Корявые руки деревьев привычно
на плечи мне сыплют цветения снег.
Природе – ей тоже небезразлично,
какой обращается к ней человек.
Когда ее топчут, и губят, и травят,
природа не может спокойною быть:
и плачет, и стонет, и слезы утраты
в глазах ее вижу, как день, голубых.
Когда ее рушат для выгоды личной,
она протестует и ропщет листвой.
Природе – ей тоже небезразлично,
какой на земле утверждается строй.
1979
Верховный жрец Перуна, Богомил,
главы пред новой верой не склонил.
За красноречье прозван Соловьем,
остался он язычником во всем.
Христианских догм мудрёных словеса
не принял Богомил – ушел в леса.
И у березы у покляпыя, как сыть,
зло затаился Одихмантьев сын.
Свистал он по-соловьему в глуши,
кричал он по-звериному в тиши.
Разбоем всю округу всполошил –
и Соловьем Разбойником прослыл.
Владимир Красно Солнышко мрачнел,
в дурные слухи верить не хотел.
Он всемогущ, есть сила у него, –
но справиться с разбойником не мог.
И Богомил не мог ему простить
того, что Русь Владимир окрестил,
того, что в Днепр повергнут был Перун
и жрец верховный посрамлен в миру.
Кипела в нем языческая страсть,
два чувства оставляя – месть и страх.
Тысячелетняя стучала мысль:
природа божество – ему молись!
Стрибогу, Хорсу, Мокоши молись,
полям, лесам и солнцу поклонись!
Бунтуй в груди, языческая страсть,
церковную не принимая власть!..
Но окрещен по всей Руси народ.
Он против новой веры не пойдет.
Недолго Богомил в лесах гулял.
Мужик из рода Муромцев – Илья
хожденьице почувствовал в ногах,
владеньице почувствовал в руках
и после тридцати трех долгих лет
перед собой увидел белый свет.
Он силушку великую имел:
кабы колечко он нашел в земле,
схватил бы за колечко, потянул –
на рёбрышко б земельку повернул!
Разбойника услышал за версту,
подъехал к Леванидову кресту.
Стрелою лук разрывчатый пропел, –
и Соловей Разбойник окривел.
Прикованного к стремени, Илья
везет по чисту полю Соловья.
Его привозят в стольный Киев-град.
Народ сбежался. Князь доволен, рад!..
Но недовольны хитрые попы.
Не так они наивны и глупы.
Уместен ли на площади смешок?!
Народ смеется! Князь позволить мог?!
Каким ни стал злодеем Богомил, –
жрецом верховным все-таки он был!
Повергнут жрец один. Но и другой
своей рискует тоже головой.
Мужик простой Илья, не ровен час,
сегодня – Богомила, завтра – нас.
И, облачившись в золотой убор,
они готовят князю наговор.
Владимир Красно Солнышко сердит.
Уже он косо на Илью глядит.
Уже в холодный погреб, как в тюрьму,
Илью сажают… Горько одному.
И если бы не жалость, доброта
Апраксы-королевичны, пропал.
…Но долго он не просидит. Когда
на землю русскую придет беда,
и князь и церковь вспомнят про Илью
и слезы возле ног его прольют:
– За веру и отечество постой!.. –
Илья – он незлопамятный, простой,
он не уйдет в лесную глушь, чтоб там
мстить за обиды личные князьям;
и не уйдет в разбойники, когда
на Русь пришла незваная беда.
Он меч возьмет. Он сядет на коня.
И вражеская затрещит броня.
Врагам побитым потеряет счет.
Отечество и веру он спасет!
1973
