Было видно, что покушение на власть сильно задело Радвера, и он навряд ли бы остановился хоть перед чем-то. Инанна приподнялась с трона, чтобы прийти на помощь — нет, не Иерону, а дочери, способной стать невольной жертвой взбешённого Радвера. Но тот и сам вдруг остановился, с изумление переведя взгляд на разрыдавшуюся Яролику.

Златогривая драконесса, закрывшись крыльями, драла когтями и зубами ковёр Инанны, оплакивая то ли свою хозяйку, то ли едва удерживаемую душу Нармелы. Словно забыв о Иероне, Радвер быстро подошёл к ней и протянул лапу златошёрстой Соборной.

— Берите пример с Мирдала. Он признал право сильного и не посягает на должность, служить на которой народу он не способен. Я презираю Покон, которому ты, Иерон, сам не следуешь, потому что сказано: "Один грех не смоет тысяча оправданий". Нельзя повторно стать демиургом, а, будучи демиургом, нельзя подняться выше.

— По этой логике новым правителем Хардола должен стать Тескатлипока, — отряхнулся Адора, — если он выжил. Ведь Арислодару убил не ты. А если ты, то Светлые осудят и казнят тебя за её убийство.

— Мы не видели смерть Арислодары, — возразил ему Торстейн. — Но в остальном он прав, Радвер. Ты использовал дочь Инанны, надеясь привлечь её к себе вместо Арислодары, стать владельцем Светлейшей из драконов, твоей марионеткой…

— И если сар-волод Инанна не свернёт тебе голову за это, — Зареслава тоже вступила в разговор. — То представь, что будет, если Иерон убедит Светлых в том, что ты намеревался получить власть таким паскудным образом?

— Лучше тебе довольствоваться полученным, не разевая рот на кусок, который тебе не по зубам.

— Так или иначе, но Светлые Иерона не примут точно так же, как Тёмные не примут Герусет или Аменемхата, — Яролика сжала лапу мужа, выхватывая у него слово.

— Да? Я проверю, — Инанна поднялась с трона, перешла к нахмурившемуся бывшему демиургу и опустилась сначала на четыре лапы, а потом на колени. — Радвер обещал сделать меня соборной, но я лучше приму этот титул от того, кто основал Нашар. Каким бы ты не был врагом нам в прошлом, не будь тебя, Иерон, и множество мудрости, богатые сокровища знаний и культуры пропали бы стараниями Арислодары. А в Нашаре живут и Светлые, им без демиурга одиноко. Не Радверу же им отдаваться.

— Мы заключили договор, — напомнил Радвер.

— Нет, мы лишь обговорили условия, — возразил Зорат. — А для тебя будет лучшим решением помириться с Иероном. Никто не собирается лишать тебя законной власти или вредить тебе каким-либо способом, если только ты не станешь вредить первым.

— У меня осталась родственная Арислодаре душа, — произнесла и Яролика, вновь крепко беря Иерона за лапу. — Надо восстановить ей новое тело. Без твоей помощи мне не справиться!

Радвер открыл пасть, чтобы высказать что-то, но так и не произнёс ни слова. Мягко взяв Соборную под локоть, он вывел её из тронного зала, видимо, решив обдумать ответ в одиночестве.

Тем временем Иерон поднял Инанну с колен:

— С тобой я тоже ни о чём не договаривался. Назначать Тёмного демиургом против правил, но твоё верховенство в Нашаре мне не оспорить. Но постараюсь, чтобы, если не при моём демиурженьи, если не сливаясь в одну страну, Свет и Тьма действовали сообща. Без этого нам не выжить.

— …Ну нельзя же было так сразу накидываться на моих друзей, папа! И уж тем более тебе надо лучше контролировать свою навскую сущность!

Сварун помотал головой. Сонливость, окутывающая его всё это время, даже не сонливость, а полудрёма — наконец-то рассеялась, и перед дракончиком проявились два силуэта.

Похититель Амрафет и Шеш, которого разъярённый отец так искал.

— Прошу прощения, — обратился амрафет ко Сваруну, вливая в него силы из своей ауры, постаравшись компенсировать урон. — Мой родственник нашёлся, а вашу попытку найти своего я сорвал. Тогда сам и помогу вернуть Агнара, но с условием — я и сам с ним поговорю.

— Сначала нужно найти тех, кто были со мной… — с облегчением выдохнул Сварун. Ну и неприятные же ощущения он испытывал последние… Сколько времени? Юный дракон не мог и сообразить, сколько пробыл в Доме. — И в первую очередь — Индрику.

— С нею всё в порядке, — сказал Шеш. — Она в Ликдуле, с твоим отцом.

— Если тебе нужно, чтобы твой дядя непременно увидел и её в свою первую встречу, можешь вернуться в Ликдул и позвать ее, — добавил Амрафет. — Я верю, что вы вернётесь за моей помощью, ведь я помогу вам миновать все патрули подземных. Но вот проникать в темницу, где Агнар сидит, вам придется самим, она укреплена против навов.

— Тогда нет смысла подвергать Идрику опасности, — ответил Сварун. — Кроме того, Жардея же где-то внизу, не так ли? Значит, ей может понадобиться моя помощь, и летать туда-сюда нет времени!

— Она ведь ушла от вас добровольно. Точно ли нужна? — Амрафет изобразил на морде сомнение. Эмоции давались ему лучше, чем сыну — опыта больше, да и в прошлом он был драконом. — Тогда готовься к путешествию.

— Но постой! Если темница защищена даже от вас, то как мы с Жардеей или я один туда попаду? Не хочется застрять перед закрытой дверью!

Подумав, Амрафет проявил на лапе несколько сферических, переливающихся сосудов в форме драконьих черепов, с руной "взрыв" на лбу.

— Это трамриажи, боевая первоматерия, эталон нашего вооружения. Применяй только на внешних стенах — внутри может задеть пленников.

— Название под стать виду… — хмыкнул Сварун, растворяя бомбочки в своём карманном измерении. — Ими точно можно что-нибудь взорвать? На вид не слишком опасны…

— Сотни этих штучек хватит, чтобы Утгард оказался вровень с Иркалой, — пояснил Шеш. — Так что постарайся обойтись без жертв и излишних разрушений.

— А назад как? — Задумался самчик. — Вот я его освобожу, но за нами уйму народа пошлют. И будет уже не до диверсий, надо побыстрее скрываться. Вряд ли вы мне выдадите арсенал против всей армии Герусет.

— Агнар работает на закрытом объекте, но это не значит, что там все пленники. Драконы Герусет трудятся на процветание подземного мира, им и в голову не может прийти что среди них есть тот, кто работает не по своей воле…

— После взрывов? — горько усмехнулся Сварун. — После такого накажут бомбиста, будь он своим или чужим. Тем более при правлении Герусет.

— Ты меня уговорил, я вас встречу и перенесу к Ликдулу, — отмахнулся Амрафет. — Теперь готов?

А тут не меньшая беспомощность. Весишь, вцепившись зубами до боли в челюстях, и падение с высоты — гарантированная инвалидность.

— Навы… У вас на всё есть планы, но вы сделаете всё, чтобы их не раскрыть раньше времени… Готов!

— Драконы иногда слишком много болтают, — произнёс Шеш, но тут голос его потеплел. — Удачи!

Амрафет подождал, пока Сварун благодарно улыбнётся навёнку в ответ, и только после проявил Сваруна в подземелье, в проходе, светлом как в ясный день из-за множества переплетений на стенах, полу и потолке — словно ажурный рукав.

— Вперёд, — только и сказал он на прощание, то ли указывая дорогу, то ли подбадривая дракона. Так или иначе — через мгновение Сварун остался в коридоре один, и потому быстро зашагал прямо по проходу.

Он довольно быстро добрался до массивных стальных ворот без бойниц, на всю высоту перехода. Но охранники уже знали о его приближении — выдали шаги по паутине. Целый рой запрограммированных душ вылетел навстречу детёнышу.

Выхода не было — Сварун расправил крыло, проявив трамриажи в лапе, и бросил их вперёд, сам в то же время круто развернувшись и что есть сил бросившись назад по коридору, помогая себе крыльями. Они же послужили парусом, когда взрывная волна просто бросила дракона вперёд.

Паутина порвалась и погасла, погрузив подземелье в звенящую, контуженную темноту. Аурозрение тоже не выдавало охранных душ — первоматерия и их стёрла из реальности или исказила до чего-то совершенно чуждого. Не сдержав вздох, Сварун зажёг ауру неярко, вышел из-за пострескавшегося угла. От заслона осталось лишь пустое пространство — переход стал куда шире, чем был, а от металлических ворот и следа не осталось.