— Благодарствую.

— Вам нельзя вставать! — возмутился Крутиков. — Вам может снова стать плохо! Я вызову «скорую».

— Нет-ет, мне уже вовсе хорошо, — Леденцова поправила на груди смявшуюся орхидею и от души чихнула. Нежданный спаситель просто сочился миазмами горько-сладкого одеколона.

Девушка решительно отвела полную руку доктора и, грациозно поднявшись на ноги, отряхнула платье.

— Мне просто нужно ненадолго уединиться, и спазмы как рукой снимет, — сказала она в ухо зардевшемуся Крутикову и решительно направилась в сторону беснующейся толпы.

— А… клозеты в другой стороне, — растерянно пробормотал ей в спину доктор, но Леденцова была уже далеко.

Какая-то прыгающая девица нечаянно приложила Катьку локтем, и та страдальчески возвела глаза к потолку. В темной вышине, подмигивая, парили искусственные звезды, собираясь в знаки Зодиака, и Леденцова задержалась на минутку, пытаясь вычислить Большую Медведицу. Та отчего-то никак не желала находиться, а потом девушку и вовсе постучали по плечу, вырывая из астрономических грез. Обоняние снова подверглось массированной атаке и, обернувшись, Катька уставилась в знакомые черные очки на пол-лица.

— Вот. Вы забыли.

Блондинистый спаситель торжественно вручил девушке лиловую сумку и сочувственно проорал:

— Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, хорошо!

Леденцова зажала нос и поспешно ввинтилась в дергающуюся толпу фанатов, отчаянно работая локтями.

— Постойте!

Непрошеный спаситель сдаваться не собирался — Катерина, казалось, слышала его пыхтение у себя за плечом, да и противный флер никак не ослабевал. Нет, она, конечно, вполне могла остановиться, закатить скандал приставале, и тот, в конце концов, посрамленный и униженный, укатился бы лесом, но этот запах! Девушка всерьез опасалась, что еще немного, и от мерзкого сладковатого облака ее вывернет наизнанку, и тогда посрамленной и униженной придется быть ей самой. Катька затравленно огляделась и, заметив алый глазок лампочки над боковым выходом, сменила курс. Точно дикий зверь, на последнем издыхании рвущийся от охотников сквозь джунгли, Леденцова добралась до цели и вывалилась в боковой холл. Узрела сияющую букву «Ж» и с победным воплем бросилась к клозетам, дробно стуча каблучками. Заветная дверь бесшумно разъехалась в стороны, и Катька, влетев внутрь, чуть не врезалась в знакомых девиц, обсуждавших недавно у гардеробных неведомую Кису.

— Смотри, куда прешь! — взвизгнула блондинка, а Леденцова, коротко извинившись, сочла за благо скрыться в кабинке. До тех пор, пока бунтующий желудок не успокоится.

— Видать, приспичило, — тихонько хихикнула вторая девушка, а не жалующаяся на слух Катька задумалась о мести. Впрочем, долго злобствовать ей не пришлось, потому что по полу зацокали еще чьи-то каблучки, а девицы дуэтом пискнули.

— Салю-ут, — прозвучал капризный голосок, а блондинка восторженно вскрикнула:

— Киса! Ты ли это? А что за прикид?

Заинтригованная Леденцова осторожно приоткрыла дверцу кабинки. К фанаткам присоединилась еще одна девица — распомаженная, с глазищами, подведенными к вискам огромными стрелками, с россыпью блесток на обнаженных плечах и в пестром сарафане с лоскутным подолом. Кажется, она была из подтанцовки, открывавшей концерт. Вопрос артистка проигнорировала и, выдув огромный пузырь жевательной резинки, поинтересовалась:

— Деньги принесли?

— А он придет? — шатеночка аж подпрыгнула от нетерпения, а Катерина, почувствовав себя матерой разведчицей, полезла в сумку за телефоном. При чем тут деньги? Может, эта Киса государственными тайнами торгует? Или программами нелицензионными?

— Ты странная, — танцовщица поправила кучерявую челку и деловито полезла за корсаж. — Неужто думаешь, что Крыся всё бросит и попрется в женский туалет с вами знакомиться? Вот. Как договаривались.

Она вытащила на свет пару карточек и какой-то алый лоскуток.

— Автографы по десять ворлдов, а вот это, — девица тряхнула рукой, и тряпочка оказалась мужскими трусиками на завязочках и с пучеглазой рыбкой на причинном месте, — особое предложение. Пятьдесят.

— Ах! — шатеночка залилась краской и потянула подружку за рукав. — Белка, дай взаймы сороковник, я тебе с процентами верну!

— Еще чего, — скривилась блондинка, — не можешь платить, так чего пошла тогда?

— Я ведь только на карточку рассчитывала, а остальное за букет отдала, и за тебя, между прочим!

— Так, девочки, — Киса длинным алым ногтем постучала по раковине, — нет у меня времени, скоро на сцену. Вы уж или решайтесь, или я других покупателей найду.

— Беру! — Белка цапнула алый лоскуток и жадно принюхалась. — Надеюсь, не стирано?

— Обижаешь… — актрисулька деловито пересчитала бумажки, сунула их запазуху и, сухо кивнув, покинула клозет. Катька брезгливо скривилась, а потом подумала, что эта Киса, как есть, за корсажем карман имеет, и грудь себе накладывает. Леденцова отключила камеру, спрятала «Эверест» и, спустив воду, с невозмутимым видом вышла из кабинки. Тщательно вымыла руки, сладко улыбаясь в зеркало угрюмо притихшим девицам, поправила прическу и выплыла в холл. Ароматного ухажера на горизонте не наблюдалось, и девушка, мстительно усмехнувшись, вернулась в зал.

Там как раз грохотали аплодисменты, а звезда, стоя у самого края сцены, раскланивалась, раскинув руки.

— Следующую песню, — волнующим голосом произнес Кристиан, — я посвящаю всем женщинам. Всем прелестным созданиям, которые согревают нас силою любви и наполняют жизнь смыслом и радостью.

Заиграла чувственная музыка, зал взревел, а певец, послав зрителям воздушный поцелуй, проникновенно завёл:

— Интересно, — вопросила пространство Катька, нехорошо прищурившись, — скольких же прелестниц ты пригрел за все эти годы, ежели они теперь целый бизнес на трусах построили?

Хриплые звуки саксофона плыли над разомлевшей толпой, некоторые парочки принялись медленно танцевать, а сверху полетела золотая мишура. Леденцова стряхнула ее с носа и с негодованием узрела снова появившуюся на сцене подтанцовку. В первых рядах изгибалась Киса, и она же пала в объятия Кристиану. Парочка закружилась в страстном танце, а разъяренная Катька, решительно дернув молнию сумки, стала пробиваться к сцене.

— продолжал проникновенно вещать Кристиан, а Леденцова, нащупав в сумке подтекающий пакет, хищно улыбнулась.

— Глаза твоей подружки горят исключительно алчностью, — ядовитой змеюкой прошипела Катерина и, размахнувшись, метнула первый помидор. Недобросила. Попала в спину девице, так некстати восседающей на плечах своего кавалера; та завизжала, а Леденцова, ругнувшись, стала протискиваться дальше.

— Эй, ты! — её попытались схватить за плечо, но девушка яростно вырвалась. Ввинтилась в передний ряд фанатов, наступила кому-то на ногу, ткнула локтем чей-то мягкий бок и неожиданно оказалась перед самой сценой. Вгляделась в знакомый профиль, отметив и размазанный грим, и капельки пота над верхней губой, а когда Кристиан развернулся, от души влепила вторую помидорину прямо в лоб звезде.

Красное месиво украсило разрекламированное лицо, певец от неожиданности выпустил партнершу, а по залу разнеслось дружное «А-ах!» Фонограмма продолжала надрываться о внеземной любви, а Кристиан, открыв рот, точно выброшенная на берег рыба, ошеломленно утирал глаза.

Киса, в последний момент своего падения умудрившаяся ухватить певца за ногу, пыталась подняться, а к месту происшествия со всех сторон бросились охрана и корреспонденты.

— Террористка! — завизжали над ухом Леденцовой и попытались достать ее кулаком. — Держите!