Сощурилась, рассматривала, что за живность.

Сначала предположила - тварь, но это был лось. Крупный, рогатый... Еле двигал копытами и чуть крутил головой. Боже! Прикусила губу. Стало его так жаль, что даже выступила слеза. Я убийца! Знак "осторожно лось" часто по трассе встречался, но за всё время, что вожу, впервые столкнулась с парнокопытным вживую. Ещё раз убедившись, что никого больше нет, выудила из сумочки, валяющейся на полу, телефон и набирая Любу, всё же выбралась из машины. Правда, пришлось немного повозиться с дверцей, которая настырно не хотела выпускать.

Несмотря на патовость ситуации, звать Демьяна не желала. Я вообще, больше его видеть не хотела. Никогда... Поэтому контролировала мысли, как могла, чтобы не сметь позвать кукловода. Он и без того должен был знать, что со мной случилось. Раз молчал - значит, ему тоже было всё равно. Я бы всплакнула, да момент неудачный...

Осторожно приблизилась к зверю, так и не понимая до конца, что буду делать и как ему помочь. Мобильник прижимала к уху в ожидании ответа подруги. Склонилась, над бедолагой, роняя слезу. Встретилась взглядом с его глазищами, полными боли и страдания.

- Привет, - начала подруга, но я перебила:

- Люб, это... я в аварию попала, - зачастила, приседая возле лося.

- Что? - взвизгнула Любаша.

- Ага, до города чуть меньше сотки осталось. Домой еду по объездной и на лося наткнулась... - умолкла, зверь глухо замычал. Я не сразу услышала другой звук, более пугающий.

Медленно поднялась, только теперь среагировав на движение, и чуть не умерла от ужаса. Нас с лосем окружили пять тварей! Оборотни! Такие же как и Демьян, только поджаристее и мельче.

- Люб, - сглотнула тяжко. - Мне пзд*** - трубка выпала, с гулким треском развалившись на части. Я стояла в оцепенении и не могла отвести глаз от оскаленных пастей и глаз, пылающих лютой злобой и голодом.

Твари неспешно подступали, смыкая круг. Не думала, что могу настолько желать жизни. Казалось, готова умереть, но когда вот так, столкнулась с монстрами, почему-то ярко ощутила, что не готова покинуть этот мир. Я жить хочу! Мучительная смерть от клыков, мягко говоря, не прельщала...

Метнула взгляд на машину, дверца которой зазывно была открытой. Даже успела оценить, есть ли шанс добраться до тачки, но это, пожалуй, всё!

Только дёрнулась, как твари ощерились. Зрачки перелились опасным золотом.

Даже сейчас я упорно воевала с рассудком, не желая звать Демьяна на помощь. Тварь ничем не лучше свояков! Хотя, неправда, хуже.

Эти не скрывали истинного лица - собирались меня задрать.

А Демьян стелил мягко, увещевал, управлял... Не позову. Сдохну, но не позову!

Опять застыла. Покосилась на лося - он из последних сил трубил о боли, ужасе, горе, хищниках. Предупреждая... Каждой частичкой тела ощущала его глас - он проникал вглубь и заставлял переживать всё, что чувствовало парнокопытное.

Одна из тварей зарычала. Я испуганно переметнула на него взгляд и лишь увидела смазанное движение. Оборотень бросился на лося и, вонзив клыкастую пасть в горло животного, с жутким хрустом прекратил страдания сохатого.

Озверев от голода и жажды крови, остальные тоже кинулись на тушку, вонзая оскаленные пасти.

Трусость? Ещё какая. А ещё отчаянное желание выжить!

Я сорвалась с места и уже почти коснулась заветной дверцы, когда боль пронзила острой вспышкой и пронеслась от щиколотки до груди. Сердце с таким отчаяньем рванулось наружу, что гулко ёкнуло где-то в области головы. Я взвыла от дикой, нестерпимой боли и первобытного страха. Изо всех сил старалась вцепиться хотя бы за порог авто, но уже в следующий миг меня с чудовищной лёгкостью швырнуло прочь - на асфальт. В эпицентр ужаса... и даже кости хрустнули, а башка звонко треснула, не пережив встречи с твёрдой поверхностью. Подкатила тошнота, но мучения не прекратились. Меня перевернуло несколько раз, пока мощные челюсти не сомкнулись на плече и не заставили заголосить, срывая связки...

Меня драли на части... уже плохо слышала, но хруст, чавки, рычание сопровождались новыми вспышками боли. Окуналась во мрак и вновь выныривала. Я... отчаянно вопила, захлёбываясь болью, но она ослепляла, оглушала. И если первое время остро чувствовала клыки, раздирающие плоть, то вскоре провалилась в пустоту и мирно наслаждалась покоем без муки.

Но даже на грани смерти не позволила ускользающему сознанию позвать Демьяна на помощь!

***

Когда возвращалась в мир звуков и чувств, это не нравилось. Однозначно и категорически. И если поначалу не испытывала ничего, то уже вскоре, когда смогла открыть глаза, поняла, что Ад на Земле существует и я в нём!

Не умерла! А жаль...

Как оказалось, видела лишь единственным оком, второе было сплошным тёмным пятном, и как бы ни крутилась, пытаясь сморгнуть мрак, этого не выходило. Когда нашла хоть кого-то, это была мама: испуганная, взволнованная, зарёванная. Она тотчас метнулась ко мне:

- Доча, - всхлипнула и сразу же залилась слезами. Я скривилась от мерзкого звука и отвела взгляд. Светлая одиночная палата с большим окном, прикрытым жалюзи. Лежу на больничной койке, рядом стоит прикроватная тумба со стаканом и графином воды. На противоположной стене - телевизор, а под ним стол и пару стулья. - Как ты? - утерев влагу с глаз, участливо поинтересовалась родительница, уместившись на краю койки.

Я отвернулась, закрыла глаза и погрузилась в душевный мрак - не могла говорить, да и не хотела.

Мамуля хлопотала вокруг меня день и ночь, папа тоже наведывался. Правда, он занимался Златой и Ильёй, поэтому приходил по возможности. Сына и дочу пару раз ко мне пустили, но то, что прочитала на их лицах и в глазах, откровенно не нравилось. Страх вперемешку с жалостью и ужасом.

Ещё Люба прибегала с Костиком. Вот тогда и попросила зеркало. Подруга заставила жениха выйти, якобы за сладеньким, и долго со мной спорила. Отговаривала, убеждала, что не нужно мне на себе смотреть, пока... ещё несколько операций назначены.

- Дай зеркало!

- Мил, - упиралась Любка, - тебя звери драли...

- Если ты моя подруга, дай зеркало !

Люба вся сникла, побледнела:

- Вот нельзя так, давить на мою к тебе любовь. Нечестно.

- Зеркало! - прохрипела я, теряя терпение.

Отражение...

Даже не сразу поняла, что гляжу на себя. Кто это? Хотелось заорать и в ужасе бросить мерзкий предмет обихода, который посмел так напугал. Руки дрожали. Не в силах пошевелиться, невидяще таращилась на монстра в зеркале. Сколько? Не знаю, но когда пелена стала спадать, я смогла посмотреть в глаза реальности - теперь это я! Половина лица была словно изжёвана, но усердно подлатана несколькими швами, тянущимися по подбородку, щекам, лбу. Ни начала, ни конца, ведь нити терялись в лысой макушке покалеченного скальпа и где-то в области плеча, груди и спины. Одного глаза не ощущала, и теперь понятно почему... вместо глазного яблока зияла тонкая щель. Глаз, которым хоть как-то видела, заслезился - едкая вода жгла, но руки в судорожном треморе так сильно стискивали зеркало, что не сдвигались, смахнуть мерзкую жижу.

- Милочка, родная, - тараторила подруга. - Ты хоть представляешь, из чего тебя собрали?! - принялась по-дружески, в красках рассказывать, что со мной было, точнее, случилось по версии следователей и экспертов. То, как меня обнаружили, когда другая машина спугнула тварей, и они сбежали. Водитель остановился, бросился ко мне...

- Даже не знаю, - сухо подытожила я, - благодарить его или проклясть.

- Ты что такое говоришь? - возмутилась Любка. - Конечно, благодарить!

- Оставь меня, - чуть повернула голову, показывая, что не хочу больше говорить.

- Мил, - проскулила подруга.

- Прошу, - процедила сквозь зубы.

Как она уходила не видела и не слышала - провалилась в жуткую прострацию, в которой пробыла, пока не пришёл врач. Осмотрел меня, вколол очередную порцию обезболивающего, и я провалилась в сон.