— Но Варсиэль не отдавал приказ уничтожить Хоброкоса! Зачем ему надо?! — вскричал неприятно удивленный президент.

— Если Варсиэль не будет выдан, масса, я посчитаю смерть моего подданного неотмщенной. Народ гномов призовет эльфов к ответу. А сейчас отключитесь, пожалуйста. Мне необходимо собраться духом, чтобы сообщить о смерти Хоброкоса его семье.

Императорский Гном сделал недвусмысленный жест, требуя прекращения связи. Президент Эльфийской конгломерации счел за благо выполнить его просьбу.

Разговор с Императорским Гномом оставил двоякое впечатление: с одной стороны, невыполнение требования соседней державы влекло за собой весьма неприятные последствия, с другой стороны — давало шанс на разрешение одной заскорузлой, а именно национальной, проблемы.

Как вы, несомненно, обратили внимание, эльфы делились на светлых и темных. Естественно, между ними существовало здоровое, а отчасти и нездоровое соперничество во многих сферах деятельности, как-то: в экономической, политической, культурной и прочее. Даже силовые ведомства в составе МААГ и ВБР контролировались эльфами, принадлежащими к разным видам. Официально эльфы принимались на службу в силовые структуры независимо от национальных особенностей, но в Эльфийской конгломерации не составляло тайны: от цвета магии зависит очень и очень многое. Случаи, когда в МААГ оказывался светлый эльфиец, а в ВБР — темный, изредка случались, но были исключениями, лишь подтверждавшими общее неписаное правило.

Пикантность ситуации заключалась в том, что сам президент относился к темным эльфам. Требование выдать главу ВБР как виновника в смерти дипломатического представителя было как нельзя кстати в том отношении, что позволяло темным эльфам покончить со светлыми — не уничтожить, разумеется, что было совершенно немыслимо, а немного отстранить от властных структур. Представившимся шансом грех было не воспользоваться.

Несмотря на развитый инстинкт самосохранения, Президент недолго колебался. Приняв решение — что произошло через несколько мгновений после разговора с Императорским Гномом, не более, — он связался с Бонбоэлем и попросил его срочно вернуться, чтобы закончить, как оказалось, незавершенный разговор.

После малоприятного разговора с президентом Варсиэль, глава ВБР, проследовал не домой и не в родную контору, в которой его ждали неотложные служебные дела, а в сосновый бор, где располагался Музей дружеских объятий.

В Музее дружеских объятий хранились экспонаты, посвященные вечной дружбе между эльфами и их ближайшими соседями: троллями, гномами и гоблинами. Там, среди других экспонатов, находился так называемый «Червь» — скоростной землепроходческий комбайн, предназначенный для глубокого погружения в самые толщи земли. Данный экспонат и интересовал Варсиэля.

Оказавшись на территории Музея, глава ВБР первым делом прошел к администратору и представился. Лицо администратора, светлого мага — пожилой эльфийки с добрым морщинистым лицом, — просияло от известия, что возглавляемое ей заведение посетил важный гость. После чего Варсиэль коротко сообщил, что намерен осмотреть экспонат землепроходческий комбайн «Червь», производства Гномьей популяции, на предмет его предстоящего использования для государственных нужд. Возражений со стороны администратора не последовало.

Добрая эльфийка сама проводила Варсиэля до экспоната и наказала гному, обслуживающему «Червя», оказывать этому эльфу всемерное содействие — после чего, сославшись на дела, удалилась.

Гном, подрабатывавший в Музее дружеских объятий, не представлял собой ничего выдающегося: обычный молодой иноплеменник, не смогший найти работу в Гномьей популяции и вынужденный собирать гроши на чужбине. А вот «Червь» Варсиэля интересовал — и хорошо, что обслуживал экспонат именно гном, а не какой-нибудь почтенный, не смыслящий в технических премудростях эльфиец.

«Червь» лежал на открытом воздухе рядом с музейным зданием, в которое он в любом случае не поместился бы — скорее, это музейное здание, будь оно чуточку потоньше, могло поместиться в «Червя». Аппарат представлял собой вытянутый конусообразный цилиндр длиной порядка восьмидесяти шагов и высотой около десяти. Корпус состоял из отдельных— цилиндрических же — подвижных блоков, имитирующих кольца червя. Какие-либо режущие кромки отсутствовали.

Построенный гномами аппарат не только имел вид и название червя, но и действовал по тому же принципу: передвигался либо ввинчиваясь в породу и уплотняя ее, либо раздробляя посредством вибрации, затем отбрасывая за собой. В первом случае за ползущим «Червем» оставался проход, которым можно было пользоваться повторно, во втором случае проход оказывался завален породой — правда, разрыхленной, дающей возможность определить направление движения.

Все это Варсиэлю было известно. Он, по роду своей тайной службы, давно взял «Червя» на заметку и теперь проверял возможность его использования в случае необходимости.

Варсиэль похлопал «Червя» по гладкому металлическому боку, обернулся к гному и спросил:

— Тебя как зовут, парень?

— Дормогнир, масса, — отвечал гном.

— Значит, Дор.

Гном воспринял фразу как призыв к началу экскурсии и принялся заученным голосом рассказывать:

— Перед вами, масса, находится «Червь», землепроходческий аппарат производства Гномьей популяции, подаренный Императорским Гномом Эльфийской конгломерации один цикл назад, в день празднования…

— Не надо, не надо, Дор, — остановил услужливого гнома Варсиэль. — Лучше зайдем вовнутрь и посмотрим.

Глаза гнома радостно блеснули: предложение явно пришлось ему по душе. Видимо, гном нечасто посещал аппарат — возможно, стандартные экскурсии этого не предусматривали, и лишь посещения таких редких гостей, как Варсиэль, давали возможность продемонстрировать техническое совершенство землепроходческого комбайна.

Дверь располагалась с противоположной стороны «Червя», который пришлось обойти.

В одном из цилиндрических колец, между иллюминаторами, виднелся тонкий шов прилегающей двери. Гном вытащил из кармана металлическую пластину и приложил к замку: послышался щелчок — дверь отъехала в сторону и вовнутрь.

— Можно открыть без ключа? — поинтересовался Варсиэль.

— О да, масса. Тысячи способов. Дверь можно выбить, вырезать, расплавить…

— Достаточно. Я понял.

По складной лесенке они забрались внутрь. Варсиэль чертыхнулся: высота коридоров — как выяснилось впоследствии, остальных помещений тоже, — была мала. Выпрямившись в полный рост, Варсиэль касался головой потолка, особенно когда делал шаг в сторону. Чтобы не пригибать голову, приходилось идти строго по центру коридора.

Коридор «Червя» был отделан мягким зеленым пластиком — видимо, съемным, — и тянулся далеко. Хорошо просматривались места соединений колец: в подземном путешествии аппарат мог извиваться, как живой червь.

Заметив интерес Варсиэля к соединениям, гном с гордостью сообщил:

— Угол изгиба 300 делений.

— Где командная рубка, Дор?

Они прошли в командную рубку, представлявшую собой отдельное помещение в голове «Червя»: небольшое по размерам, с тремя креслами перед панелью со множеством расположенных на ней тумблеров, кнопок и индикаторов. Иллюминаторы в командной рубке отсутствовали, зато имелся большой экран с картой прилегающей местности. Был виден сам «Червь», окружающие его сосны, также здание Музея дружеских объятий со всеми вспомогательными пристройками. Виднелись даже входящие и выходящие из Музея посетители.

— Дор, ты управлять «Червем» умеешь?

— Да, масса.

— Сможешь показать?

— Вы хотите завести «Червя»?

Гном явно не верил своим ушам.

— Вот именно, Дор.

— Как скажете, масса.

Гном уселся в кресло пилота и пристегнул ремни.

— Вам тоже лучше пристегнуться, масса.

— Это опасно?

— Нет, но пилотам во время движения полагается находиться в креслах и быть пристегнутыми.