От Микаэля повеяло смертельным холодом. Его глаза стали голубыми окнами в бездну. Безупречное лицо не изменилось. Не дрогнула ни единая черточка, но лиса знала, что ее удар попал в цель.

– Будем считать, что разговор закончен, – произнес Микаэль.

Солнце вспыхнуло, озарив комнату, и вынудив лису прикрыть глаза. Когда свет немного померк и глаза открылись, рядом с ней никого уже не было.

– Дурак! – лиса метнулась к лежащим на ковре половинкам пули, схватила их и быстро прижала сломы друг к другу. – В жопу мораль твою, чертов дурак! Думать надо сердцем, а не правилами, – Лиса быстро пошарила в столе, достала скотч и обмотала пулю, не давая ее частям разъединиться. – Вот и хорошо. Вот и молодцы. Живем, мои хорошие. Мы еще повоюем!

Взметнулись энергетические хвосты, глаза налились зеленью, выросшие вмиг лисьи уши прижались к голове. Дороги, такие разные и такие похожие, нашлись практически сразу. Только почему-то не две, а сразу три. Кумико погладила тонкую дорогу-ручеек и уставилась на две рядом. Ледяная дорога. Она льнула к ручейку, а потом виляла в сторону, уходя и отстраняясь. Лиса ухмыльнулась, посмотрев на третью дорогу. Кипящая лава. Неслась, не разбирая, что и кто на ее пути, снося, уничтожая и расширяясь. Соперник. Только от союза воды и лавы будут страх, боль и горе. Не бывать этому. А вот вода и лед – это почти одно. Вода растопит лед, а лед напитает реку. Значит, она в праве. Чего бы там ни добивался Микаэль, но мальчишка будет спасен. Рядом с его ледяной дорогой на приличном отдалении мелькнул обычный человеческий путь – асфальтовая полоска тротуара. Аккуратная, с довольно большим потенциалом, но совершенно неподходящая. Нет, этой девочке здесь искать нечего. Дороги не сойдутся. Приняв решение, Кумико сплела пути. Лед и вода – суть одна. Вода. Жизнь. Вот пусть и живут.

***

Лиза открыла глаза и уставилась на смотрящую на нее старушку. Состояние такое, словно она проснулась после сильного похмелья. Голова была пустая и неповоротливая. Мысли ворочались где-то далеко как киты на суше.

– Деточка, выпей водички, может, врача вызвать? – Лиза машинально взяла стакан с водой и огляделась. Она сидела на табурете в чужой кухне. На столе – пакет из магазина. Напротив стояла сухонькая старушка в черном платье и белом платочке на седой голове.

– Что случилось? Где я?

– Ты помогла мне продукты до дома донести и упала в обморок, вот прямо поставила и упала. Еле тебя усадила. Телефон выпал и вот, – старушка показала газету, на которой лежала старинная серебряная цепочка и ржавая горка какого-то мусора. – Что-то у тебя там сломалось, похоже. Телефон цел, а это… Ценное что-то?

Лиза смотрела на остатки пули. Амулет Влада, который ей чудом достался. И вот так его лишиться… Девушка сгребла телефон и газетный лист двумя руками и молча пошла на выход. Она шла по улице, не понимая, куда и зачем идет.

Лиза посмотрела на экран телефона – двадцать минут третьего.

До памятника Есенину дошли быстро. Самих гуляющих искать долго не пришлось – толпа была немаленькая. Нарядные девушки в платьях всех цветов, длина которых варьировалась от экстремально короткой до предельно длинной, парни в парадной форме в основном. Шумно, весело.

Увидев молодоженов и присмотревшись к гостям, Ника ахнула и резко свернула обратно.

– Стоять! Ты чего? Куда? – Крис поймала подругу за кончик косы и чуть дернула назад. – Что случилось?

– Уходим отсюда. Быстрее, – пискнула Ника, с неприязнью поглядывая в сторону толпящихся у памятника людей.

– Да, блин, объясни по-человечески, – Крис, уставилась на подругу.

– Я вчера с ними в баре была. Это военные. Дубины. Твоя жертва… – Ника пригляделась к толпе, но Пашу не увидела. – В общем, он один из этих.

– Прекрасная фея, вы ли это? – раздался жизнерадостный баритон откуда-то со спины.

Кристина оглянулась на голос. Прекрасный экземпляр человеческого самца… Высокий брюнет с яркими чертами лица, ямочка на подбородке, длинные ресницы и веселые карие глаза. Дорогой, шоколадного цвета, костюм, щегольский галстук на самой грани строгого и креативного, платиновая булавка с небольшим бриллиантом, идеально вычищенные замшевые узкие туфли. Если бы не выправка, можно было бы решить, что он занят в каком-то бизнесе, причем очень успешном. Покачала головой, сузила глаза, приглядываясь. Аура была нечеловеческая. Слишком сильная энергетика. Казалось, что от мужчины идет жар как от горячего асфальта.

– Ты что ли агнец на заклание? – Крис облизнулась, блеснув зелеными глазами из-под ресниц.

– В смысле? – опешил «экземпляр».

– Мне Ника тебя отдала. Свой телефончик хочешь обратно? Ну и курточку?

– Было бы неплохо, – мужчина явно пришел в себя и плотоядно улыбнулся, глядя на Кристину. – Но… – он перевел взгляд на Нику и сразу стал каким-то мечтательно-задумчивым. – Предпочту получить все это из рук феи. Сама понимаешь, Экскалибур надо получать только от Девы озера, а то работать не будет.

– Ну Ника отдала тебя мне, как бы твоего согласия не требуется. Телефончик у меня, захочешь получить, ты знаешь, к кому обращаться.

– Оставь себе, – небрежно отмахнулся «экземпляр», продолжая сверлить взглядом «фею». – Завтра другой куплю, а данные в облаке.

– Ну и отлично, тогда брысь от Ники. Не мешай работать, детка.

– А почему прекрасная фея молчит? – мужчина даже не смотрел в сторону Кристины. Выглядело это слегка нарочито. – Надеюсь, она не простудилась после нашего насыщенного событиями вечера? Было бы жаль не услышать ее чудный голос.

– Паша… – в голосе Ники Крис услышала знакомую робость. Похоже, подруга опять растерялась, как это часто бывало, когда к ней начинали «подкатывать» вот такие вот «экземпляры». – В общем… Я уже опаздываю. Крис, это Паша. Паша, это Крис. Надеюсь, вы хорошо проведете время. А мне пора за работу, – выдала она на одном дыхании и поспешно ринулась к молодоженам.

Крис взлохматила короткие волосы, подошла близко-близко к высокому брюнету, почти прижалась к нему и, взяв за ухо, наклонила его голову к своей.

– А теперь, Павлуша, послушай меня, я тебя очень прошу, ну очень-очень. Отстань от Ники. Девочка не про тебя.

– Она твоя любовница?

– А кто ты такой, чтобы задавать подобные вопросы?

– Я тот, кому нравится Ника. Очень нравится.

– И кто же тот, кому нравится Ника? Я имею в виду по-настоящему. Видишь ли, далеко не все полагают, что человеком является тот, кто выглядит как человек. Понимаешь мою мысль?

Паша ничего не сказал. Резко развернулся, сверкнув напоследок глазами, и ушел, слился с толпой гостей.

***

Ника ругалась про себя, обещая, что «ни-ни-ни, никогда больше». Она терпеть не могла делать свадебные фотосессии и уже жалела, что подписалась на это. Молодые выглядели напряженными, пытались предлагать какие-то затасканные ракурсы. «Обязательно фото на фоне памятнику Есенину!», «Сфотографируйте, как мы застегиваем замочек на ограждении… Ах, нет, сам замочек мы уже застегнули, просто сфотографируйте так, как будто мы его застегиваем». А уж все эти просьбы про фотошоп и невесту на ладони жениха… В такие моменты Ника готова была побить новобрачных своим фотоаппаратом, потом подарить им мыльницу и предложить все сделать самостоятельно. В основном, правда, старалась невеста. Жених – светловолосый, кареглазый, немного курносый, улыбчивый и очень позитивный Славик, с которым они прошлым вечером уже познакомились в клубе, – просто понимающе улыбался и с нежностью смотрел на свою избранницу.

Но дело надо было делать, к тому же фотосессия в основном шла поодаль от гостей, что являлось для Ники неоспоримым достоинством. В отличие от Кристи, девушка как огня боялась больших компаний.

Когда сессия «жених и невеста» подошла к концу, Ника с Кристи присоединились к общему веселью около памятника Есенину. Шампанское из пластиковых стаканчиков, громкие крики «горько-сладко», теплый ветер с реки.