Катька вовремя отшатнулась, и кулак врезался аккурат в скулу соседу. Тот взревел и попытался дать сдачи. С воплями «Наших бьют!» к драке тут же подключились сочувствующие, и Леденцова, чуя себя в эпицентре средневекового сражения, ухватилась за край сцены. Тяжело подтянулась на руках и выползла на четвереньках прямо к ногам певца, своротив по дороге какой-то прибор для спецэффектов.

— Мамочки, убивают! — завизжала Киса и попыталась пнуть Леденцову. Та поймала соперницу за ногу и резко дернула на себя. Девица взвизгнула и приложилась копчиком.

— Катя? — задушено прохрипел наконец-то отморгавшийся Грэй, но тут к месту происшествия подоспели два дюжих молодца и, заломив Леденцовой руки за спину, потащили за кулисы.

— А… — звезда попыталась что-то сказать, однако служба безопасности, очевидно, решив убрать народное достояние с передовой, снова задействовала прикрепленную к Кристиану лонжу. Певец, дрыгая ногами, поплыл к потолку. Кажется, он пытался протестовать и что-то кричал, но был заглушен всё еще поющей фонограммой. Белоснежный сапожок на высокой платформе слетел с ноги Кристиана, и драка в зале набрала новые обороты. Теперь уже часть фанатов принялась воевать за реликвию.

Благоухающий одеколоном мужик, к тому времени снова торчащий у барной стойки, тяжело вздохнул. Переглянулся с усатым собеседником, скорбно покачал блондинистой головой и решительно двинулся в холл.

— А еще нас возили на полигон, на тренировки. В рукопашку против троих труднее всего…

Антя вполуха слушал рассказ Арсены о виртуальных приключениях и думал о том, какая же она сейчас красивая. Щеки раскраснелись, глаза горят. Интересно, что ищут в искусственной реальности игроманы? Возможности оторваться от обыденного? Как это печально, ведь стоящая перед Тошкой девушка так прекрасна. У неё вся жизнь впереди, а она уже бежит прятаться…

Калистратов потер мочку уха и рассеянно покивал. Арсена зябко повела плечами и прикоснулась тонкими пальцами к стеклу.

— Меня всегда тянуло к звездам, Принц… кстати, а вы вправду принц?

— Я просто в спектакле играл, — сознался Антя и почувствовал, как горько сжимается сердце. Надо же, она думала… а он вот…

— Значит, вправду, — серьезно сказала девушка. — Я уверена, что порой мы нечто большее, чем кажемся.

Калистратов задумался над этими странными словами, но тут разошлись двери зала, выпустив наружу много музыки, визга и ора, и юноша оглянулся. Не обращая внимания на замершую у панорамного окна парочку, по холлу торопливо двинулся длинноволосый блондин в темных очках, недавно так удачно пришедший на помощь Леденцовой. Вид у него был что ни на есть озабоченный. Широко шагая и размахивая руками, мужчина исчез на лестнице, ведущей к гардеробным.

— Что-то с Катей? — Арсена встревожено ухватила Калистратова за плечо. — Ведь это он Владимиру Валериановичу помогал?

— Да не должно, — растерялся Антя, а потом подумал, а вдруг Катькина импровизация импровизацией вовсе и не была, и вздрогнул.

— Пойдемте всё же посмотрим, — предложила девушка и сама потянула спутника ко входу в зал.

Внутри был сумасшедший дом — охрана металась, не успевая гасить то тут, то там вспыхивающие очаги мордобоя. Шум вокруг стоял громче, чем во время концерта, за ним терялась даже всё еще звучащая фонограмма. Певца на сцене тоже сменили охранники — пытались удержать рвущихся за кулисы корреспондентов. Несмотря на явно сорванный концерт, публика расходиться не спешила, скандировала имя звезды и требовала продолжения.

— Что случилось? — Антя придержал за рукав несущегося мимо спортивного вида паренька в розовой футболке.

— Руки убрал! — вызверился тот и, разглядев, как одеты Калистратов и Арсена, раздраженно ощерился. — А ты, я погляжу, тоже из этих? Эстеты, мля, интеллектуалы и остальная богема, мать вашу за ногу! Крысю нашего забижать вздумали?

— Чего? — непонимающе нахмурился Антон, а фанат, не долго думая, направил внушительный кулак в калистратовский нос. Вернее, намеревался. Потому что был внезапно перехвачен и почти незаметным для глаза движением перекинут через колено.

— Мразь, — выплюнула Арсена и брезгливо отряхнула руки. — Ненавижу таких. Мозгов — ноль, зато в драку лезть горазды. Особенно когда отпора не ожидают.

Антя пораженно захлопал глазами и почувствовал себя вовсе уж неудобно.

— Нет, ну я вообще-то фехтовать умею, — пробормотал он, наблюдая, как беззвучно разевает рот поверженный противник. Правда, Арсена в таком шуме вряд ли услышала его оправдания, а тут от толпы и доктор отделился — размахивая руками, поспешно бросился навстречу.

— Где вы были?! — разъяренным ежом зафырчал Крутиков. — Я пол зала обыскал, был помят и, вдобавок, вот еще!

Владимир Валерианович продемонстрировал разошедшийся по шву рукав пиджака и возмущенно уставился на Антю.

— По какому, собственно, праву, вы уводите мою пациентку, а потом…

— Давайте выйдем! — крикнула Арсена и нежно улыбнулась доктору, отчего тот сразу затих. Ухватила мужчин под руки. — Слишком тут суматошно!

— А… он, — это Крутиков заметил пытающегося подняться фаната, — наверное, нужно помочь молодому человеку?

— С ним всё в порядке, мы проверяли, — проорал доктору Калистратов и подумал, что не иначе, клятва Гиппократа сильно осложняет медикам жизнь.

— Где Катя?! — набросился Антон на доктора, едва за ними закрылась дверь. — Что вы с ней сделали?

— Я-а?! — возмутился Крутиков и дернул себя за волосы. — Эта ваша подружка такое учинила! Отказалась от медицинской помощи, нагрубила, а потом пошла кидаться в артистов помидорами! Она точно не сумасшедшая?

— Точно, — заверил Калистратов и снова почувствовал себя неуютно. Ведь это он подал подруге идею про томаты. — Куда она пошла, не видели?

— Не пошла, а увели, — мстительно усмехнулся доктор. — Повязали и за кулисы уволокли. Придется ее теперь на поруки брать.

Калистратов мысленно обозвал себя, Катьку и звезду нехорошими словами и заозирался.

— У гардеробов был вход во внутренние помещения, — вспомнил он толпу корреспондентов, — только понятия не имею, как туда пробиться, там же охрана.

— Можно сказать, что мы свидетели. Или родственники, — Арсена задумчиво прикусила губу.

— Соколова! — возмутился врач. — Не вздумайте вмешиваться, у вас режим!

— Владимир Валерианович, миленький, но ведь нельзя бросать друзей в беде, — серьезно сказала пациентка, а Калистратов восхищенно подумал, до чего же девушке подходит ее фамилия. Такая же стремительная и честная, как сама Арсена.

— Но… — Крутиков нахмурился.

— А ведь вы, допустим, могли бы сказать, что она ваша пациентка и просто слегка не в себе. У вас же документы с собой?

— Но это обман!

— А Катя — девушка. И друг. И вообще, ей плохо было. Может быть, это последствия приступа такие и ее вообще спасать нужно?

— А-ай, пошли, — Владимир Валерианович с досадой махнул рукой, и троица поспешила к лестнице.

Возле гардеробных гвалт стоял не хуже, чем в зале. Великолепная акустика далеко разносила раздраженные голоса прессы и редкие взрыки держащей оборону охраны.

— А почему вы пропустили Гамбург? — надрывалась тощая рыжая тетка в оранжевом брючном костюме и с портативной налобной камерой с надписью «Нижегородское Информационное Агентство». — Где ваш патриотизм? Или для вас пустые угрозы про национальные конфликты важнее чести собственной страны? Россияне должны знать, что жизни их кумира ничего не угрожает!

— Так вы не пишите, что угрожает, они и беспокоиться не станут! — одернул ее круглолицый телохранитель, вызвавший у Калистратова ассоциации со сказочным богатырем.

— Нет, вы не понимаете! — заорали представители СМИ, наседая, а Крутиков, болезненно поморщившись, оглядел толпу:

— Серьезная преграда, однако.

— Будем прорываться, — Арсена коротко кивнула и повернулась к Тошке. — Антон, у вас телефон есть?