Мм… магическая больница. Ненавижу больницы какими бы волшебными они не были. Но делать нечего. Допив чашку чая всё в том же кафешке, вернулась обратно в тот камин. До пункта отправки добралась благополучно. Прочитав адрес в точности до буквы, исчезла в пламени камина. Кстати, а что будет, если я произнесу адрес неправильно или запнусь?

Додумать я не успела. Со вспышкой зеленого света я перенесся в просторную комнату с белыми стенами. Вокруг всё было тихо как в морге. Впереди маячила огромная дверь, рядом с которой вдоль стены стояли каталки. У дверей скучал человек в серой мантии, видимо, охранник больницы. Увидев новоприбывшего посетителя, он проснулся и шагнул ко мне.

— По какому делу пришли и ваши документы, пожалуйста, — остановил меня мужчина.

Гадство… У меня с собой никаких документов. И вообще, у меня их и не было. Всё осталось в приюте. Хм, интересно, что там они решили насчет меня? Наверное, объявили о пропаже.

— Я оставила их дома. Мне сказали, что меня здесь встретят.

— И кто же? — подавил зевок мужчина.

Блин, чье же имя назвать то? Профессора Снейпа или ту докторшу?

— А, наконец-то вы подошли, — подошел к нам человек в черной одежде.

— Профессор Снейп, — узнал мужчину охранник.

— Можете ее пропустить? Это ненадолго, — на просьбу директора Хогвартса охранник не стал настаивать на своем, без слов пропустив нас внутрь здания.

Преодолевая порог больницы, я заметила мерцающие символы вокруг колоды двери — похоже на некий защитный барьер. Я не знаю. Или то же самое заклинание, что снимает с волшебников чары иллюзии.

Мы шли по длинному коридору. Здесь было довольно многолюдно. Повсюду ходили работники медицинского учреждения вместе с пациентами. От обычной больницы место не шибко и отличалось. В воздухе ощутимо стоял резкий запах медикаментов. Мы шли в абсолютной тишине добрые три десятка метров. Через несколько поворотов и дверей Снейп остановился возле двери с табличкой: «доктор Аврелин».

— Сюда, — коротко бросил он и без стука вошел в кабинет указанного доктора.

Внутри кабинет доктора не очень то был похож на кабинет врача. Скорее он напоминал уголок релаксации и отдыха. Играла едва слышимая приятная музыка, придавая приятное настроение. В общем зале стояли мягкие кресла и диваны. Я заметила огромный аквариум и диковинную лампу в форме колбы рядом с ним. На стене висели две незамысловатые картины. Мягкое освещение кабинета придавала спокойствие и чувство защищенности.

Гермиона лежала на диване-кушетке. Вокруг ее головы были прикреплены какие-то странные серебристые нити, которые тянулись в неглубокий каменный сосуд, опоясанный по краю резными письменами и символами. От содержимого исходило яркое серебристое свечение. Вещество непрерывно и плавно двигалось: то его поверхность морщило от ряби, как воду — дуновение ветра, то пробегали резкие круги, завихрения. Мне оставалось лишь гадать, что это за штуковина.

Над сосудом корпел седовласый старик в очках. Вглядываясь в поверхность сосуда, он что-то про себя бормотал и делал заметки на своем журнале.

— Заходите, — возникла перед нами та тетушка.

На ее слова повернулся сам доктор.

— Проходите, мисс, — дружелюбно ответил доктор. — Чаю?

— Пожалуй, нет.

Он выглядел прямо в точь-в-точь как на рисунках докторов из детских сказок: интеллигентное старческое лицо, добрые глаза, наполненные состраданием и мудростью.

— В чем требуется моя помощь? — уселась я в чертовски удобное кресло. Мне срочно нужно такое кресло. И желательно таскать его в своем кармане.

— У вашей подруги, мисс Грейнджер, — начал доктор. — Необычайно сильная ментальная защита. Мы выяснили, что потеря ее памяти связано с неудавшимся <b><i>Imperio</i></b>. Разум волшебницы защитился от вторжения заклинания. Наглухо закрывшись, он не смог заново раскрыться. И теперь не пускает ничего из старого, в том числе и ее воспоминания.

— А это проблема?

— Мы не можем войти в ее разум. Если попытаемся силой, можем лишь усугубить ее положение.

— Значит, ничего не можем сделать?

И ради этого они меня вызвали?

— Есть один вариант. Поэтому мы вас и позвали, — остановился доктор и переглянулся вместе с женщиной. Судя по их реакции, процедура, похоже, не самая безопасная. — Мы можем соединить ваши разумы, чтобы видеть ее положение изнутри. Если в ее разум войдет тот, кому она доверяет, то вреда будет меньше.

Войти в разум… Чего?!

— Эм… Это ну очень хреновая идея, — я даже не возьмусь предположить, что будет, если… ну, вы понимаете, всплывут мои другие «я».

— Мисс Грейнджер сама попросила, чтобы мы обратились к вам, когда потребуется подобное вмешательство. Она понимала риск, и все равно согласилась.

— Блин, а точно нет другого способа? — не горела я желанием, чтобы касаться своей «проблемы». А соединение разумов, звучит не слишком обнадеживающе и может повести за собой непредсказуемые последствия. Особенно в моем случае.

— Нет. Но возможно, у мисс Грейнджер, есть другие ее близкие, кому она доверяла? Друзья, молодой человек, родители, братья или сестры?

Мда… Никого же. Вернее, я ничего не знаю о ее близких. Кроме ее родителей, которых ищи-свищи, а друзья… Ну, мертвые ведь не считаются. В данный момент, и саму Гермиону не спросишь из-за памяти. Да уж… Кроме меня, и вправду других кандидатов нет. Вопрос лишь в одном: насколько она мне доверяет? Знакомы то всего месяца два. Сомнительно всё это…

— Ладно. Что мне нужно сделать? — со скрипом согласилась я, уже предчувствуя скорый пиздец.

— Выпьете это зелье, и когда заснете мы соединим ваш разум с ней. А этот сосуд будет показывать, что будет происходить внутри вашей головы.

— И что я должна сделать внутри ее разума?

— Следить, чтобы она не осталась там навсегда и направлять ее. Если что-то пойдет не так мы вас вытащим.

— Ладно, — расположилась я напротив Гермионы.

Я осушила протянутый флакон с содержимым пурпурного цвета. На вкус зелье было очень даже вкусным. С приятным вкусом мяты и мёда. Эффект от него я почувствовала сразу же. Внезапно меня накрыло дикое желание закрыть глаза.

— Я надеюсь, вы знаете что делать. Иначе, я вам не завидую…

***

— Она заснула, — аккуратно положила голову Элейн мадам Помфри.

Доктор взмахнул палочкой вокруг головы Элейн и произнес необходимое заклинание. Вокруг головы девушки появилось яркое свечение. По мере движения палочки от нее к Гермионе пошли тонкие серебряные нити. Время от времени сверяясь с сосудом, колдомедик с хирургической точностью следил за этими нитями, чтобы они не обрывались и плавно соединялись с нитями Гермионы. Что он видел в омуте, было лишь только ему понятное показание.

— Хм… Что-то не так, — заметил аномалию у Элейн Аврелин.

— Что такое, Маркус? — забеспокоилась Помфри.

— Я… я не знаю. Впервые вижу такое, — казалось, что старый доктор сам был в шоке от увиденного.

«Столько линий разума… Откуда?! С ней что-то не так», — не мог понять Аврелин.

— Господин директор, Поппи, кого вы позвали? — на вопрос колдомедика никто из названых не смог ответить.

— Мы знаем только ее имя. А что не так?

— Хорошо. Это сейчас неважно. Пока всё идет хорошо.

***

Я появилась из пелены осязаемой темноты. Первые проблески ясности в мыслях возникли вместе с визуальным контактом местности. Несмотря на жестокий темень вокруг, я чувствовала, что вижу. Оглянулась по сторонам, пейзаж Малевича не изменился. Через некоторое время впереди возникла крохотная белая точка. За неимением другого прошагала… Нет, поплыла к ней. По мере приближения, свет становился всё ярче и ярче. Вскоре белоснежная стена накрыла меня с головой.

Открыв глаза, обнаружила себя на безлюдной улице. Вдоль ровной дороги стояли одинаковые дома с заколоченными окнами. Место не было мне знакомым и выглядело слишком неестественным. Подняв глаза к небу, не увидела ничего. Безграничная пустота тянулась до неведомой высоты. От одного только взгляда, меня бросило в дрожь.