Но, что бы ни думал Анджей — факт в виде дохлой крысы лежал перед ним. Одно радовало — теперь на его пальцы никто не покушался.

Анджей чувствовал себя прескверно. Осознание того, что дар может причинить кому-то вред, подавляло его. Вся его жизнь, все естество, стремилось спасать, а не уничтожать.

В голове вдруг всплыл разговор с Древом. Он что-то говорил о его способностях. Что то, что умеет Целитель — это далеко не предел. Видимо, только-что лекарь убедился в этом на собственном примере.

Жалко только, что за это знание пришлось заплатить огромным количеством энергии. Сейчас Анджей находился не в лучшем положении и дорога была каждая капля так называемой магии.

Интересно, большая часть дара потратилась на убийство или за убийство? Опять вопросы…

Камеру медленно заполняла тьма. Ветер с противным свистом завывал за окошком, навевая уныние. В помещении на мгновенье стало светло, а следом ударил гром. Через полчаса природного праздника полил ливень. Капли залетали в новое обиталище Целителя, собираясь в лужу.

Стихия разошлась по полной, как никто другой передавая паршивое настроение Целителя. Лекаря знобило от холода и сырости, живот протяжно урчал, требуя пищи.

Стараясь абстрагироваться от действительности, Анджей закрыл глаза. Вскоре усталость взяла свое и он задремал, повиснув на железных оковах.

Целитель проснулся от шороха и тихого скрежета. Неужели снова крысы? На улице стихло и теперь стояла спокойная ночь. Облака загораживали обе луны и в камере почти ничего не было видно. Лекарь напрягал зрение, пытаясь рассмотреть источник шума. Но, как он ни старался — бесполезно. В такой темноте он свои ноги-то едва различал.

Шум продолжался и через некоторое время стал громче. Он исходил со стороны двери. Явно не крысы. Это несколько обрадовало Анджея, но все же неизвестность заставляла держаться настороже.

Лекарь сначала думал, что ему показалось, но дверь действительно открылась. Он явственно ощутил запах свежести и лаванды. Сердце пропустило удар. Этот аромат напоминал ему о Элен.

К нему приблизились два силуэта.

— Держись, дружище. Сейчас мы тебя вытащим.

— Рендел? — лекарь был ошеломлен. Уж кого-кого, а своего друга он никак не ожидал здесь увидеть, — как ты здесь оказался? Где камни?

— Тихо! Нас могут услышать. Они в надежном месте, — Доктрин принялся ковыряться в ошейнике, пытаясь его снять, — все вопросы потом.

Неизвестный же работал с колодками на руках. Аккуратно, скорее всего женщина. Лекарю очень хотелось, чтобы его догадка оказалась правдивой. Он скучал по Элен. С момента их разлуки прошло всего чуть больше недели, а казалось, что целая вечность.

Работа у этих двоих шла довольно спорно и вскоре Целитель был освобожден.

— Как ты? — спросил Рендел, — идти сможешь?

— Будь я — не я, если бы было иначе, — Анджей разминал конечности, затекшие после железных оков.

— Запомни — иди сразу за мной и веди себя как можно тише, — шептал Доктрин, — Элен будет прикрывать.

— Элен? — резко переспросил Целитель, не веря ушам.

— Тихо, — хором ответили спасатели.

Анджей спохватился и закивал. У него внутри все ликовало. Как же он был рад ей.

Рендел выглянул за дверь и через пару секунд помахал, чтобы остальные следовали за ним.

Пройдя по узкому, темному коридору с десяток метров, Анджей увидел лежащего на полу мужчину. Видимо это был надзиратель. Он находился без сознания. Доктрин перешагнул через него и, немного пригнувшись, отправился дальше.

Ничего не изменилось за прошедшие годы. Рендел с таким же мастерством и проворством проворачивал очередную авантюру, как и во времена учебы в Цитадели Мариуса. Свое прозвище — Проныра — он абсолютно точно заслужил.

Если поблизости что-то случалось — на кухне учебного заведения не досчитывались партии кур например, или отменяли уроки из-за задымленности помещения, вызванного алхимией. То наверняка, в этом принимал участие Проныра. Причем он отличался природной изворотливостью — за все время обучения, его так и не поймали. Анджей сам не раз принимал участие в авантюрах друга.

Теперь же Рендел с мастерством знатока вызволял друга из темницы. Лекарь только удивлялся, каким образом Элен оказалась здесь?

Коридор, по которому они шли плохо освещался. На улице стояла ночь и свет почти сюда не проникал. По обеим сторонам коридора располагались двери. Камеры — такие же, в которую определили Целителя.

В дверях располагалось маленькое, узкое окошечко, через которое можно было наблюдать за заключенным.

Анджей посмотрел в одно из них, не удержавшись, но там оказалось пусто.

Дойдя до лестницы, они не встретили больше ни души. Да и из-за дверей не доносилось ни звуков. Возможно, лекарь являлся единственным заключенным на этаже.

Рендел уже собрался спускаться по лестнице, как Целитель придержал его за локоть.

— Со мной была девушка — Нэл. Я не могу оставить ее здесь. Мы должны найти ее.

— Твоей девчонки здесь нет, — ответила, как ни странно, Элен.

— Ее держат где-то в другом месте. Сюда тебя привезли одного, — в голосе Рендела слышалось сочувствие. И лекарю это совсем не нравилось.

Если они правы, и Нэл здесь нет, то единственный шанс спасти ее — выбраться из тюрьмы.

Доктрин приложил палец к губам, прося тишины, и когда удостоверился, что путь свободен, поманил за собой и начал спуск.

Проныра прижимался спиной к стене, чтобы максимально видеть происходящее впереди.

Они уже миновали три этажа, а лестница все не кончалась. Внезапно послышались голоса. Рендел выставил ладонь, показывая чтобы все замерли.

Через несколько секунд на стены упали блики света от факелов. Двое мужчин прошли мимо, о чем-то неспешно беседуя. Когда голоса стихли, группа продолжила путь.

Около пятнадцати лестничных пролетов осталось позади. Лекарь уже не сомневался, где волей судьбы очутился. Во всех окрестностях Светлодара только одно место могло похвастаться такой высотой — башня Неверных.

Он так стремился избежать заточения в этом воистину монументальном сооружении, однако именно сюда и попал. Какая ирония.

Анджей обязательно спросит у своих спутников, как им удалось проникнуть в главную тюрьму Совета. Если им удастся выбраться…

Лестница закончилась и теперь они стояли посередине длинного коридора, который уходил в разные стороны по кругу.

Правая сторона хорошо освещалась и оттуда доносились редкие обрывки разговоров.

— Там выход, — Рендел указал в оживленную сторону, — но нам не прорваться через охрану — их слишком много.

— Может уйти тем же путем, каким вы попали сюда? — едва слышно спросил Анджей.

— То, что нам удалось сюда проникнуть — иначе, как удачей не назовешь, — Элен осматривалась по сторонам, — испытывать богиню Судьбы дважды не стоит. К тому же от тебя так несет, что за километр учуят, — девушка показательно прикрыла нос ладонью.

Целитель улыбнулся про себя. Как это было свойственно Элен — ворчать. И как же он соскучился по этому.

— В таком случае, какой у нас план? — Анджей не представлял, чего задумал Проныра. Во всей Магналии было известно, что в башню и из башни существовал лишь один путь.

Тюрьма Совета стояла на одинокой скале, расположенной в двухстах метрах от берега. К ней вел сооруженный тысячелетие назад каменный мост. Именно через него и происходило сообщение с сушей. Мост и вход в башню охраняло несколько десятков человек. Причем, не самых слабых.

Скала имела вид почти идеального вертикального столба. Ни залезть, ни слезть. Прыгать тоже не вариант — вокруг россыпью торчали каменные зубцы. Единственное место, куда можно попасть, спрыгнув со скалы — в обитель Дорена.

— Из башни есть еще один выход. Он ведет на противоположную сторону от основного, — Ренделл кивнул своим мыслям, окончательно приняв решение.

— Но мы не сможем попасть оттуда на мост, — возразил Целитель, — да и вряд-ли куда-либо еще, — как и во многих сооружениях — в этом имелся служебный выход. Но он вел лишь на небольшую площадку. Ей пользовались еще при строительстве. Сейчас вряд-ли кто-то ее посещает. Разве что подышать свежим воздухом и полюбоваться видом. Правда, только в спокойную погоду. Когда особенно ветрено — есть риск улететь вниз. Все это Целитель услышал на лекции одного из профессоров. Впрочем, Ренделл тоже.