– Твой убийственный, приносящий беду взгляд? Которым ты всегда на меня смотришь? – изумился Чандра.

– Беды он приносит только грешникам, других – оберегает, – хмыкнул Шани. – Да, я на тебя смотрю всегда, Чандра, и это навсегда. Однако ты можешь использовать отражённую энергию моего взгляда.

– Как… как энергию Солнца? – Чандра переваривал эту новую для него информацию.

– Да! Точно так же! – кивнул Сатурн. Он не спешил, давая Чандре время всё осознать и принять решение.

– Тогда… тогда я готов встретится с Чандрантаком, – Чандра вздёрнул подбородок. – Только скажи, что нужно делать.

– Эй, Чандратак! Я здесь! – храбро прокричал лунный дэв в наступившую ночную тьму. Свет месяца на небе был едва заметен – это была последняя ночь перед новолунием. По правде говоря, чувствовал себя Чандра далеко не так уверенно, как стремился показать.

Шани стоял в стороне, демонстративно сложив руки на груди.

– Не бойся меня, обещаю ничего не делать, – объявил Сатурн возникшему из темноты большеголовому уродливому существу.

– Я никого не боюсь, – проскрипел асур. – Чандра, неужели думаешь со мной справиться? Или надеешься, что к тебе придёт на помощь Махадэв или Махакали?

– Надеюсь справиться, – объявил Чандра решительно. – Давай, Чандратак, нападай уже. Посмотрим, насколько ты силён – видишь, я подготовился.

– Готовься, не готовься – а конец один, – с этими словами асур направил свой неподвижный взгляд на лунного дэва.

Чандра снова посерел и стал глотать воздух, как рыба, выброшенная из воды. Шани молча стоял, холодный и отстранённый, как казалось наблюдателям в Сурья-локе. На самом деле по себя Сатурн думал: «Ну Чандра, сопротивляйся, соберись, ты ведь можешь победить это». И Чандра, как будто опираясь на железную волю Шани, выровнял дыхание, и асур, удивлённый, подошёл ближе, чувствуя, что хватка его ослабевает и дэв выскальзывает из незримых объятий.

– Оружие приходит в нужное время… О, Махадэв… – пошептал Чандра и закрыл глаза, сосредотачиваясь. А когда открыл – на его поднятом верх указательном пальце, разрезая воздух острыми зубцами, весело посвистывала сударшана-чакра.

– Сударшана! Триада и Всевышний! – выдохнул Индра-дэв в крайнем изумлении. – Это же оружие Нараяны! Почему оно вдруг у Чандры?

– Нараяна, Нараяна! – как будто бы в ответ на имя Нараяны в зале возник Нарада Муни. – Хороший вопрос, дэврадж! Нарада в недоумении – ведь сударшана-чакра моего Господа – одно из трёх самых могучих оружий в мироздании! Уж и не знаю, зачем Господь дал её Чандре – обычному дэву, такого никогда не бывало… Нараяна, Нараяна! Как велик Господь, как непостижимы его лилы!

Индра только раздражённо покосился на мудреца – сказанные им слова никак не проясняли загадку небесного оружия.

– Ты не имеешь надо мной никакой власти, асур, – отрезал Чандра, холодно разглядывая растерявшееся чудище голубым льдом глаз. – Только Махадэв может приказать мне исчезнуть. Ты такого права не имеешь.

– Ах ты… – зашелестел асур, и снова зарокотали камни – так, как будто бы на берег двинулся горный оползень. Это Чандратак усилил натиск.

– Давай же, Чандра, защищай себя и своих преданных, – негромко, но отчетливо произнёс Шани, по-прежнему не шевелясь. Олень у ног Чандры тоже вытянулся и замер, словно статуя.

– По-хорошему ты не понимаешь, – сделал вывод Чандра, по-прежнему холодно и спокойно разглядывая асура. – Придётся отдать тебе плоды твоих поступков.

Чандра глубоко вздохнул, и поднял ресницы, широко раскрыв глаза. Из них вырвался ослепительно-синий луч, а вслед за ним, с радостным воем, отправилась в полёт сударшана. Асур и охнуть не успел, как небесное оружие врезалось в него и рассекло надвое – а затем исчезло. Асур же рассыпался комьями земли и камней – и получилась не такая уж большая кучка.

– Всё? – Чандра моргнул – синий луч исчез, дэв выглядел уже не таким отрешённым, но спокойным.

– Да, пожалуй, это препятствие ты преодолел, – Шани попинал землю и камни. – В следующий раз он вернётся другой стихией, но ты уже знаешь, как с ним справиться в любой форме.

– Спасибо тебе, Шани! – от души произнёс Чандра, складывая руки в жесте благодарности. – Я не думал, что ты… поможешь мне.

– Да ты сам себе помог, я лишь немного подсказал, – ответил Сатурн. – И ты ведь знаешь, я никогда не нарушаю обещаний. Ты позвал – я пришёл. Так оно и будет в дальнейшем.

– Правда?

– Да. Ты же никогда не пробовал звать меня на помощь, верно?

– Не пробовал, – Чандра задумчиво уставился на Шани с тем самым непонятным Сатурну выражением, какое было на его лице в самом начале, когда Шани убеждал Чандру принять участие в испытании на пост визиря.

– Ну, значит, всё в порядке, иди дальше – Двенадцатый дом не окончен, а времени мало, – сказал Шани неловко, не зная, что теперь ему делать с благодарным Чандрой, – обычно лунный дэв сопротивлялся, как только мог, влиянию Шани. Нынешнее состояние было слишком уж непривычным.

– Да куда торопиться, – беспечно ответил лунный дэв, не отрывая взгляда от Шани. Тому стало не по себе, что случалось чрезвычайно редко. – Все через это путешествие получили что-нибудь. Кроме тебя. Чего тебе не хватает, Шани? Я могу что-то сделать для тебя…

– Нет, Чандра, мне ничего не нужно, – поспешно ответил Сатурн. – Иди уже.

– Но твои отношения с семьёй, окружающими…

– Чандра, – Шани сдержался, чтобы не ответить слишком резко. – Каждый дэв рождён для какой-то цели, ты помнишь. И, чтобы выполнять свои обязанности, каждый из нас чем-то жертвует. Я – отношениями и чувствами, а тебе, чтобы оставаться восприимчивым, необходимо быть чувствительным и ранимым.

По правде говоря, Шани повёл разговор таким образом, чтобы Чандра отвлёкся на себя. Но лунный дэв продолжал пристально смотреть на Сатурна.

– Тебе не кажется, что это немного нечестно? – наконец спросил Чандра. – Ты всегда смотришь на меня и влияешь на мою жизнь. Почему я не могу посмотреть на тебя?

– Чандра, – Шани не знал уже, как отвязаться от лунного дэва, но голос его продолжал оставаться ровным и спокойным. – Смотреть на тебя – моя обязанность, моя работа.

– А чувства и отношения – моя работа, – отрезал Чандра.

Несколько секунд дэвы пристально смотрели друг другу в глаза.

– Да, это – твоя работа, – наконец признал Шани.

В этот момент карта Двенадцатого дома в Сурья-локе погасла, и зрители перестали видеть, что там происходит.

– Это я сделал, – пояснил Сурья-дэв пришедшим в недоумение и досаду окружающим. – Шани сложно говорить о чувствах, ему было бы совсем неловко делать это перед всеми. Когда они закончат, Шани подаст знак, и я снова сделаю всё видимым.

– Отец проявляет редкую для него деликатность, – шепнула Ями Дхамини. – Как думаешь, это влияние энергий Чандры?

– Не знаю, но возможно, – так же шёпотом ответила дочь гандхарвов.

– Хотелось бы мне знать, что же они там делают, – пробормотал несколько обиженный Каколь.

– Ты что, сердишься, что Шани не взял тебя с собой в карту? – улыбнулась Ями.

– Я стараюсь помогать, но Шани – это Шани… – вздохнул Каколь.

– О-о-о, я вижу, кое-кому тоже стоит познакомиться с Чандра-дэвом поближе, – протянула Ями, лукаво глядя на ворона.

– Нет-нет, ни за что, – замахал руками Каколь. – Слишком уж он сложный для моих простых чувств.

Девушки улыбнулись.

– Надеюсь, у них там всё будет хорошо, – вздохнула Дхамини. – И Шани-дэв не обидит Чандра-дэва.

– Надеюсь, всё будет хорошо, и Чандра-дэв не полезет дальше, чем Шани готов его пустить, – в тон названой сестре откликнулась Ями.

Оказавшись наедине с Чандра-дэвом, Шани облегчённо выдохнул. Выставлять свои чувства напоказ было не в его правилах, а закрыть карту отсюда Шани не мог. Олень, чувствуя деликатность момента, отошёл в сторону, щипать травку.