Марандо, довольно ухмыляясь, поинтересовался у префекта:

— К исполнению наказания Сон предполагается?.. Я бы выкупил. За дорого.

Лерочка кипела от возмущения, возвращаясь на работу в библиотеку. Оказалось, что система исполнения наказаний на Зефирных островах тоже была довольно оригинальной. После вынесения приговора вступал в действие тот самый пресловутый Сон, или карма поступков каждого жителя, которую можно было выкупить пострадавшей или заинтересованной стороне. И Марандо собирался выкупить право самолично выпороть преступницу…

Как там говорила магистр Астельха? Судебная риторика может повлиять на приговор Пречистого Истока? Ведь Машка же ни в чем не виновата. Она защищала себя и ее, Лерочку. Хотя деньги, да, взяла… Но никто им не сказал, что боевую магию запрещено применять в черте города! Хотя незнание закона не освобождает от ответственности… Вот если бы доказать, что это со стороны Марандо был злой умысел, провокация и даже преступный сговор с теми двумя… Но как?

Все валилось из рук у Лерочки, и этого не могла не заметить Василика.

— Шептунья моя грустная, что случилось, а? — ласково заглядывая в глаза, спросила крысомуса.

Девушка, немного поколебавшись, рассказала ей все. Сейчас была важна любая помощь или добрый совет. Или просто ласковое слово поддержки…

— Вот паршивец неугомонный, — задумчиво пробормотала Василика. — Но и твоя подружка дел натворила.

— Она же не знала, — жалобно ответила Лерочка. — Нам вообще никто не сказал, что у нас проснутся способности. Это мне потом Атанасис пояснил.

— Атанасис? — взгляд крысомусы потеплел. — Как этот старый пончик поживает?

— Почему пончик?

— А, не обращай внимания, — неожиданно смутилась Василика и зашуршала усами, уткнувшись в книгу.

— Я тут подумала… А если доказать, что это Марандо…

— Не докажешь, — мотнула головой крысомуса. — Сама — не докажешь. Это тебе хорошего законника искать надо. А они дорого берут. Так что навиженка ключа гаечного не стоит.

— А магистр Астельха? Тетя Василика, как думаете, ее можно упросить взяться за наше дело?

— Розочка? — опять потеплела библиотекарша. — Хорошая девочка… И мысль тоже хорошая. Ты знаешь, Лерочка, сходи-ка ты к Тессе.

— К Тессе? А при чем здесь она?

— Балбеска она, что да, то да. Непутевая, и в кого только? Ведь ее эхоняшка Розочка такая умненькая и способная… Хотя эроморфочка себя еще не нашла, вот повзрослеет, дурь подростковая из нее выйдет, и мистресс Ильза еще будет дитем гордиться… Эх…

— Подождите, не так быстро! — воскликнула Лерочка. — Я ничего не понимаю. Какая еще эхоняшка? Кто такая Розочка?

— Розочка Астельха — сестра нашей Тессы. Ее эхо. Близняшка. Эхоняшка.

— Эмм…

— Ну вам же ректор рассказывал, как дети у эроморфов появляются?

— Да, но я все равно…

— Вот и сын Верховного судьи Ла-Арка, Джозеф Астельха, однажды без памяти влюбился в зефирную красотку с Песчаного острова. Приблуда без роду и племени, но такая красавица, глаз не отведешь. Хотя способности у Исфирки сильные оказались. Но все равно… Его родители костьми легли, чтоб не допустить брака. Ах, какая там любовь была…

Крысомуса мечтательно прикрыла глаза и сложила лапки на груди.

— И что случилось?

— А никто из эроморфов не захотел браться за их пару. Гнев судьи — это тебе не два пальца об зефир, а еще чистота крови…

— Чистота крови? — поморщилась Лерочка.

— А куда без нее? Инженерные способности и таланты к магии надо взращивать, как огурцы на огороде. Все аристократы над наследственностью будущих отпрысков трясутся, а у эроморфов вообще нет права на ошибку… иначе вымрут. Вот благокровные и стараются выбрать себе в супруги равных, то есть тех, у кого способности сильные… С бездарями никто родниться не хочет.

— Похоже на евгенику, — ужаснулась Лерочка. — У нас такое закончилось войной и геноцидом!..

— Евгеника? — заинтересовалась новым словом крысомуса. — А ну давай, рассказывай.

Василика высморкалась в платочек, расчувствовавшись от поведанных Лерочкой ужасов фашизма в годы Второй мировой войны, когда сначала стерилизовали, а потом и физически уничтожали всех, кто запятнал чистоту арийской расы.

— Нет, что ты, шептунья, у нас все не так. Никто обычным людям плодиться не запрещает, что ты!.. Это ж додуматься надо!.. Просто они сами по себе, а благокровные отдельно… Смешиваться не любят, потому что добра из этого не выходит… Но иногда и среди простых людей рождаются самородки, и вот Исфирка, хоть и безродная, а красавица и умница оказалась. И хорошо, что Ильза Лицетворница рискнула и пару эту свела. Девочки-близнецы у них родились. Розочка, какое чудо распрекрасное получилось! Книжница и самая молодая законница! Дед, кстати, души в ней не чает, а ведь, хрыч дубовый!.. против свадьбы был, чуть ли не кипятком от злости писял по всему Ла-Арку!

— А Тесса, получается, сестра Розы? Но как так получилось, что Роза уже магистр, а Тесса еще учится?..

— Так ты человека и эроморфа не равняй-то. Те много дольше живут, но и взрослеют тоже долго. По нашим меркам, Тесса котенок еще… А Розочка ее обожает, в обиду не дает. Вот и настояла, чтобы сестричку раньше срока в Академию приняли, к ней под присмотр. Да только теперь краснеть приходится!..

Крысомуса махнула рукой и вздохнула.

— Почему?

— Так непутевая Тесса, все никак не угомонится…

— Угу, а еще приставучая. Чего вот она цеплялась сначала к Диме, а потом и ко мне? Лапы распускала…

— Да ты не сердись на нее, шептунья. Она ж не со зла. Если и жестоко ведет себя, то от глупости детской да шалости. Она ведь дитя настоящей любви, это среди эроморфов дорогого стоит. Поэтому и в любовных забавах ей равных нет, хоть и несмышленая пока еще.

— Нет уж, — поежилась Лерочка, — спасибо. Как-нибудь без ее любви обойдемся.

Крысомуса лукаво подмигнула и поманила пальчиком девушку к себе поближе.

— Так можно и без любви… Слова ведь разные значения имеют… Ты подумай, шептунья, котенку что интересно?

— Что? — непонимающе нахмурилась Лерочка.

— Фантик шуршащий… игрушка… забава… охота… поиграться… покувыркаться… Подумай, подумай. И сходи к ней все-таки.

Всю ночь Лерочка проворочалась без сна, раздумывая над словами мудрой крысомусы. Вспоминала Тессу, как та себя вела, что говорила. Показная застенчивость, игривость, кокетство, любвеобильность… А если?.. Лерочка от волнения даже села на кровати и уставилась в темноту, сжав кулаки. А вдруг кошка ее раскусит?.. Все равно! Надо попробовать. Пустующая кровать зияла немым укором. Бедная Маша томилась в камере полицейского участка. Завтра днем уже суд. А вечером — исполнение наказания, и мерзавец Марандо поглумится… Нет! Лерочка этого не допустит! Поэтому откладывать нельзя. Прямо с утра придется идти к Тессе.

Эроморфа жила… на дереве. Территория посольства эроморфов представляла собой парк, в котором росли раскидистые и удивительно мощные деревья с белыми листьями и зеленой корой. В их ветвях гнездились отдельные дома самых причудливых конструкций, однако все небольшие, без излишней роскоши. И здесь Лерочка впервые увидела взрослого эроморфа. Это был высокий мускулистый красавец, чью огненно-рыжую шерсть уже тронула благородная седина.

— П-простите… — чуть запинаясь и страшно смущаясь, спросила Лерочка, — не подскажете, где мне найти Тессу?

Котяра внимательно взглянул на девушку, и той на мгновение показалось, что она стоит перед ним голой. Эроморф вздохнул.

— Что опять натворила эта кошка драная?

— Эмм… Ничего. Я просто к ней… по делу.

— Ох, и допрыгается она… Там, третий прайд Шалуний.

Третий прайд… третий прайд… Где же он? Лерочка пошла наугад в примерно указанном направлении, отсчитала третье дерево и… А как туда забраться? Ни лестницы, ни веревки…

— Тесса! — крикнула девушка. — Тесса! Ты тут?

И тут на Лерочку сверху обрушилась что-то теплое, когтистое и пушистое.

— Стой! — девушка выставила вперед ладонь и поморщилась, когда Тесса лизнула ей пальцы шершавым горячим язычком. — У меня к тебе дело!