— Хм… Теперь скажи, что тревожит лично тебя. В этой связи. Как по мне, за безопасность близких через пятнадцать лет можно не опасаться при таких родственниках?

— Вот сейчас мы и подходим к тому деликатному моменту… Жанна Маратовна, что является основой нашего ВВП в стране? Да и у соседей, если верить нашей географичке, тоже?

— Экспорт минеральных ресурсов. К сожалению. Это не секрет, хотя и неприятно. Из этого не делают секрета, и вы это проходите на географии в том числе.

— В фейсбуке ходит один мем, — улыбаюсь. — Фото нашего лидера нации и три его заявления. Вот, смотрите. — Передаю Жанне свой телефон.

— Я видела, смешно, — улыбается директриса. — Но ты же уже взрослый мальчик. Что тебя так смутило?

— Два вопроса. Это всё говорил один и тот же человек, глава нашего государства. Двадцать девятый год не рассматриваем, это пока будущее. Из трёх оставшихся утверждений, правдой является только одно. Два остальных раза он врал. Почему это никого не беспокоит?

— Это же риторический вопрос, ты и сам всё понимаешь, — вдыхает Жанна с грустной улыбкой.

— Вот остальные просто смирились. А я не чувствую себя в безопасности из-за этих заявлений. Смотрите. Вы нам сами преподаёте на географии, что девяносто процентов ВВП — это продажа ископаемых ресурсов. А народ правительству сильно нужен в этом процессе?

— Да как-то не задумывалась, — сводит брови вместе Жанна.

— Когда задумаетесь, учтите, что это самое правительство бессменно четверть века.

— Да ну, есть ротации, — не соглашается Жанна.

— Политические тяжеловесы, как они сами себя называют, все на месте. И ротация по большей части горизонтальная.

— Ну, народ, конечно, при торговле ресурсами зарубеж не является необходимой величиной.

— А чем последний год, с точки зрения активности этого самого народа, очень отличается от предыдущих двух десятков лет?

— Имели место массовые выступления. — Начинает догадываться Жанна. — И по поводу китайских компаний, и по поводу выборов, и по поводу снятия помощи многодетным матерям.

— Я больше скажу. Я например в этом году услышал замечательную вещь со ссылкой на нашу Конституцию: «Единственным источником власти в стране является народ». Кажется, чуть ли не Первая Статья Конституции. А теперь у меня вопрос: что делает бизнесмен, в нашем случае это правительство и Лидер, когда какие-то рабы и бомжи (давайте откровенно) мешают ему торговать с его, по факту, земельного участка? Да ещё и требуют поделиться продажами и властью, плюс претендуют на управление Компанией? Которой конкретный Совет Директоров бессменно рулит уже треть столетия, привык к этому, детей подтянул, а Его, Совет Директоров, всё устраивает?

— В таком разрезе даже не думала, — удивлённо отвечает Жанна. — Сам додумался?

— В интернете есть. — Справедливости ради, в интернете я эту мысль тоже видел. — Жанна Маратовна, давайте доиграем в игру. Вот теперь вы мне скажите, как мать. Забудьте, пожалуйста, что вы директор школы. Если в тридцать лет я вижу себя успешным, а семью в безопасности, то как мне ответить на ваш вопрос, кем я себя вижу в тридцать?

Жанна задумчиво закусывает губу и глубоко о чём-то задумывается.

— Извините, что сумбурно и длинно, но почему-то поддался вашим словам, — честно сознаюсь. — Я эти мысли вообще стараюсь никому не озвучивать. А просто делать выводы, и вносить в свою жизнь коррективы.

— Получается, надо уезжать? — задумчиво говори Жанна.

— Вот вы сейчас сами деликатно переформулировали мягкий посыл моего тестя… будущего. Либо есть второй вариант.

— Это какой? — Жанна улыбается. — Уже боюсь, чем ты удивишь на этот раз.

— Второй вариант: сделать так, чтоб всем в этой стране было одинаково комфортно.

— Звучит несколько утопично, — улыбается Жанна. — Даже для шестнадцати лет.

— Знаете, я тут недавно поневоле попал на тренировку в армию.

Не уточняю лишних подробностей про Саматова. А Жанна снова демонстрирует удивление выражением лица.

— Вот там один человек сказал мудрую вещь, — продолжаю. — Утопий, мечтаний, надежд в рамках поставленной задачи, этого всего не бывает. Нет такой категории в понятийном аппарате. Бывают либо верно выбранные пути плюс достаточный инструментарий. Либо недостаточная проработка и подготовка. Вот я для себя, расписав это как задачу, решение на пятнадцатилетнем отрезке как раз увидел чётко.

Не хочу вдаваться в детали, если не спрашивают специально, но Жанна с улыбкой спрашивает:

— И как же?

— Две подзадачи. Жанна Маратовна, я не имею от вас секретов в этом плане, но вы уверены, что вам это интересно?

— Уверена, — коротко кивает директриса. — Заинтриговал.

— Первое: создание конкуренции в верхних эшелонах власти. На сегодня, мы имеем полуфеодальную модель, как и Дубай. Но в отличие от Дубая, у нас декларируемая модель, Конституция и Власть Народа, не соответствует реальной модели: передаваемое по наследству доминирование… не будем уточнять кого. Вот первым шагом, как по мне, нужно привести наш реал в чёткое соответствие с виртуалом. А делается это лучше всего через конкуренцию: этот мир есть один большой рынок, — развожу руками. — Вторая подзадача: разработка и запуск инструментов. Реализации третьей статьи Конституции.

— А что у нас в третьей статье? — прикрывает веки, что-то вспоминая, Жанна.

— Статья три пункт один. «Единственным источником государственной власти является народ». Вот за пятнадцать лет, если заниматься вопросом, инструменты реализации Третьей Статьи Конституции запустить можно.

Жанна неожиданно закрывает лицо руками и начинает хохотать. С любопытством жду, пока она отсмеётся.

— Что это было? — вежливо спрашиваю, когда она почти прекращает смеяться.

— Секреты хранить умеешь? — весело спрашивает Жанна, оглядываясь на запертую на ключ дверь

В ответ молча провожу ребром ладони по горлу.

— Вы же летом на каникулах были, а у нас на выборах избирательный участок был на территории лицея. — Объясняет Жанна. — Меня от акимата припахали в члены избирательной комиссии. Знаешь, Саша… если ты знаешь, как сделать процесс подсчёта голосов объективным, то тебе лучше начинать этот проект сейчас. — Жанна смеётся, не стесняясь. — Потому что… Вслух заканчивать фразу не буду, сам понимаешь.

— Понимаю, — киваю. — И это всё как раз достаточно легко решаемо. Другое дело что честный подсчёт голосов на выборах это только десять процентов успеха. Гляньте на соседей наших Северных Соседей: у них выборы были сто процентов объективными. И голоса подсчитали точно. Но что в этом проку, если выбирать не из кого? Если надёжного кандидата нет?..

— Интересно-интересно, — перебивает меня Жанна. — И как бы ты решал вопрос точного подсчёта голосов?

— «Обезьяна», — отвечаю. Вижу по Жанне, что она не понимает. — Это как раз будете решать вы. Если согласитесь и сочтёте нужным. Я не о вас лично, а об учителях. Смотрите. Пятнадцать лет назад население нашей страны было двенадцать миллионов, так?

— Чуть больше, — кивает Жанна.

— Окей, двенадцать триста. А сейчас восемнадцать пятьсот. Итого, пятьдесят процентов роста населения за пятнадцать лет. Сколько людей моложе тридцати пяти придёт на выборы через шестнадцать лет? При таком темпе нашей рождаемости?

— Больше половины, — задумчиво отвечает Жанна.

— А кто формирует мировоззрение этих более чем пятидесяти процентов избирателей? И когда оно будет формироваться?

— Намекаешь, что сейчас, и в школах? — сводит вместе брови директриса.

— Не намекаю. Открыто говорю. И в этой связи… — Придвигаюсь ближе к столу, допивая остатки чая в чашке. — Жанна Маратовна, вот вспомните начало года. Как вы ко мне отнеслись?

— Как к выродку и выскочке, — смеётся директриса. — который бесится с жиру и самоутверждается за мой счёт. Пользуясь своим мажорным положением.

— Не буду сейчас вещать, насколько не согласен с оценкой, — обескуражено тру за ухом. — М-да. Неожиданно.