Литмир - Электронная Библиотека

Консилиум по случаю синьоры Бранди оказался напряженным и интересным. Некоторые коллеги сначала отнеслись к идее сохранить плод при смерти мозга матери крайне скептически. Но Даниэла, которая накануне успела поверхностно изучить материал по теме, а также анестезиолог и кардиолог смогли убедить всех остальных, что стоит хотя бы попробовать. Состояние матери после подключения вчера вечером к аппарату искусственного дыхания оставалось стабильным. Плод продолжал жить, будто ничего не произошло. Все показатели его жизнедеятельности оставались в норме, он активно двигался, а сердечко исправно билось.

Теперь медикам предстояло разработать систему питания, которое будет полностью удовлетворять потребности в энергии матери и ребенка. Перед кардиологами стояла задача обеспечения правильного функционирования сердца матери и кровоснабжения всего организма, а задачей Даниэлы было поддержание нормального протекания беременности. В сложившихся условиях это было непростой задачей, и требовалась консультация коллег, которые с ней уже справились.

Когда Даниэла вышла из кабинета, где проводился консилиум, ее охватило неимоверное волнение. Теперь она ясно увидела, что сохранение этой беременности вполне реально. Конечно, риск печального исхода был очень велик, но Даниэла, как всегда, была полна энтузиазма. Ей захотелось немедленно связаться с больницей в Брно и, если чешские коллеги владеют английским, попросить их о видеоконференции. Но ее ждало плановое кесарево, потому звонок пришлось отложить.

Освободившись около полудня, Даниэла пришла в ординаторскую и, достав припасенный сэндвич, села на диван. Тревожные мысли вернулись в ее голову, она никак не могла избавиться от необъяснимого плохого предчувствия. Глубокие бархатные глаза, отражающие невыносимые душевные мучения, стояли перед ее взглядом. Даниэла потянулась к телефону. «Что сказать ему? Просто поинтересоваться, как дела, значит, подтвердить свою жалость в его отношении, – размышляла она. – Да и вообще, наверное, это будет выглядеть крайне странно: мы никто друг другу. Можно было бы рассказать о результатах консилиума, но вряд ли он жаждет их услышать. Спросить, удалось ли ему без проблем покинуть квартиру? Да, это идея… К тому же, надо узнать, как передать ему документы, ведь он так ничего и не ответил…»

Даниэла набрала номер Джерардо. Голос робота сообщил, что абонент находится вне зоны доступа сети.

Глава 9

Последующие три часа Даниэла провела в родильном зале – принимала сложные роды у пациентки с патологией, которой в итоге пришлось сделать кесарево сечение. Состояние малыша было удовлетворительным, а вот мама отправилась в палату интенсивной терапии. Даниэла же усталая, но довольная поплелась в ординаторскую, надеясь, что коллеги смогут сохранить жизнь маме.

Было начало четвертого, когда она снова набрала номер Джерардо. Абонент по-прежнему был вне зоны действия сети, и Даниэла нахмурилась. Вошла медсестра с горячей пиццей из ближайшей пиццерии, и Даниэла, рассеянно жуя ее, раздобыла в интернете телефон ресторана, в котором работал Джерардо. Позвонив туда, она узнала неутешительную новость: он на работе не появлялся. Как она поняла, он даже не предупредил о своем отсутствии.

Сильнейшая тревога захлестнула ее. Даниэла не представляла, что делать, и судорожно набрала номер Алессио. За годы нелегкой практики он часто оказывался в отчаянных ситуациях, он даже заглядывал в приоткрытые врата на тот свет, чтобы в последний миг вытащить оттуда пациента, и, наверное, поэтому научился оставаться невозмутимым в самые критичные минуты. Даниэла очень нуждалась в его холодном рассудке. Но Алессио был на операции…

Закусив губу, она начала призывать свой мозг к спокойствию. В конце концов, она тоже была медиком, работающим, в том числе, и в экстренном режиме. Она тоже порой доставала с того света своих пациентов (редко, но случалось), поэтому умела не поддаваться панике и мыслить разумно.

«Нужно проверить в квартире брата. Может, он уснул и до сих пор спит…» – подумала Даниэла, взглянув на часы. Только как проверить, если до официального окончания рабочего дня еще три часа? А там мало ли что случится. Работа хирурга редко заканчивается вовремя. И она не ошиблась: выйти из больницы ей удалось только около восьми вечера.

Пока Даниэла бежала к машине, она успела набрать еще раз номер Джерардо и, поскольку тот по-прежнему был выключен, номер ресторана. Ситуация оставалась неизменной. Запрыгнув в свою машину, она помчалась к дому брата, не особо заботясь о соблюдении правил дорожного движения. Она не позаботилась также о правилах парковки, бросив машину, как попало, перекрыв кому-то выезд.

Квартира оказалась пустой – именно то, чего Даниэла так боялась, потому что теперь было совершенно неизвестно, где искать Джерардо. Она знала адрес его местожительства, только интуиция ей подсказывала, что там она Джерардо не найдет. Зато на диване она обнаружила записку, нацарапанную на чеке из супермаркета. «Спасибо за все, Даниэла, – гласила записка. – Ты потрясающий человек. Спасибо за помощь и желание спасти меня. Но, увы, меня невозможно спасти. Прощай!»

Сердце ее похолодело и бешено заколотилось. От безысходности, веявшей от записки, у нее на миг опустились руки. Куда они денут его дочь?!

«Что же он мог натворить? – лихорадочно размышляла Даниэла. – Вчерашнюю идею он не мог реализовать, ведь ключи от машины у меня! Что другое?!»

Простояв несколько мгновений в оцепенении посреди гостиной, она бросилась осматривать все окна. Они были закрыты изнутри. Тогда Даниэла решила позвонить в клинику, в отделение скорой помощи. Поприветствовав телефонистку, она представилась и быстро перешла к делу.

– Скажите, пожалуйста, не поступал ли в больницу синьор Бранди?

– Минутку… – ответила телефонистка. – Нет.

Даниэла закусила губу, но тут ее осенило: ведь его документы у нее!

– А кто-нибудь без документов?

– Двое. Один мужчина лет двадцати африканской наружности…

– Второй? – нетерпеливо прервала ее Даниэла.

– Второй… Мужчина лет тридцати пяти-сорока с серьезным отравлением.

– Куда его поместили?

– Его привезли в критическом состоянии, он в реанимации, – ответила девушка. – Корпус H.

– Спасибо! – бросила Даниэла, уже выбегая из квартиры.

Запрыгнув в машину, она помчалась обратно, потому что единственный способ узнать, Джерардо это или нет, – увидеть его собственными глазами. Но Даниэла была практически уверена, что увидит именно его в палате интенсивной терапии.

Оказавшись в родной клинике, Даниэла сначала бросилась в свою ординаторскую. Наскоро облачившись в хирургический халат и вымыв руки, чтобы соблюсти стерильность, она кинулась в корпус H. Уточнив, в какую палату поместили пациента без документов, Даниэла взбежала по лестнице, ведущей на первый этаж. Буквально через минуту она оказалась перед нужной дверью и, выдохнув, вошла внутрь. Некоторые из присутствовавших медиков, окружавших койку, подняли головы и вопросительно посмотрели на нее, остальные, не отрываясь, проводили какие-то манипуляции. Даниэла догадалась, что пациенту делают промывание желудка.

– Я Даниэла Фамьяни, из Акушерства и Гинекологии… – начала она.

– Даниэла! – перебил женский голос. Это была одна из медсестер, ее давняя знакомая. – Что ты здесь делаешь?

– Я хотела бы посмотреть на вашего пациента, можно?

– При нем не нашли документов… – сказал один из врачей.

– Я знаю. Могу я взглянуть на него? – настаивала Даниэла.

– Пожалуйста, – пожал плечами медик и вернулся к своей работе, а знакомая медсестра провела Даниэлу к изголовью койки.

Сердце дернулось в груди… Это был именно Джерардо. Изо рта у него высовывался толстый желудочный зонд, что подтвердило догадки Даниэлы: ему промывали желудок, чтобы побыстрее освободить его от ядовитого содержимого.

15
{"b":"673445","o":1}