В первые дни завершения битвы я немало ездил по Сталинграду и не узнавал его.
Город лежал в развалинах. Казалось, никто и ничто не в силах восстановить Сталинград.
Догорали рабочие поселки — над руинами стелился дым. Из подвалов несло смрадом.
В городе были разрушены свыше ста предприятий, 48 крупнейших заводов.
Враг уничтожил свыше 41 тысячи домов — более 90 процентов городского жилого фонда. Не работали водопровод, средства связи, железнодорожный вокзал, речной порт. Стояли взорванными мосты. Враг сжег Дом пионеров, все театры, Дворец физкультуры, около 80 клубов и Домов культуры, цирк, кинотеатры, два музея, зоопарк. Не осталось ни одной из 15 больниц, ни одной из 68 амбулаторий и поликлиник. Безжизненными стояли родильные дома, институты, школы...
В огне погибли все парки и стокилометровое «зеленое кольцо» молодых лесопосадок, которое окаймляло Сталинград...
В результате бомбардировок и артобстрелов погибло около 43 тысяч сталинградцев, в первую очередь женщин и детей. Те же, кому удалось сохранить свои жизни, были согнаны оккупантами в специальные лагеря. Около 75 тысяч человек были увезены для каторжных работ в Германию, многие из них погибли в пути от болезней и голода.
Бесчинства фашистских извергов распространились и на оккупированные районы области. Было сожжено и варварски разграблено 380 колхозов. Сотни тысяч тонн хлеба, овощей, более 500 тысяч голов скота отправили оккупанты в Германию. В области не стало 655 школ, 209 клубов, 250 больниц, детских домов, детских садов...
Городской Совет депутатов трудящихся провел перепись населения Сталинграда. Оказалось, что из всего
Ерманского района в живых осталось 33 человека — 20 взрослых и 13 детей, в Центральном районе был зарегистрирован 751 житель, в трех районах — Тракторозаводском, Баррикадном и Краснооктябрьском— 764..
В начавшей регулярно издаваться «Сталинградской правде» обком ВКП(б), облисполком и городской комитет обороны опубликовали обращение ко всему населению Сталинграда, где писали:
«...Наш город разрушен, враг нанес ему тяжелые раны. Обугленный, заваленный обломками, но непреклонный перед врагом, он стал еще более дорог сердцу каждого сталинградца, каждого патриота нашей Родины.
Наш Сталинград — гордость и слава народа, олицетворение его доблести, сверкающий символ стойкости, непревзойденного мужества.
Пройдет немного времени, и снова над Волгой поднимется обновленный Сталинград, снова задымят его заводы, засверкают асфальтом широкие, улицы, зазеленеют сады и скверы. Мы возродим тебя, родной Сталинград!»
Городской комитет партии на пленуме выдвинул лозунг «Каждый сталинградец — строитель своего города!». И он был горячо принят всеми горожанами.
Глава десятая
ПЛЕННЫЙ ФЕЛЬДМАРШАЛ
О том, что под Сталинградом Советская Армия сокрушила врага и в результате окружения захватила в плен громадное количество немецких, итальянских, венгерских и румынских солдат и офицеров, советский народ (а затем и весь мир) узнал из победной сводки Совинформбюро.
Это была долгожданная и радостная победа всего народа» нашего социалистического строя, советского образа жизни.
Советские люди — в солдатской шинели и рабочей блузе — своей кровью и трудом, показывая преданность Родине, завоевали победу над врагом на сталинградской земле. У Волги, в огне ожесточенной битвы, Советская Армия с честью и славой выдержала величайшее испытание, суровую проверку своих боевых и моральных качеств. Советские воины показали в боях за Сталинград высокое воинское мастерство, проявили стойкость, мужество, массовый героизм. Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Л. И. Брежнев так сказал о воинах Сталинградской битвы:
«Здесь, на этой земле, они повернули ход судьбы, заставили ее идти от мрака к свету, от порабощения к свободе, от смерти к жизни».[23]
Сталинградская битва стала историческим рубежом, коренным переломом в ходе всей второй мировой войны.
«Именно сталинградская победа предопределила начало распада фашистского блока, увеличила размах освободительного движения в странах, подпавших под ярмо нацистской оккупации, воочию показала, что на страже социализма не только правда, но и жизненная сила, что фашизм обречен на неминуемую гибель»,— написал в своей книге воспоминаний «Дело всей жизни» А. М. Василевский.
Люди в разных концах Советского Союза и стран мира радовались нашей победе, скорбели о павших в сражении и обращались мыслями к будущему, так как впереди еще предстояла тяжелая борьба.
Узнал и вначале не поверил полному разгрому своих войск под Сталинградом и Гитлер. 1 февраля 1943 года он был невменяем. Пытался отменить свой недавний указ о производстве Паулюса в фельдмаршалы, топал ногами, кричал, что Паулюс нагло обманул его — не пустил себе пулю в лоб, а живым сдался русским в плен. Вот отрывки из стенограммы совещания в ставке Гитлера:
«Гитлер: Как он мог сдаться большевикам? Ах это..,
Цейтцлер: Это нечто такое, что совершенно непостижимо!
Гитлер: Как это просто сделать! Пистолет—это же легкая штука. Какое малодушие испугаться его! Ха! Лучше дать себя похоронить заживо. И именно тогда, когда он точно знал, что его смерть явилась бы предпосылкой удержания других «котлов». Теперь, когда он подал пример, нельзя ожидать, чтобы солдаты продолжали сражаться...
Цейтцлер: Тут нет никакого оправдания. Он обязан был ранее застрелиться...
Гитлер: Они сдались там по всем правилам, можно было поступить иначе: сплотиться, образовав круговую оборону, оставив последний патрон для себя... В эту войну я не испытывал уважения к солдату, который в страхе отступает и предпочитает сдаться в плен. В эту войну никто больше не получит звания фельдмаршала. Все это будет сделано только после окончания войны...»
Лишь спустя два дня после получения известия о сокрушительном разгроме гитлеровских войск на Волге фюрер наконец-то решил информировать немецкий народ о гибели 6-й армии.
Окружавшие фюрера высшие чины ОКВ восприняли фразу Гитлера «Как он мог сдаться большевикам?» как приказ: фельдмаршал Германии не мог, не имел права сдаться в плен. А посему адмирал Канарис решил не терять драгоценного времени и с помощью сотрудников своего абвера выкрасть Паулюса из русского плена и вывезти его в Германию. А если же такой план не удастся воплотить в жизнь — уничтожить Паулюса. Пусть русские не хвастаются плененным ими фельдмаршалом. Тем более, что для всей Германии Паулюс давно мертв— в берлинском соборе прошла траурная месса по фельдмаршалу...
В дни, когда в святая-святых абвера, в его штаб-квартире на берлинской набережной Тирпицуфер, зрел план вызволения из плена (или физического уничтожения) Паулюса, пленный фельдмаршал со своим неизменным и верным адъютантом Вильгельмом Адамом пребывал уже не в Бекетовке, а в небольшом степном хуторе Заварыкино. По соседству с ними, в уцелевших от бомбежек домах, содержались недавний начальник штаба 6-й армии Шмидт и другие немецкие генералы.
Немецкая военная разведка спешила с выполнением особого, строго засекречённого задания. На Сталинградскую область стали совершать налеты с разведывательными целями вражеские самолеты.
Одна из первых попыток абвера узнать местонахождение фельдмаршала была предпринята в первых числах февраля.
В Перелазовское районное отделение НКВД поступило сообщение от колхозников-патриотов о том, что на одном из полей, вдали от населенных пунктов, произвел посадку самолет «Юнкерс-52».
