Мой телефон у меня нагло и бесцеремонно отобрали. Тот самый Серый сейчас стоял непозволительно близко держа мой смартфон в руках.

— Не выдумывай. Переночуешь здесь и завтра брат по пути на работу завезет тебя куда скажешь.

Странно, он совсем близко со мной, стоит на расстоянии вытянутой руки, но сейчас я чувствую того не контролируемого страха, не чувствую и животного ужаса, того что еще пару минут назад меня переполняли. Я не боялась. Опасалась — да. Но не боялась. Эти перепады настроения меня возмутили и придали сил к ответу этому качку половозрелому.

— Да я лучше пешком пойду. Ползком через лес или вплавь по реке, чем задержусь здесь в этом доме и, тем белее рядом с тобой и твоими дружками-качками, такими же психами, как и ты.

Говоря это я пятилась назад пока не уперлась спиной в спасительную дверь. Резко развернулась и потянулась рукой к ручке. Эту самую руку и перехватили уже на ручке, сдернули и потянули так, что пришлось развернуться, чтобы не лишиться руки.

— Не выдумывай. Ты же не глупая девушка, одной среди ночи, в лесу, тем более такой как ты — опасно.

— Такой как я? — я все еще всхлипывала от пережитой истерики и ужаса. Но сейчас меня опять переполняли эмоции, нет, не страх. Возмущение и даже презрение, но не страх. Я изогнула бровь в удивлении. — Скорее, такой как я, очень глупо оставаться рядом с таким как ты. Тем более на ночь под одной крышей. Скорее идти одной ночью через лес безопаснее, чем быть рядом такой как я рядом с таким как ты. Думаю, нет, уверена, смогу поймать попутку. Оплатить кому-то из ваших соседей ночную поездку или вызвать от них такси. Раз ты присвоил мой телефон. Лишь бы как можно дальше от сюда, от тебя.

Я спихнула его руку со своей. Он ухмыльнулся. Выдохнул мне в макушку, учитывая разницу в росте иначе и не получится. Резко развернулся закинув меня к себе на плечо и пролетел, учитывая его скорость, иначе это как пролетел и не назовешь, он пролетел лестницу на второй этаж. Отбиваться смысла не видела. Не тот у меня рост и весовая категория. Я просто стала лихорадочно думать, как выбраться и насколько высоко окна второго этажа от земли. А этот качок безмозглый впихнул меня в какую-то комнату и захлопнул дверь разделив ею нас.

— Светка, умой эту мелкую к ужину, а то мама злится.

За дверью послышались удаляющиеся шаги. Я повернулась спиной к двери и осмотрела комнату. Просторная с окном почти на пол стены с широким подоконником. На нем с книгой и сидела та самая Светка, та, которая на пару с Серым скакала от полотенца тети Кати по гостиной, та самая чей голос я слыша в лесу.

— Света — это я. Идем.

Она слезла с подоконника и кинула на стол в углу у окна книгу. На нем же стоял ноутбук из которого негромко звучала музыка. Над столом висели полки с книгами. И книг было много. Напротив, у другой стены стояла широкая кровать, заправленная темным покрывалом. Над ней тоже были полки с книгами. Справа от меня, замершей у входной двери, был шкаф с зеркальными дверцами. Слева небольшой шкаф на всю стену с открытыми полками. На них были мелочи, сувениры, рамки с фотографиями и конечно же книги. А между этим шкафом и столом в углу была дверь, ее я заметила только когда Светлана щелкнула выключатель и открыла ее. Из освещенного видневшегося из открытого проема двери прямоугольника показался белоснежный умывальник. Если честно, то перспективе встречи с ним я действительно обрадовалась. Поэтому подошла ближе и увидела по соседству с ним унитаз и душ кабинку. Мне вручили чистое полотенце и банный халат, а потом оставили наедине с собой. В зеркале я увидела зареванную, с размазанной косметикой по распухшему лицу мелкую, с трудом узнаваемую меня. Волосы растрепаны. М-да… Душ я приняла быстро. Вымыла голову и быстро ополоснулась в опасении, что в любой момент зайдет незваный гость. Или этот качок заявится, с него станется. Потом закуталась в пушистый халат, который был мне большим и вышла в пустую комнату. Нет, я не смирилась со своим положением в этом доме. Просто четко осознала, меня не отпустят. Теперь хозяевам надо убедить меня, что они не звери. Им надо добиться от меня чего-то типа прощения. Чтобы я не написала заявления о нападении и угрозах, что явно не поможет заключенному, но пока еще не осужденному главе семейства. Я адвокат и то, что мне устроил этот Серый, это то, что может утопить старшего Князева. Поэтому я смирилась со статусом вынужденного гостя в этом доме или скорее принужденного к гостеприимству этой семьи гостя. Я подошла к лестнице и стала невольным слушателем.

— Она ребенок, не знающий стаи и наверняка оборота. А ты давил на нее.

— Я не знал, что эта мелкая адвокат. Ну серьезно, какой из нее адвокат? Я был уверен, что прислали ангелочка из очередной газетенки, разжалобить, запудрить мозги и на придумывать очередную сенсационную ложь.

— А зверь тебе на что? Когда ты уже научишься слушать его? Мы еще не знаем чья эта девочка и перед кем придется отвечать и заглаживать твое самоуправство.

— Ты подслушиваешь?

Сзади абсолютно неслышно подобралась малышка. Своим внезапным появлением и вопросом, пусть и заданным шепотом, напугала меня. Напугала до икоты и прыжка на месте с разворотом на сто восемьдесят градусов. Да, что ж за семейка такая, постоянно пугают меня. Этот прыжок привел меня к полету вниз спиной через весь пролет ступенек со второго этажа на первый. И к моей огромной радости, еще до того, как мое тело посчитало все углы и спина встретилась с твердыней пола гостиной, чьи-то сильные руки подхватили меня на лету и прижали. От страха увидеть, как ломаются мои руки-ноги о ступеньки, я зажмурилась.

— Просто скажи, что тебе понравилось передвигаться в объятиях сильных мужчин. И я обещаю, я придумаю как осуществить твои желания. И не придется кидаться в мои объятия со ступенек.

Чьими-то руками оказались руки этого гада Серого. Страха перед ним уже не осталось совсем. Все смыла вода. Зато была злость и желание, нет, необходимость членовредительства одного наглого качка. У меня прямо руки чесались. Я выскользнула из его рук и схватила первое что под руки попалось с тумбочки у лестницы. Этим первым попавшимся оказалась сувенирная булава, как жаль, что не больших размеров. Всего-то сантиметров тридцать ручка и сантиметров пятнадцать в диаметре шар с шипами. Она была резная из дерева, но на концах шипы были металлические со штампованным рисунком. О как хорошо, что попалось мне именно это, моя жажда членовредительства буквально восторгалась этим сувениром. Теперь уже по гостиной носился Серый не от мамы с полотенечном в руках. Он убегал от меня, мелкой и злой до чертиков. Я гонялась за ним размахивая оружием с необходимостью ударить, я просто-таки нуждалась в этом. Нет, наверное, я пыталась не ударить, а убить этого… сволочь эту! Сколько мы так носились не знаю. Знаю точно, что с десяток раз, не меньше, я хорошо приложила эту сволочь, и не слабо так приложила. А потом меня вдруг сгребли в крепкие объятия. Сжали не давая двинуться, это была тетя Катя, она гладила меня, шептала что-то нежное и ласковое, успокаивала. До тех пор, пока мое орудие возмездия, булава с которой я уже сроднилась и забыла, что все еще ее держу, с глухим, но громким стуком не выпала из рук на мягкий ковер. В руках стало легко, как и на душе, легко и как-то даже сладко от осуществленной мести. Никогда раньше не замечала за собой такой кровожадности. Да и в подобные ситуации никогда раньше не попадала.

Часть 3. От ненависти и членовредительства до любви

Екатерина Степановна, тетя Катя, довела меня до стола и усадила рядом с собой. С другой стороны, от меня сидела Света, дальше малышка и ее мама. Напротив, уселся наглый и, о какая радость и успокоение для моих изрядно потрепанных нерв, весь поцарапанный в порванной футболке, с ссадинами и синяками на руках Серый. А рядом с ним мой спаситель. Во главе стола было пусто, хотя приборы там стояли.