Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

«Хоронили отца администратора…»

Хоронили отца администратора,
А кто он был? Прославленный генерал?
Простой обыватель? Механизатор?
Почему у станичников такое внимание снискал?
Народу столько, что даже при социализме
Не выходило на шествие 7 Ноября.
Я спросил у человека, стоявшего поблизости,
Он сказал: «А что тут лукавить зря!
Картина банальная, хоть и странная —
Сын не абы кто, а хозяин района всего,
Только подчиненных – считать устанешь,
Не придешь – «самодержца самого»
Оскорбишь, огорчишь… Разве можно!
Разве мягкий стул надоел и пресытился куском!
Прочим поглазеть – концерта дороже,
Дабы всласть посумерничать потом.
Кто как поймет, воспримет похороны —
Праздник придуманный или естество.
Видишь, венки, букеты от дома до дома,
А машин, автобусов уж точно за сто.
Я так понимаю, подобного народа
Нигде не сыскать. Возможно, на планете другой.
Он совершенно отлучен от Бога, от Природы,
Словно искусственно сделан чьей-то неверной рукой.
На лицах нет живых выражений,
А в середку тела вмонтирован механизм,
Накрутил пружину, и людишки без мучений
Всей массой идут назад в социализм.
А каково твое мнение, созерцая все это?
Не заблуждаюсь ли я, обидой тайной в поводу?»
Но тут ударил оркестр, и поднялся ветер,
И все заплакали, как в аду.
И только сын, администратор важный,
Окидывал взором орлиным, чтоб кого уличить
В неверности ему и отступничестве блажном.
А отец ни при чем тут – его бы похоронить…

Я – сосед их и родич

Не люблю половинки
От эпохи, довески.
Я живу по старинке,
По-деревенски.
Все складней убеждаюсь:
Не свильну я с дорожки.
На заре пробуждаюсь,
Выглядаю в окошко,
Улыбаюсь довольно —
Мир не сдвинулся с места,
Как же лепно, привольно,
Зачинать в пору песню!
Я мурлычу: «Ро-с-с-ия!
Не ковыль – рожь в степу!»
И стекают росинки
По живому стеклу.
Это только запевка,
А заначку не тронь!
Будет ладная девка
Да хмельная гармонь!
Не брешите, иуды,
Не толчитесь в Кремле!
Русь моя не убудет
На исконной земле.
И покуда не поздно,
Лишь в наметках «черта»,
Стадно или порознь
Убирайтесь к чертям,
Прихвативши портфели,
Муляжи, чертежи,
Вдосталь пили и ели,
Да разврат, кутежи!
Мы тут сами с усами!
Нам на Запад плевать.
Печь истопим дровами,
Будем двор подметать.
И буренку подоим,
Курам ржи зададим.
У крыльца рукомойник,
А в забазии дым.
Ух, с кострища галушки —
Объедение, сласть!
Tут хозяйка-старушка
Целиком держит власть.
Под березой столешница,
Чашек полных – ряды.
И хлебают, не мешкая,
Пот… почесть – с борозды!
Не семейка, а общество:
Скотовод, хлебороб,
По хозяйству кто топчется,
Кто морщинит свой лоб
За учебником… Пушкиным…
Между делом косясь,
Где турник. И опушка.
И проточная ясь.
Их стихия извечная —
Околотки, межи.
И глаза человечьи
Первозданной души.
Я сосед их. И родич.
Ем галушки в кругу.
Говорим о погоде,
Что трава на лугу
Уж созрела. Пора бы
Косы нам отбивать.
И налаживать арбы
Да коней запрягать.
«Завтра я спозаранку
Разбужу, подниму.
И с иряном я банку
В передок подоткну,
Провожу вас с молитвой,
Брошу вслед василек.
Месяц ноне умытый —
Будет ясный денек».
И хозяйка присела,
Словно стала мала.
И остатки доела
Из пустого котла.

Перед весной

Дедушка вышел дровец нарубить,
Залюбовался восходом.
Он не успел это все полюбить,
Жизнь отмерял год за годом.
В черной работе колхозных полей,
Что заработал – при нем же:
Грыжа да этот, что нету вредней,
Сядешь, а он: нет… неможно!
Может, с десяток (он их не считал),
Есть «посурьезней», есть «слабше».
Бабка ругает: «Совсем оплошал!»
И нахлобучила шапку
В летний денек старику-дураку,
Мягко, жалея, толкает.
«Клецок сварить?» – «Крохи нет табаку».
Все-то они понимают.
Слов мудреватых, словно вода,
Брызнул, а глядь – испарилось!
Столько сказали за век, что беда!
Нынче молчанье как милость.
Дедушка куцо под носом утер,
Так-таки печка заждалась!
Эхма, сегодня тяжелый топор
И неподатливей малость.
Ветка сухая со старой вербы,
Видно, с макушки сверзилась.
«Че же квелить? Слава богу живем, —
Дедушка вмиг догадался:
И не изба у нас – сказочный дом!»
Правда, один он остался
В хуторе. Мысли его перебил
Скворушка – грянул он песней,
Было в ней много задора и сил,
Мир стал чудесен и весел.
Дед по-простецки ушанки крыло
Поднял, вольготней чтоб слышать
Добрую весть – уже близко тепло,
Но дрова не бывают лишними.
6
{"b":"674286","o":1}