— Кто такая эта Марина? Я хочу знать про нее все.

Да, я хотела выгнать его и с нашей лавочки, и из моей жизни. И сначала так и собиралась сделать. Константин с невозмутимым видом продолжал грызть семечки, аккуратно складывая кожуру в рядом стоящий мусорный бак, и никак не реагировал на мой грозный и решительный вид. Я подошла почти вплотную, когда обнаружила, что мой запал угас. А интерес и любопытство наоборот — разгорались с неимоверной силой. Как ни странно, по отношению к этому человеку я не испытывала какого-либо страха, и он мог просветит меня на счет этой Марины, с которой меня все путают. Почему бы и не поговорить?

Константин лениво потянулся, неторопливо поднялся с лавочки и спросил, улыбаясь:

— С другом гуляла? — Я кивнула. Он продолжил. — И как?

— Да никак, — такая усталость вдруг на меня навалилась и опустошение. Что можно сказать еще. Одно слово, но оно выражает абсолютно все, точно. Раздражение от всего происходящего тоже присутствовало. Я присела на лавочку и весь мой настрой выяснить все сейчас и немедленно куда-то пропал. Я просто сидела и смотрела на Константина, который начал ходить около меня взад-вперед. Он кивнул каким-то своим мыслям, даже не глядя на меня, лицо его выражало какое-то удовлетворение и что-то ещё такое неуловимое, словно убеждение в собственной правоте. Я ещё раз на него взглянула и опять отмела мысли о какой-то личной симпатии ко мне как к женщине. Он скорее напоминал врача, который внимательно рассматривал симптомы больного, решая, какое лекарство в данном случае необходимо назначить.

— Сны снятся? — продолжил задавать странные, но точные вопросы мой новый знакомый. Этот вопрос заставил меня напрячься и воскликнуть:

— Откуда ты ….

Не успела я договорить, столкнулась с его внимательным взглядом, он снова кивнул каким-то своим мыслям и сказал:

— Главное, мы нашли тебя, Марина. А память…. У тебя печать стоит вот тут — он начал водить руками где-то на уровне моих глаз и немного выше, — Я не могу ее сейчас убрать. Уже пробовал — не получается. Очень высокий уровень запечатывания воспоминаний, работал профессионал, просто не устранить.

Затем, сощурившись, он ещё раз внимательно начал вглядываться в меня и как-то растерянно прошептал:

— Или это ты сама сделала? — помедлив немного, по-прежнему рассматривая что-то у меня на лице, вдруг тряхнул головой:

— Ладно, разберемся. Скоро остальные подтянутся. Я позвоню.

Я растерянно хлопала глазами, вдруг до меня дошло, что он не спрашивал моего номера телефона. Я окликнула удаляющегося Константина:

— А номер?

Он на миг остановился, хитро улыбнувшись мне:

— Марина, твой номер и адрес не проблема, они уже у меня есть. Вот найти тебя было сложно, понадобилась целая вечность…. Если бы не наша случайная встреча в торговом центре…. Не знаю, сколько бы мы ещё тебя искали….

И ушел. А я так и осталась сидеть на скамье. И чувствовала я себя при этом такой счастливой. Так спокойно мне уже давно не было. Нет, я не скажу, что жила не интересной жизнью. Я жила так, как жила. И даже не оценивала и не сравнивала, какова моя жизнь. Мне было просто как-то тоскливо и больно временами. А от чего, я даже не знала, не понимала, чего мне не хватает. Словно я где-то потеряла часть себя, чувствовала некую пустоту, которую ничто не могло заполнить. И вот впервые за долгое время я вдруг ощутила, что ответы где-то рядом, что я могу обрести некую цельность. Не достающие кусочки сложатся, и все будет хорошо. Не знаю почему, я верила Константину, его появление в моей жизни было словно лучик света. Это было необъяснимо, но я просто знала, что он мой друг и поможет мне. И все встанет на свои места.

Все эти разговоры о печатях. Меня не удивили. Даже наоборот. Я словно почувствовала что-то на уровне лба. И внутренне согласилась с Константином. Точно, стоит печать. Качественная и добротная, сделала профессионал. А когда мужчина предположил, что это я сделала, то я тоже внутри про себя отметила, что да, я бы могла. Кто же он такой, этот Константин, и эти загадочные остальные? Кто я такая, черт возьми?

Посидев ещё немного, все же пришлось подняться домой. Лизка появилась только под утро и, судя по ее счастливой физиономии, ночь прошла не зря. Она без умолку болтала, а я почему-то решила умолчать о своем новом знакомом и нашей встрече. Я ещё сама не разобралась толком, что происходит, вопросов было больше, чем ответов. Но я точно понимала, что Лизке об этом знать не стоит.

Таких чудесных выходных у меня уже давно не было. Я выспалась. И даже кошмары меня не беспокоили. Я практически порхала, и мое хорошее настроение ничем невозможно было испортить. Быстрее бы уже позвонил Константин, с нетерпением я ожидала встречи с ним и загадочными остальными. Внутри все было в ожидании чего-то… волшебного.

Мы гуляли с Лизкой по парку, ели мороженое, смеялись, говорили о всяких пустяках. И я чувствовала себя нормальной. Обычным человеком без странностей. И это было замечательно.

Но все хорошее быстро заканчивается. Понедельник, я проспала. Так давно я так крепко не спала, что не нашла в себе силы встать вовремя.

Забегаю в свой рабочий кабинет, а меня уже все ждут. Наталья Ивановна, моя сослуживица, а так же руководитель нашего отдела, огорошила меня:

— Ну, где тебя носит, Ильева? На фирму прислали инспекцию из головного офиса. Шеф нервный, злой, трясется. Уже освободил свой кабинет для временного начальства, чтобы тому удобнее было. Сам переехал в архив как бедный родственник. Через десять минут будет совещание, на котором нам представят временного директора и обрисуют ситуацию, а ты опаздываешь. Так подставляешься….

Я растерянно хлопала глазами. Мне чудом повезло. Как же хорошо, что я все же успела. Мне нужна эта работа, и не хотелось бы из-за разового опоздания ее потерять. Я вообще никогда не опаздываю, а сегодня так получилось некстати.

Да, действительно, последнее время квартальные отчеты все сложнее было сводить, постоянно натыкалась на какие-то не стыковки. Ясно, что нашим филиалом заинтересовались наверху. Что ж, возможно, шеф действительно что-то провернул незаконное, и его снимут. Ничего страшного — поставят другого директора. Привыкнем, приспособимся. Главное, чтобы филиал остался, а кто им будет руководить — совершенно не важно. Мне так точно. Я облегченно вздохнула, радуясь, что все же успела до совещания. Практически тут же нас пригласили в конференц-зал.

Мы с Натальей Ивановной расположились на соседних стульях, все остальные сотрудники так же заняли свободные места. По залу стоял тревожный гул голосов, все обсуждали новости и прогнозировали предстоящие перемены. И тут зашел наш шеф, остановился около входа, пропуская вперед себя высокого мужчину в дорогом костюме. Воцарилась мертвая тишина. Все замерли в ожидании, когда нам представят нашего временного шефа и по совместительству того, в чьих руках будет находиться наша судьба. Я и до этого момента особо не жаждала вести разговоров, хмуро сидела рядом с начальницей в дальнем углу помещения, а, увидев вошедшего мужчину, и вовсе дар речи потеряла. Вошел мой незнакомец из торгового центра, который снился мне всю последнюю неделю, точнее его голос и душераздирающий крик: «Марине-е-е-т». Я даже последнее время перестала понимать, кто кричит у меня во сне — он или я. Или мы вместе. Кровь отлила от моего лица, и я порадовалась, что сижу и с краю ото всех, не так бросаюсь в глаза. Иначе, наверное, упала бы в обморок. А так, расплылась на стуле и судорожно сжимала подлокотник побледневшими костяшками пальцев. Может быть, он меня не заметит? Захотелось сползти по стулу и спрятаться за впереди сидящими сотрудниками.

— Позвольте всем вам представить Арсения Петровича, на время проверки он будет исполнять обязанности генерального директора нашего филиала. Прошу любить и жаловать, — как-то чересчур бодренько и заискивающе проговорил наш шеф. Или теперь уже бывший шеф? Чувствовалось, что сам он его уже не любит и не жалует, а если и мы этого делать не будем, особо не расстроится.