- Добрый день, Эпштейн Шлёма-Клурглур Шалашибес, - пролепетала, и даже опешила, что выдала не выговариваемое так просто.

«Спасии-и-ибо», - возблагодарила мучителя, ведь это точно он помог. И несмотря на обиду и злость, сейчас была безмерно благодарна.

«Будешь должна!» - сухо резюмировал Демьян.

Внимательно смотрела на приятного темноволосого, кареглазого мужчину сорока лет. Невысокого, стройного, очень импозантного. В нём ясно читалось воспитание и выправка, какая есть либо у военных, либо у великосветских особ. Прямая спина, открытый взгляд, скупая мимика.

Он тоже смотрел пристально, изучающе, долго, а потом удивил:

- И давно? - у него был приятный голос. Проникновенный, глубокий, вкрадчивый.

Даже растерялась, пытаясь понять, что мужчина имел в виду. Да и не была уверена, что мне позволительно открывать рот, но когда осознала, Демьян не собирался дёргать за верёвочки, призналась как на духу:

- Пару месяцев.

На миг, на лице мозгоправа мелькнуло удивление, но быстро сменилось привычным холодным выражением. Не знаю, намекал ли Эпштейн на порабощение моего мозга другим существом, но порадовалась, что, вообще, появился шанс сказать по-человечески:

- Есть возможность... - запнулась, подыскивая точные слова, - излечить? - предположила неуверенно.

- Боюсь, нет, - ни намёка на фальшь или жалость. Вежливая констатация факта, и только.

Опять не задумалась, до конца ли мы понимаем друг друга, поэтому прищурилась:

- Ну, хоть как-то притупить, заглушить?

Эпштейн едва мотнул головой «нет», в крах разбивая хрупкие надежды, но потом мягко и с пониманием добавил:

- Смиритесь. А вот это, - он быстро черканул на бланке рецептов и протянул, - вам поможет иногда отключаться.

Не успела забрать, как обрушился звон. Мерзкий такой. Даже зажмурилась и закрыла уши, чтобы хоть как-то его заглушить.

«Тварь! - осенила догадка и я не была мягка в выражении. - Шляп... штэйн», - вновь запуталась в имени специалиста, - твой друг?..»

«Знакомый, - звон сменил холодный голос. - Зря выписал».

«А оно может помочь?»

«Ты не слышала специалиста?»

«А где гарантия, что ты его не подговорил?»

«Шлёма мне ничего не должен... Ему нет резона участвовать в моих развлечениях. Хотя он точно понял, что с тобой».

Только сейчас опомнилась - до сих пор у мозгоправа и мужчина с живейшим интересом наблюдал мой внутренний спор.

В общем, рецепт забрала, хотя и не была уверена, что кукловод позволит купить лекарство. О приёме чудо средства и речи не шло... Хотя, с чем чёрт не шутит?!

Позже, когда с детьми сделала домашку, поиграла в Лего, куклы, машинки и почитала сказку, уже у себя в спальне рухнула без сил.

Мда, я так думала, что без сил. Наивная...

Закрыла глаза, блаженно потянулась... а потом Демьян доказал, что могу желать, даже будучи полумёртвой от усталости и несмотря на презрение к себе. Чуть ли не кидалась на стены от бурлящего возбуждения и невозможности освободиться, а мучитель искусно истязал - доводил до точки кипения и бросал в холодную воду, чтобы изощрёнными пытками моё тело приручить к себе.

«Какая же ты тварь», - шипела, метаясь по постели и сжимая простынь.

«Знаю».

«Лучше убей».

«Любимая игрушка мечтает о спасении», - в голосе не слышала смеха или злорадства. Кукловод сухо размышлял.

«Да. Я сделаю всё, что попросишь», - решительно села на колени и даже в подтверждении слов спустила с плеч и позволила неглиже, в котором сегодня собиралась спать, оголить верх тела.

«Нелепая попытка дать мне то, что могу получить в любую секунду от любой суки».

«Но ты же хочешь...»

«Хочу».

«Бери!»

«Рано, - в тоне мелькнула горечь. - Ещё не все чувства пробудил».

«Растоптал», - поправила зло.

«Растоптал, пробудил», - равнодушно вторил кукловод.

«Все, на которые способна по отношению к тебе! - шумно выдохнула. - Ты же не любишь меня, - взывала к разуму мучителя. - Отпусти, найди другую...»

«Скучно».

«Мне тяжело. Я ломаюсь... психологически, - простенала, вновь падая на постель. Уткнулась лицом в подушку и завыла от жалости к себе и своей судьбе. - Ты меня уже довёл до точки... Если не получу тебя, то сама себя научусь удовлетворять».

«А вот это уже интересно...»

«Это жутко!» - всхлипнула обречённо.

«Интересно, как это сделаешь, если тобой управляю я?»

«Ненавижу...» - промычала в постель.

«Это льстит, - холодно резюмировал Демьян. - Значит, остался один шаг...»

«До чего?» - не поняла.

«Ты же неглупая, сама подумай».

«Тварь!» - опять выдохнула, ощущая, как грудь ноет от желания и голода по реальным ласкам. Осторожно коснулась сосков, а потом сжала полушария, отчётливо слыша, что бы сейчас сделал кукловод, но уже в следующий миг одёрнула руки, ведь голос предостерегающе вещал:

«Мне это нравится, но если посмеешь без моего ведома сделать большее - накажу».

«Как? Я и так под пытками. Единственное спасение - смерть, но и её нельзя получить... у меня дети...»

«Ну, хоть уже не муж...»

«Да пошёл ты... - мотнула головой, стряхивая морок мучителя, но не получилось. - Почему не приходишь?» - глупо задавать подобный вопрос, но хотела говорить. Хоть с кем-то, ведь оставаться в тишине одной, терзаемой желанием до отвращения к себе противно.

«Приехать?» - в голосе на миг мелькнула надежда.

«Нет, - нашла силы и почти выплюнула ответ. - Но поговорить согласна... Просто поговорить. Мне же нельзя с другими сближаться, так хоть с тобой... Только без пошлостей и эротики».

«Зачем?»

«Хочу узнать тебя лучше. Возможно, понять, что тобой движет».

«Ну, милая, - с оттенком лёгкой скуки протянул Демьян, - на это у меня нет времени. Помимо завоевания тебя, есть другие, более важные дела».

«Завоевание меня? - горько усмехнулась. - Странная блажь для твари, которой плевать на всё и всех и к тому же всей такой... при важных делах», - говорила с чувством, ведь сейчас была точно наркоманка, которую трясло без дозы. Ломка жуткая, а получить желаемое нет возможности.

«Обиделась?»

«Нет».

«Врунишка».

«Нет! - более настойчиво повторила. - Но согласись, услышать подобную правду, мягко сказать, неприятно».

«Хочешь, чтобы врал? Клялся в любви, пускал слюни и убеждал, что ты единственная?»

«Нет, - перекатилась на спину и подгребла подушку, словно обнимала любимого, втягивая запах, который до сих пор источал наперник хотя его уже стирала несколько раз. - Но иногда сглаживать углы было бы неплохо», - прошептала, очарованная столь ненавистным и настолько обожаемым ароматом.

«Значит, врать», - убеждал Демьян.

«Или находить более мягкие варианты...» - робко спорила.

«То есть - врать!» - не менее упёрт мучитель.

«Нет, - уже злилась. - Но не так прямолинейно говорить подобное».

«Значит, - ледяным тоном констатировал Демьян, - тебе нравится, когда врут и лукавят».

«Не-е-ет! - простонала, устав от бессмысленного спора. Ведь как бы ни находила доводы, он был прав. - Прости! Я не привыкла к настолько откровенной честности. Просто... Когда говоришь по-людски, многое остаётся в голове, в сердце, не досказанным на языке, а с тобой... так не получается».

«Привыкни к этому. Смирись».

«Но почему я?»

«Химия, физика, генетика».

«То есть, чисто гипотетически, я тебя привлекаю?» - состорожничала.

«Гипотетически», - сухо подтвердил Демьян.

«Возбуждаю?» - была предельная мягка с предположением.

«Гипотетически», - терпеливо согласился кукловод.

«Мы подходим друг другу?» - боялась напугать своей дерзкой мыслью и поэтому дошла до шёпота.

«Гипотетически», - после секундного молчания, будто сомневался в ответе, буркнул кукловод.

«То есть, могу быть твоей парой...Той, кого создала природа для тебя?» - даже немного приободрилась, хотя не сказала бы, что интерес был живейший.