— Так же как рисковал и ты, делая своими постоянными любовницами Ларинию Трейтор и Лессию Палмир.

— Ты о них знаешь, Хейллин? Значит мне не придется ничего тебе объяснять, когда мы вернемся в Империю.

От меня ускользнул смысл последних фраз. Или я раньше не придавал значения всему, что происходило в жизни семьи Блисс?

Но Линн я чувствовал, она не отстранялась и не закрывалась от меня. Впитывал всё, что она позволяла мне взять здесь и сейчас. Как, впрочем, все последние дни. Она щедро дарила себя, ничего не требуя взамен, и каким‑то непонятным образом делилась силой.

— Ты не оставил распоряжений управляющему и мне пришлось из собственных средств оплатить счета твоих любовниц, Стеверг. Кстати, Олейва Глоссер почему‑то тоже оказалась на моем содержании. Ты не находишь это странным, муж мой? — Эта женщина не перестала меня удивлять и восхищать: легкая ирония сквозила в каждом её слове, не переходя грани и не скатываясь в скандал она сумела поставить маркиза в неловкое положение. Так больно ударила по мужскому самолюбию маркиза. И он не смог сразу найти, что ответить на её выпад.

— А ты стала жестокой, Хейллин, — это всё, что он сумел выдавить из себя.

— Не более, чем ты Стеверг. Не более.

— Я сейчас же разорву контракт с твоим телохранителем и тогда мы посмотрим, как ты запоешь.

В ответ на это Линн только рассмеялась.

— Нет, Стеверг. Ты просто не можешь этого сделать.

— И кто мне помешает?

— Никто. Просто все контракты с наемниками заключены мной без посредников, — Линн хрипло рассмеялась, и этот смех отдавал горечью разочарования. — Поэтому все свои планы на меня ты можешь оставить при себе, муж мой.

— Этого не может быть. В отряде только элита, и ни один из них не пошел бы на подписание контракта добровольно. Ты лжешь, Хейллин. Скорее всего Славлен не сообщил тебе всего, отправляя за мной.

— О, ты так уверен в своем несравненном Императоре? — В тоне Линн проскользнули издевательские нотки. — Он как раз таки и поставил ультиматум Гильдии — не брать заказы на твои поиски. И не смотрите на меня так недоверчиво, маркиз Блисс. Неужели вы думали, что он не найдет вам замену? В списке моих женихов на момент отъезда было не меньше десятка претендентов. Двое делили между собой, кто станет первым моим хозяином, милорд, — последние слова она буквально выплюнула из себя и замолчала.

Я не мог поверить в то, что она говорила, но её эмоции подтверждали её слова. Но почему ещё в Карносе она мне ничего не сказала? Почему молчала все эти недели и месяцы, что мы провели рядом? Я думал все это время, что ей предстоит всего лишь другой брак и место фаворитки Императора, а не целая вереница мужчин.

— Мы поговорим об этом позже, Хейллин, — маркиз Блисс стремительно покинул место разговора, направляясь к месту, где разбили лагерь и уже вовсю горел костер. Мне пришлось отойти немного в сторону и спрятаться, чтобы остаться незамеченным. Но как только он отошел достаточно далеко, я приблизился к миледи.

Линн. Маленькая и сильная иномирянка, которая с честью выстояла в этом противостоянии. Чувствовалось, что ей не впервой выдерживать давление мужчин, давать им отпор. Но она ни разу не заговорила о своей прошлой жизни.

— Миледи, — я тихо обозначил свое присутствие и встал за её спиной, занял привычное для себя место. Не только на время контракта, на всю оставшуюся жизнь. Я не позволю его расторгнуть. Я готов закрывать её собою всю оставшуюся жизнь, подставлять руку и локоть, подхватывать и не давать упасть, а если придется, то и умереть за неё.

— Ты ведь всё слышал, Барт, — она не спрашивала меня. — А ведь я не сказала ему главного, Барт. Я не сказала ему, что он теперь абсолютно бесполезен для Императора. Представляю, как он будет орать на меня.

— Я не позволю Линн. На тебя никто и никогда не посмеет больше давить, — я был честен с ней, не лгал в эту минуту и не сомневался в себе. Скоро, очень‑очень скоро я смогу назвать её своей и тогда уже больше никто не будет иметь власти над ней. — Может всё же последуешь совету герцога, и мы поможем тебе перейти в мир Таррако?

— Маркиза Блисс надо вернуть в Империю.

— Но не обязательно, чтобы ты его туда сопровождала. Да и у Гильдии найдется что предложить ему за наполнение порталов силой, — женщина посмотрела на меня через плечо и как‑то совсем невесело улыбнулась.

— Порталы? Не уверена, что он сможет вам в этом помочь в ближайшее время, — голос её звучал глухо и я совсем запутался в том клубке эмоций, который вспыхнул в ней. А она попросила меня на грани слышимости:

— Обними меня пожалуйста, Барт, — и я просто не смог ей отказать.

Я так и остался за ее спиной, опустился на колени и прислонил спиной к своей груди. Не мог позволить себе ничего большего: только легкие касания пальцев к рукам и плечам, мимолетные поцелуи в макушку и шею. Почти целомудренно, почти невесомо, но так сладко и так горько.

Одновременно проклинал контракт и благодарил за него Яниру, Лаяну и Мракеша. Проклинал его за невозможность любить её так как хочу здесь и сейчас! Благодарил за то, что он позволил встретить её и быть рядом! Мне мало было одной ночи, наполненной ласками и поцелуями! Мне хотелось большего и для неё, и для себя. В эту минуту я опять был готов принять метку изгоя на ауре, плюнуть на маркиза и увезти её туда, где мы сможем быть вместе.

Но как же не справедливо по отношению к этой женщине поступили боги!

Испытание, всего лишь очередное испытание миров!

И такая маленькая женщина одна против всех.

Против Императора Славлена и против памяти прежней хозяйки, против всех женщин своего «мужа» маркиза, против Карноса и против Героды, не пожелавшей отпускать её, против Ланьяры, которая жаждала её силы. Против самого маркиза Блисс, который никогда не оставит её в покое.

Одна против всех.

И пусть другая иномирянка — миледи Аркадия Мален — уже проделала этот путь когда‑то. Она была не моей Линн.

Мы обязательно попадем в Балию. А там готовы нас принять и помочь.

Хейллин маркиза Блисс

Я не думала, что мне может быть настолько стыдно. Стыдно перед собственными работниками.

Нет, не так. Стыдно перед мужчинами, с которыми провела несколько месяцев, которых уважала и чье мнение для меня стало важным. Давно такого не было, мне было всегда откровенно наплевать, на всё, что говорили обо мне. Я учитывала только мнение тех немногих людей, которые остались со мной рядом после развода. А сейчас было стыдно и неловко.

Стыдно не за себя — за поведение мужчины, ради которого и была затеяна спасательная экспедиция.

Настолько униженной и оплеванной я не чувствовала себя еще никогда. Даже Мстиславский в той, ещё земной жизни, не позволял никому трепать моё имя или выставлять напоказ свои отношения со Светланой (а может и не только с ней) до развода.

Да и в памяти Хейллин ничего похожего не находила. Маркиз Блисс вёл себя гораздо сдержаннее в Карносе: о его любовных похождениях не было известно никому в высшем свете, а если и было, то об этом боялись говорить вслух.

После разговора в лесу, сразу после его освобождения, он перестал считаться со мной. Не знаю, чего он пытался добиться, демонстрируя нежное отношение к баронессе Олейве Глоссир, которую освободили вместе с «моим мужем».

Мне приходилось терпеть её насмешливые взгляды и заигрывания с Бартрейном те несколько дней, пока мы добирались до небольшого городка на границе.

Я уже знала, что это последний пункт остановки перед переходом границы с орками, но почему выбрали именно его не представляла. Бартрейн и Вейн просто сказали, что так нужно, а я, как стало уже привычным, полностью доверилась их решению. Хотя, наверное, больше доверяла своей интуиции, чем этим двоим.

Не скажу, что я не была обижена на них за мое отстранение от участия в операции. Было безумно приятно, что меня так оберегают, но Бартрейн, подарил мне чудесную ночь и просто сбежал, так и не рассказав ничего мне о планах.