Чандра протянул Даттатрее плод – круглый, светящийся тусклым светом убывающей Луны.

– Принимаю, – агхори взял плод, усмехнулся. – Наконец-то ты понял меня, Чандра. Плод я съем – он съедобный, кстати говоря, на вкус похож на масло, только слегка горчит. Но погоди убегать, нужно сделать ещё одно дело.

Даттатрея, с плодом в руке, встал с камня и чудесным образом преобразился. Перед лунным дэвом встал не суровый отшельник-агхори, отречённый от всех радостей и скорбей мира, а мягкий и красивый юноша. В чертах лица его было что-то знакомое, а вид сразу привлекал сердца.

– О, Господь, вы повернулись другим ликом! Нараяны! – воскликнул Чандра в восторге.

– Что происходит? – вопросил недоумевающий Каколь в Сурья-локе.

– У Господа Даттатреи, сына Атрии Муни и Анасуйи, три лика, – пояснил дэв Вишвакарма, так как Нарада снова куда-то запропастился. – Лик Шивы ты видел. Это вот – лик Нараяны. Есть ещё лик Брахмадэва, но им Господь Даттатрея показывается чрезвычайно редко.

– Братец Месяц, – глаза Даттатреи лукаво блеснули. – Ты выразил мне почтение, как учителю, но и я должен сделать то же самое.

– Как это? – не понял Чандра.

– Луна – один из моих учителей, – улыбнулся Даттатрея. – Наблюдая явления природы, я постигаю истину. Луна то прибывает, то убывает, но сущность свою не утрачивает. Так и человек – в любых обстоятельствах сохраняет своё Я. Я меняется, а человек по-прежнему ощущает себя цельным! Это удивительно. Так же и душа, проходя воплощения, сохраняет целостность. Этому учит Луна, потому позволь мне выразить почтение, любимый братик! Я всё думал, как, каким образом отдать тебе гурудакшину за обучение – и вот, время предоставило случай!

Даттатрея поклонился было лунному дэву, но тот не дал склониться к своим стопам, а вместо этого заключил брата в объятья.

– Что ты, ты же старше, не кланяется старший брат младшему, – бормотал он в смущении.

– Но ученик кланяется учителю, а Луна – прекрасный учитель, столько всего можно узнать, просто наблюдая за тобой! – Даттатрея тоже обнял брата. – Вот теперь – иди, дорогой. До новолуния осталась всего одна ночь. А тебе ещё нужно кое-что сделать.

– Поспать! – расставшись с братом, Чандра оглядел берег в солнечных лучах. Олень, побегав туда и сюда, обнаружил старую перевёрнутую лодку. Под ней было почти темно и прохладнее, чем на открытом солнце.

– Отлично, здесь мы и проведём день, – лунный дэв заполз под лодку и тут же заснул, рядом пристроился и утомлённый олень. Никто из них не заметил, как в дрожащем воздухе возникла полупрозрачная безголовая фигура. Она смотрела на лодку с дэвом, если так можно сказать о безглазом призраке. Однако ощущение, что она смотрит, возникало у всех, кто её видел. Ощущение пристального взгляда и опасности.

– Мы не смотрели за Раху и Кету, – взволнованно произнёс дэв Вишвакарма. – Потому что сочли их выбывшими из игры. Но Раху переместился в Шестой дом, это означает, что Кету в Двенадцатом.

– Вот и делай добро демонам, – фыркнул Каколь. – Всё равно найдут способ сделать гадость.

– Однако теперь мы увидим Кету в действии, – заметил Шани, пристально вглядываясь в карту.

Чандра проспал весь день, не смущаясь ни мокрым песком, ни неудобными твёрдыми камнями вместо постели. Олень просыпался, щипал траву, зорко сторожа старую лодку. Наконец, под вечер, когда Сурья погружался за горизонт, золотя своими лучами слегка волнующуюся поверхность океана, лунный дэв выбрался из-под лодки и уселся на неё, поправляя одежду, засыпанную песком, и свои украшения. Потом он стал играть с волнами – заставляя их с шипением катиться по песку в попытках дотронуться до ног дэва.

– Догонишь! Нет, не догонишь! – приговаривал он, отгоняя своей силой слишком уж шаловливые волны.

Внезапно Чандра насторожился, перестал играть с океаном – он почувствовал чей-то недобрый взгляд. Олень тоже бросил скакать по берегу и прижался к ногам своего дэва. Обернувшись, Чандра увидел стоящую совсем близко полупризрачную безголовую фигуру.

– Кету! – воскликнул дэв. – Зачем ты здесь? Мы же договорились, когда вы с Раху можете меня ловить…

– Я пришёл не за твоим светом, Чандра-дэв, – на месте головы у Кету появилась такая же призрачная голова огромной змеи, и голос у демона был шипящий. – Ты дал нам с братом время для затмений, и за это я тебе благодарен. Чтобы выразить эту свою благодарность, я и попросил Раху отправить меня в Двенадцатый дом.

– Да какая благодарность, я же по дружбе, – нервно ответил Чандра, подозревая какой-то подвох со стороны демона.

– Но я хочу выказать благодарность, – настаивал Кету. – Потому привёл к тебе одного твоего… друга. Ты с ним ещё не знаком, но уверен, он тебе понравится. Наслаждайтесь общением, а я уйду, чтобы вам не мешать.

С этими словами Кету исчез, совсем ушёл из Двенадцатого дома. А вместо него на берегу обнаружилась новая фигура.

Существо было явно асуром – как будто бы его вырезал из камня неумелый скульптор. У него была слишком большая, как-то неравномерно заросшая космами голова и до нелепости маленькое, тощее тельце. При этом демон роста был выше Чандры и смотрел на дэва ничего не выражающими маленькими тусклыми глазками, похожими на глаза рыб. При виде него Чандра встал с лодки, но тут же посерел и стал судорожно глотать воздух, как будто бы его сдавили невидимые крепкие руки, не дающие дышать. Олень попробовал было подбежать к асуру и боднуть его своими рожками, чтобы дать лунному дэву время собраться, но асур, не глядя, поднял руку, и неведомая сила отшвырнула оленя на большой камень. Где бедное животное и вытянулось, потеряв сознание от удара.

– Чандрантак! – впервые за всё время испытания-путешествия по небесным домам Шани выказал волнение. Он нахмурился и прямо-таки впился взглядом в карту. – Вот какого «друга» ты привёл к Чандре, Кету!

– Кто это такой? – Сурья-дэв тоже нахмурился.

– У каждой силы в этом мире есть равная противоположная сила, – дэв Вишмакарма тоже встревожился, его голос немного дрожал. – У Чандры тоже есть противоположность – асур Чандрантак, что означает «конец Чандры», -ант – это «конец». Когда две противоположности встречаются, одна из них должна исчезнуть.

– Какой ужас, – прошептала Дхамини, поднимая руки ко рту. – Махадэв не вмешается?

– Уж здесь-то Чандре точно помощь не помешает, – волновалась и Ями.

– Господин мой Сурья-дэв, не время ли закончить испытание? – нервно осведомилась Чхая. – Теперь ведь понятно, кто прошёл все дома первым.

– Ничего ещё не закончено, – возразил Индра-дэв. – Если Чандра не пройдёт это испытание, с помощью или без неё, то никто не пройдёт все дома небесной карты и придётся начинать всё сначала!

– Это так, – неохотно признал Ямарадж. – В оборванном испытании нет победителей.

– Ради постов вы что, готовы пожертвовать Чандра-дэвом? Как это так, отец? – потребовала ответа Ямуна. – Смотрите, как на него насел этот Чандрантак!

Чандре и в самом деле приходилось плохо. Чандрантак неспешно приближался, глядя неотрывно на лунного дэва своими неподвижными глазами мёртвой рыбы. С каждым шагом Чандра всё больше серел, и всё труднее давался ему каждый вдох. Опустившись на землю, лунный дэв замер, успев едва слышно прошептать одно слово. Даже не то, что прошептать – это слово угадывалось только по движению губ, никаких звуков слышно не было. И это слово было:

– Шани…

– Иду! – никто в Сурья-локе и моргнуть не успел, как Шани, исчезнув в ней, возник в Двенадцатом доме.

– Теперь всё будет хорошо, не волнуйтесь, – проговорила Ями, беря за руки названную сестру Дхамини и маму Чхаю, хотя сама сильно волновалась. – Шани поставит на место этого наглого асура, поможет Чандре.