— Я тоже скучала. По всем вам, очень. — Я говорила и обнимала, сначала Лизу, разместившуюся между нами, а потом подтянула к себе и Свету.

— А почему тогда ушла? — Лиза с искренним непониманием и возмущением пищала где-то между мною и Светой в крепких объятиях. — Знаешь, как дядя Серёжа переживал, он даже с папой поругался. А деда ему по шее надавал и за ухо трепал. Дядя Серёжа обернулся, а деда его волком трепал за ухо.

— Да, отец очень доходчиво объяснил Серому где и в чём он был не прав. — Хмыкнула Света.

— В смысле, не прав?

— Понимаешь, Лен, Серый рос со мной, мы же близнецы. Все его друзья были и моими друзьями, а мои подруги его. Он взялся опекать нас ещё с малку. Я и мои подруги для него словно маленькая армия сестрёнок, младших и беззащитных. Он так привык. Даже после того случая… Ну, словом, даже после того как я перестала общаться со всеми, он чувствовал себя обязанным заботиться о них. Ты же помнишь каким открытием была влюблённость Оли для него?

— Он заявился с этой Олей ко мне домой! — Не выдержала я и даже перешла на визг.

— Лен, он дурак. За это его отец и поучал. Подробно объясняя, что в делах, когда идёт охота на насильника и похитителя, молодых волков, особенно волчиц, с собой не берут. А к своей паре вообще с другими волчицами не приходят.

— Угу, дедуля и Олю учил. Он позвал её бабулю, маму и всех троих сначала выругал, а потом заставил отрабатывать. Он всю семью отправил на ферму, они теперь доярками год отрабатывают с минимальным заработком.

— Папа сказал, что у старой корги ума нет, вот она ни дочке, ни внучке ума не передала. А Олин отец её выпорол. Он, когда узнал, что его дочурка вытворила и что сбежала не спросив у него разрешения, так рассердился, что снял ремень и прямо у нас дома отходил её. Знаешь, давно пора было уже. Она ведь видела метку, но все равно пришла. Это её мама человек, не особо понимает, что к чему. А бабка и отец оборотни. Только бабка давно грезит Серого о хомутать. Вот и подговаривала внучку. Она даже какой-то приворот сварила, она же знахарка, слабая правда. Только на истинную пару это не работает. Отец вообще хотел изгнать их. Но когда узнал, что бабка с Олей задурили голову её матери, а отец вообще ничего не знал, передумал. Так что Оли теперь даже в выборе пары запрещено участвовать, до тех пор, пока у отца внуков от Серого не появится.

— Кстати, Свет, а что там говорят, что Князевым пополнения ждать надо? Я думала это про Сергея с Олей…

— Прекрати плохо думать о моем брате! — Как-то строго и с обидой перебила меня Света. — Он конечно дурак ещё тот и доверчив, но он любит тебя. Да, когда до него дошло что ты подумала и как восприняла всю ситуацию, а объясняли ему, и отец с мамой и все сестры и Толик с Таней, даже Владимир Петрович со Станиславой Викторовной, он три дня обернувшись ходил, все выл и скулил.

— Угу, а ты как отрезала, не пускала его к себе.

— Да, мы тогда ни днём, ни ночью отдыха не знали. Я даже с мамой в городскую квартиру сбежали. А потом Владимир Григорьев привёз Галину Викторовну и он обернулся назад и взял себя в руки.

Мы помолчали.

— Так что за пополнение, ты что нашла кого-то себе?

— Кого? Я же все ещё особо не общительна. Только начинаю возвращать ту себя, свободную и лёгкую. Ты кстати, как? Ты пережила все это уже второй раз…

— Знаешь, сейчас это было не сложно. Галина Викторовна вправила мне мозги. И меня поддержали и помогли. Сеня, Дэн и Ян, они… Они замечательные. Я же так и не смогла обратиться полностью. А когда они помогли мне бежать, то несли меня по очереди. А потом… Потом я поняла, что если они рискнули всем ради себя, ради того, чтобы вырваться из плена этого урода и помогли мне, то и я смогу. Ведь у меня намного больше причин выжить и отомстить…

— Он, он… он хотел тебя… он

— У него не получилось. Но он пытался. Знаешь, если у тебя никого нет, надо тебя познакомить с моими мальчишками. Они мне как братья теперь. Ты бы знала, как их бабуля с мамой закармливают пирожками… Сначала они уминали сметая все подряд… А сейчас не знают куда деться от вкусняшек.

Мы болтали, а Лиза уже во всю сопела.

— Знаешь, Лен, ты многое изменила в нашей семье. Ты дала нам надежду. Ты помогла отцу. Ты спасла меня. Я никому не говорила, но я уже не раз думала уйти из жизни. Особенно после того, что случилось с отцом. А потом появилась ты и все стало с ног на голову. Ты боялась, как и я, но при этом боролась и даже нападала. А когда в семью вернулся отец… — Света подозрительно всхлипнула — Я решила выйти за пределы своей конуры, как это назвала Галина Викторовна. Я восстановилась в институте, я же, как и Серый, на учителя на филфаке училась. Правда пока сама боюсь на долго оставаться и со мной кто-то из наших всегда рядом. Но я теперь учусь и снова мечтаю и много о будущем. Спасибо тебе.

— Не за что. Думаю, вы все помогли мне не меньше. Я вовремя разобралась с прошлым и смогла его принять. Это помогло мне при встрече с Фонбериным, очень помогло. Так что и тебе тоже спасибо. Но не уходи от ответа!

— Вот же зануда! — Мы снова тихо смеялись. — Это Оля со своей бабушкой распустили слухи, что ты и Серый скоро подарите внука вожаку. Они так решили приблизить дату своей ссылки.

— Вот гадины языкастые!

— Угу. Олька так допекла своего отца и мать жалобами и просьбами, что те попросили вожака расселить их по разным хозяйствам. Папа уже распорядился. Олин отец нужен в Зеленогорске и его жену отправляют туда с ним. Бабку отправляют в дальнюю ферму. А Олю хотят определить приглядывать за молодняком. У нас есть закрытый детский сад для оборотней. Там закрытая охраняемая территория и там учатся оборачиваться молодые и не стабильные. Поверь, работа там либо по призванию, либо в наказание. Так что для многих ты уже в положении. И пока отец с этим не спорит. Он хотел с тобой по этому поводу поговорить. Так что если что, я тебе ничего не говорила.

Так за разговорами мы и уснули. А на утро нас буквально стягивали с постели. И серьёзный разговор вновь отложился на потом.

Часть 17.2. Суд стай.

…И давай мы сыграем с тобою

В моё табу!…

Второй день заседания суда стай.

По пути в суд я спала. Мы плотно позавтракали и выехали, но я уснула сразу как попала в салон машины. За рулём был сам Николай Фёдорович, я сидела рядом, сзади бабуля и Владимир Григорьевич с женой. В салоне было тепло и разговор был тихим, убаюкивающим, было уютно. Меня разбудили перед зданием, бабуля вручила мне расчёску и резинку для волос, а потом уже Николай Фёдорович дал мне бумаги и кофе. Несколько глотков ароматного и крепкого напитка привели в чувства. А бумаги настроили на нужный лад. В бумагах был доклад о всех попытках пообщаться с пленниками. И официальная жалоба для стражей с заявлением для судей.

Начальник стражей был уже в зале и слушал доклад подчинённого о прошедшем дежурстве. К нему мы и подошли.

— Доброе утро. — Я мило улыбнулась, позволила себе небрежно прикрыв рот зевнуть. — Как вам спалось этой ночью, уважаемый…

— Начальник стражей Москвы и области, сотник Гришин Борис Петрович, можно просто страж Гришин, как я могу к вам обращаться?

— Вожак Волкова. Так как вам спалось страж Гришин?

— К-хе, нормально спалось…

Страж смутился. Удивительно, такой большой и опытный, взрослый дядька, а смущается словно мальчишка, даже покраснел. Для сотника это поистине удивительно. Вообще, сотники — это верхушка стражей. Их всего сотня на нашем материке, как и на других равных по количеству оборотней и площади обитания, от сюда и название. И они равные, они совет стражей, его глава.

— А мне, представляете, очень плохо. Я вчера дала распоряжение охране изолировать пленников. Вы же понимаете, как это важно. Не дай Бог, кто устроит самосуд. Но в обход моего приказа, в нарушение закона и попирательства моего права вожака, некоторые пытались обойти охрану. Мне звонили всю ночь докладывая о все попытках. Вот, — я протянула ему жалобу, — тут все изложено. Надеюсь следующую ночь мне дадут выспаться? Возьмите это под свой контроль и отсейте заранее всех, не способных выполнять приказ.