывала Феликса в его поведении, думая, что он местный революционер. Но все его речи о короле были лишь спектаклем, чтобы посмотреть поддержит ли она его. Ей вдруг стало все равно, что будет с ней. Она вспомнила о Тристане и о мальчике с кроликом. Они такие светлые и чистые. Они не заслуживают прожить жизнь взаперти. Это несправедливо, что вот перед ней стоит человек, который может все изменить, но просто не делает этого. Раз король все равно отказал ей, терять больше нечего:

— А у вас достаточно сил, чтобы сделать кого-то из серого дома здоровым?

Он обернулся:

— Знаешь, я бы сейчас рассмеялся, если бы конечно умел. Но так как не умею, скажу лишь, что сил у меня для этого достаточно. Но этого я тоже делать не стану.

— Но почему? — Джейн вдруг осмелев, сама подошла к нему, — у вас есть такие невероятные силы, почему вы не хотите сделать людей счастливыми? Это ведь не трудно для вас. А целая человеческая жизнь навсегда изменится к лучшему.

В своем мире Джейн привыкла, что сказав что-то от всей души и заглянув человеку в самые глубины глаз, люди доставали из себя все искреннее и доброе, и откликались на её зов. Но, смотря в эти холодные синие глаза, Джейн казалось, что она стучится, стучится, но ей никто не открывает.

— Я сказал тебе — не мешать. Вот сейчас как раз такой случай. Ты уже начала мне жутко надоедать.

— Вы говорите, что я останусь здесь навсегда. Вы не намерены отправлять меня назад. Ладно. Пусть будет так. Значит, каждый день я буду приходить к вам с просьбой вылечить кого-то из них, я буду стоять под вашей дверью и долго-долго канючить, просить, умолять, кричать. Я буду спать под вашей дверью и стоять под вашим балконом пока не дождусь, что бы в вас проснулось хоть что-то человеческое.

— Тебе очень долго придется ждать, наверное, всю жизнь.

Джейн не унималась. Не может человек, живущий в таком идеальном месте среди такого количества хороших людей быть таким бессердечным. Она должна разморозить этого человека, во что бы то ни стало. Даже если ей придется соорудить огромную микроволновку и в буквальном смысле положить короля внутрь и нажать кнопку "Разогрев". Она не сможет жить в Айронвуде таком, каким он есть сейчас. В этом идеальном месте, где люди не осознают всей гармонии своего мира и все равно недовольны королем, а детей отправляют жить отдельно в какой-то дом. Это место могло бы быть самым лучшим во всей вселенной. Здесь не знают болезней. Но все они почему-то несчастны. Им просто нужно услышать друг друга и в первую очередь королю нужно услышать свой народ.

— Я буду так часто попадаться вам на глаза, и так часто просить вылечить их, что я буду даже по ночам сниться вам и делать во сне то же, что и днем: просить и просить.

— Тогда я отправлю тебя в темницу в подвалах дворца, — его лицо было таким же скучающим, как и раньше. Казалось, если его переедет каток, он просто встанет, отряхнется и выражение его лица при этом останется неизменным. В какой-то момент Джейн вдруг осознала, что, несмотря на всю ненависть к королю в лицах местных жителей, он не жестокий. Она была права — он безразличный, и после истории Тристана она понимала, почему. На него возложили так много всего еще в детстве. Он просто потерял ко всему интерес, стремление. Если бы он захотел, то еще две фразы назад отправил бы ее в темницу. Но он не сделал этого, а продолжал выслушивать ее причитания. Значит, у нее есть шанс.

— Тогда я буду кричать из темницы, пока там потолок не осыплется.

Король, гневно сверкнув глазами, шумно бросил стопку бумаг на стол и, опершись на него руками, перевел взгляд на Джейн:

— Прекрасно. Ты такая настойчивая. Давай так, мне здесь чрезвычайно скучно, — " это заметно", — подумала Джейн. — Так что если у тебя получится меня удивить, так и быть я вылечу одного из них. Пусть твоя настойчивость поучаствует в моем развлечении. Но если у тебя не получиться, то можешь осыпать тогда потолки нашей темницы. Может, если ты не знала, я могу сделать себе отсутствие слуха, и лично меня твои вопли не потревожат. Я даю тебе возможность взять все в свои руки. Раз, как ты говоришь, мне нетрудно вылечить их, так и тебе должно быть нетрудно что-то для этого сделать.

— А в чем подвох? — Джейн удивилась тому, как легко он вдруг предложил ей сделку.

— Наверное, в том, что у тебя все равно ничего не выйдет. Давно не помню хоть что-либо, что бы вызвало у меня хоть какие-то эмоции. Но ты будешь пробовать, стараться, будет забавно смотреть на твои попытки, и какое-то время ты не будешь мешаться под ногами.

— Хорошо, я согласна. Спасибо вам.

Король Феликс удивленно приподнял брови, и пристально осмотрев ее с головы до ног, хладнокровно произнес:

— Ты свободна. Третий раз я не повторю.

И она, поклонившись, вышла.

***

Джейн провела в Айронвуде уже две недели, ломая голову, над тем, чем же ей удивить короля. Во-первых, его вечно скучающий вид говорил о том, что удивить его действительно сложно, он и сам об этом сказал. Во-вторых, Джейн имела очень мало информации об Айронвуде, чтобы знать, что здесь привычно, а что невиданно и небывало. И в третьих, король — человек со сверхспособностями, то есть, в принципе, он может создать абсолютно всё. И даже пределы этого "всё" ей тоже были неизвестны. Да она и не была до конца уверена, что он действительно сдержит слово, даже если она что-то и придумает.