– Я был готов отказаться от детей ради нее, – дрожащим голосом ответил мужчина, а в глазах показались слезы. – Я хочу ее живой… – прошептал он, потом сжал челюсти, стараясь сдержаться.

– Физически она жива. Мозг, увы… – озвучила, наконец, Даниэла ситуацию.

Он молчал, и она только видела, как еще сильнее сжались его челюсти.

– Мне кажется, ваша жена очень хотела бы, чтобы малышка пришла в этот мир. Она оставила вам ее в подарок…

– Я не хочу этот подарок! Я хочу ее живой! – крикнул он и, не в силах больше сдерживаться, бросился прочь.

Даниэла с сочувствием смотрела ему вслед. Потом взгляд ее затерялся в пространстве. Она была хорошо знакома с его женой и действительно знала, как та хотела ребенка. Даниэла была уверена, что она осознанно пошла на риск.

В кармане зазвонил телефон.

– Да, Але?

– Как прошел разговор? – послышался любимый голос.

– Он сказал, что не хочет этого ребенка, – тяжело вздохнула Даниэла.

– Он сейчас в шоке. Надо дать ему время. Кстати, завтра в восемь утра консилиум, – сообщил Алессио.

– Хорошо. Я сейчас еще хочу поговорить с кем-то из наших анестезиологов.

– Почему сейчас? – удивился Алессио. – Сейчас ребенку не требуется анестезия.

– Я хочу понять, каковы наши шансы…

– Завтра мы все дружно это поймем на консилиуме, Дани. Поедем сейчас домой?

– Нет, Але, я потом не смогу уснуть. Меня мучают некоторые вопросы. Езжай один. Тебе ведь еще надо заехать в магазин и к Элио, – напомнила Даниэла.

– А ты?

– Я приеду на своей машине, как обычно. Не переживай.

– Дани, но скажи мне с точки зрения гинекологии: с плодом и течением беременности все в порядке? – Сильная заинтересованность звучала в голосе Алессио. Он в самом деле загорелся идеей повторить чудо, которое совершили медики в Брно, хотя лично Алессио вряд ли будет участвовать во всем этом, ведь проведение кардиохирургической операции не предполагается.

– Да, все превосходно, – подтвердила Даниэла.

– Значит, шансы очень высоки… – будто про себя пробормотал Алессио.

– Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы сохранить малышку… – пообещала Даниэла.

Прежде чем покинуть больницу, Алессио решил заглянуть к маме Элио. В течение дня ему не удалось проведать ее, но он был обязан сообщить Лилиане, что встретился с ее отцом и отправил Элио домой с ним. Остановившись перед дверью ее палаты, он ощутил, как участилось сердцебиение. Потом вошел внутрь.

Лилиана лежала с открытыми глазами, вся опутанная проводами. Алессио посмотрел на показания приборов: некоторые были на грани критических значений.

– Как самочувствие? – начал Алессио.

– Dottore, где мой сын? – Лилиана попыталась приподняться.

– Ни в коем случае не вставайте! – требовательно пресек Алессио ее попытки. – Синьора, так не пойдет. – Он решительно мотнул головой. – Я вам пообещал, что позабочусь об Элио. Почему же вы так нервничаете?

– Но вы ведь работаете…

– И что? А вдруг у меня есть няня? Или я маму свою попросил присмотреть за ним? Или я взял вашего сына ассистировать мне? – Строгость послышалась в голосе хирурга. – Если я сказал, что ваш сын в безопасности, значит, так оно и есть. Вы мне не верите?

– Я верю… – смутилась Лилиана.

– Вы заставляете анестезиолога постоянно вкалывать вам снотворное, чтобы вы были спокойны. Вы вознамерились провести во сне все время до самой выписки из больницы? Только снотворное не решает проблему и не улучшает состояние вашего здоровья.

– Не будьте таким строгим! – взмолилась Лилиана, чуть не плача. – Постарайтесь меня понять… У вас есть дети?

Алессио вздохнул. Он прекрасно ее понимал, даже не имея детей, однако стресс, в котором Лилиана постоянно пребывала, лишал надежды в ближайшие дни перевести ее из палаты интенсивной терапии в обычную палату.

– Сейчас Элио дома с вашим отцом, – мягко сказал Алессио и тут же пожалел об этом: глаза Лилианы наполнились непомерной тревогой, но она промолчала. – Я закончил на сегодня работу, у меня есть список продуктов от вашего отца и сейчас я еду в супермаркет. Вашему отцу и сыну я запретил выходить на улицу. Оба пообещали соблюдать запрет. У вас чудесный сын, синьора. Думаю, он не нарушит данного мне слова.

Слабая улыбка осветила лицо Лилианы, а глаза заблестели.

– Спасибо… Вы невероятный человек… Я перед вами в неоплатном долгу, dottore…

– Прекратите, синьора! – возмутился Алессио.

– Лилиана. Меня зовут Лилиана.

– Алессио, – представился хирург.

– Нет, вас я не могу звать по имени, вы для меня почти Бог…

– Посмотрите на меня, Лилиана: у меня даже нимба нет вокруг головы, – усмехнулся Алессио. – Как максимум, я ангел-хранитель, который временами летает в преисподнюю, чтобы вытащить оттуда кого-нибудь, пока врата не захлопнулись.

Улыбка на губах Лилианы стала шире.

– Где моя сумочка? – спросила она.

– Полиция вроде бы нашла ваши вещи, но я понятия не имею, где они. Думаю, вам принесут их, когда переведут в обычную палату.

– Возьмите из нее кредитную карту, я скажу вам пин-код…

– Предпочитаю пользоваться своей, – непреклонно сказал Алессио. – И не спорьте со мной, я уже устал спорить с вашим отцом.

– Но…

– Лилиана, у вас есть еще вопросы? Мне нужно идти, – безжалостно прервал ее Алессио. Он прекрасно понимал, что не должен оплачивать такси, обеды, продукты посторонним людям, но не сводить же счеты с пациентом в реанимации. И потом, пока эти расходы не сильно били по его кошельку.

– У вас в самом деле есть няня? – уточнила Лилиана.

– Нет. Пока не приехал ваш отец, Элио был в секретариате. Наша секретарь очень отзывчивая девушка. Она даже отвела Элио и Сильвестро на обед. Так что не волнуйтесь, он не в операционной провел все это время.

– Спасибо… Я лишь беспокоюсь… – пробормотала Лилиана.

– О чем?

– Я боюсь оставлять Элио с отцом… У него бывают болевые приступы, я вам говорила, и Элио может испугаться. Но чего я опасаюсь еще больше, так это внезапной потери памяти… Отец в один миг может забыть все, понимаете? Это редко случается, зато неожиданно. А если это произойдет снова, из-за стресса?

Алессио, сдвинув брови, задумчиво созерцал Лилиану. «Porca miseria, мое дело – спасать жизни людям, имеющим проблемы с сердцем. Почему я должен заботиться о ней и ее родственниках?!» Но ответить на этот вопрос он не был способен. Одно Алессио понимал где-то в глубине души: он не мог оставить в отчаянную минуту на произвол судьбы эту пациентку и ее сына.

– Я постараюсь что-нибудь придумать, Лилиана. Доверьтесь мне и будьте спокойны. Если вы прекратите постоянно волноваться, то скорее выздоровеете. Это в ваших же интересах.

– Вы правы. Спасибо за все… – произнесла она с бесконечной признательностью.

– Пожалуйста.

– Могу я вас еще кое о чем попросить? – проговорила Лилиана стеснительно, и легкий румянец заиграл на ее бледных щеках.

– Конечно, – с готовностью кивнул Алессио.

– Вы могли бы позвонить мне, когда увидите Элио? Чтобы я знала, что с ним все в порядке.

– Нет. Сегодня вы не можете пользоваться телефоном. Я передам вам эту информацию через дежурного врача, – пообещал он.

– Хорошо. Благодарю вас…

Покинув больницу, Алессио бросился к стоянке, а затем, превышая скорость, помчался в сторону супермаркета. В тот вечер он совсем не напоминал дисциплинированного водителя, которым был вчера, когда вез на заднем сиденье спящего Элио. Сегодня Алессио снова ничем не отличался от лихих аборигенов, для которых правила дорожного движения являлись неким условным предписанием. Впрочем, у него, разумеется, имелось оправдание: супермаркет должен закрыться через полчаса, и нужно успеть купить все по списку, добытому Глорией.

Лихо лавируя между прилавков, Алессио торопливо заполнял свою тележку. Разумеется, он не ограничился лаконичным перечнем жизненно необходимых продуктов, понимая, что следующий раз, когда появится возможность заглянуть в супермаркет, может наступить нескоро, поэтому стоит обеспечить дедушку и внука всем необходимым на несколько дней вперед. К тому же, надо побаловать ребенка какими-нибудь сладостями, чтобы хоть немного нивелировать стресс, да и дедушке наверняка будет приятно полакомиться вкусностями.