– По-настоящему? Слегка необычные у вас прожекты. Просто извращённое любопытство, вы не находите?

– А в чём трудность? Используйте своего замечательного секретаря, пусть отрабатывает патент на работу в империи. Давайте я с ним поговорю.

– Это зачем? Дался вам мой секретарь! Вот у вас этакая великосветская бесцеремонность по отношению к подданным наблюдается. Вы считаете это нормальным?

– Не говорите глупостей! Империя может, например, помочь с долголетием. Вы, как я понимаю, на данный момент слегка ограничены в средствах.

– Что, ценного работника хотите сманить. Ему остаётся только крикнуть: «Славься, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!». А давайте спросим предмет торга? Я вынул медный свисток-затычку из переговорной трубы и подул в блестящий раструб:

– Да, патрон, – на мелодичную трель из приёмной вошёл мой помощник.

– Ферапонт, скажи на милость, готов рискнуть единоличной жизнью, чтобы удовлетворить любопытство графа?

– Позвольте, вы ставите вопрос слегка некорректно, – перебил вельможа. – Молодой человек, у вас есть прекрасная возможность изменить судьбу, приняв участие в небольшом спектакле.

– И в качестве кого я приму участие: злодея или героя? – вежливо спросил секретарь.

– Скорее всего, этакого экспериментатора, что свойственно вашему характеру, как мне представляется. Вызовите кого-нибудь на дуэль и только.

– Надеюсь, это будет фарс и рисковать жизнью на самом деле нет нужды?

– Напротив, просто необходимо – для чистоты опыта, так сказать.

– Извините, а где подвох? Патрон, объясните в чём дело?

– Ферапонт, уволь, тут граф решил в Господа Бога поиграть, вот пусть и донесёт до твоего сознания свои прожекты в нужной форме!

– Понимаете, у меня своя метода, – граф встал с кресла и сделал несколько шагов по кабинету. – Катастрофическая нехватка времени вынуждает получать информацию в сублимированном, сжатом, так сказать, виде. Крайне эффективный способ, должен заметить. Отвечайте, вам есть нужда прожить на 50 лет дольше или предпочитаете остаться при своих? Это более чем щедрое предложение.

– Странный выбор! Скажите, ради бога, зачем я должен убивать ни в чём неповинного человека?

– Это не вашего ума дело! Взамен полёт на Венеру в столичную клинику по продлению жизни. Выгодный обмен: жизнь за жизнь.

– Маэстро, других вариантов, я понимаю, не предвидеться?

– Быстро на полвека ты у меня точно не соберёшь, а к старости уже не то удовольствие. Здесь есть настоящий шанс, – ответил секретарю, уткнувшись с сердитым видом в отчёт по зарплате сотрудников агентства.

– Патрон, вы же не хотите от меня избавиться?

– Дорогой мой, если прирежут, произнесу речь: «Каким он парнем был!» Сделай одолжение, решайся уже! Нам работать надо.

Солёная пена на гребнях беспокойных волн раз за разом оставалась у подножья дворца в стиле модерн, от которого кованный мост с ржавыми болтами уходил к широкой набережной на скалах. Под звук крещендо испанской гитары морской ветер рванул длинные полотнища белых штор с мраморных балюстрад внутрь зала, когда вошла рыжеволосая принцесса с изумрудными глазами.

– Она прекрасна! Ферапонт, вы счастливчик, иметь столько удовольствий. Можно уже забыть о поисках смысла жизни, он сейчас будет в ваших объятиях.

– Спасибо, граф, позвольте начать забвение, – Ферапонт поднялся навстречу девушке.

– Принцесса, только благодаря вам, нужно верить в смысл жизни.

– Отчего?

– Можно оставить поиски, вы его взяли в плен.

– Общение с графом на вас хорошо влияет.

– Совершенно с вами согласен. Предлагаю провести экзамен немедленно, прошу, – Ферапонт увлёк барышню на паркет.

Не посвящённая в сценарий, принцесса после танца с интересом разглядывала публику, когда к столику подошёл коренастый милонгеро в золотистом парчовом жилете и пригласил на паркет. Ферапонт громко спросил Модест Алексеевича:

– Граф, а что вы думаете о манерах павианов?

Подошедший господин непонимающе посмотрел на молодого человека.

– Вы об африканских? – с насмешкой уточнил граф.

– Что вы, о местной популяции! – ответил Ферапонт, бесцеремонно рассматривая возмущённого милонгеро.

– У вас неприятности, молодой человек? – поинтересовался объект обсуждения.

– Только одна, и весьма идиотского вида.

– Я с удовольствием поправлю вам зрение. Завтра утром на мосту устроит?

– Вполне. Буду счастлив поработать стилистом.

– Отлично, постарайтесь придти вовремя, – бросил милонгеро сквозь зубы, с видимым усилием удерживающий себя от желания начать драку немедленно.

Дуэлянты сошлись ранним утром в свете только занимающейся зари. Лёгкий бриз заставлял небольшие волны лениво шлёпаться в песчаный берег, с которого они быстро скатывались обратно в океан, не найдя для себя ничего достойного внимания.

Принцесса стояла вместе с графом, закрывшись летним зонтиком в тонких кружевах от ещё прохладного ветра.

– Господа, правила, – я махнул рукой и отошёл к перилам моста, покрытым слоем гидрофобного металла.

Коренастый милонгеро в белой приталенной рубашке по виду опытный боец, намотав на руку пиджак стал кружить вокруг зачинщика, держа перед собой морской кортик. Ферапонт спокойно ждал с опущенными руками, легко двигаясь вслед на носках. Как только уставший ждать противник ринулся вперёд, он сделал сбоку от него длинный шаг, быстрым взмахом левой руки в кевларовой перчатке опустил чужой клинок к ногам и вогнал безжалостную сталь испанской даги в основание шеи. Все произошло настолько быстро, что только, когда проигравший в конвульсиях упал, заливая горячей кровью рифлёное железо, стал ясен приговор судьбы.

Я накинул принцессе на плечи темно-синий с золотыми пуговицами блейзер и проводил в номер. Когда решился оставить, она воскликнула с негодованием:

– Всё ужасно и ужасно уже оттого, что в этом нет смысла. Почему не предупредили, что дуэль будет смертельной?

– Принцесса, разве можно повлиять на любовь, без страха распалить раненное сердце ещё больше? Бедный мальчик совсем от страсти голову потерял, на людей бросается из-за лишних 50 лет с вами.

– Да, он из-за этого согласился на дуэль? – у девушки от любопытства высохли слёзы. – Но ведь он смертный человек, лишние 50 лет всё равно ничего не решают? Тоже мне телеграфист! Хорошо, что ещё стреляться не надумал из рево́львера, – успокоено вздохнув, заключила она.

– Что вы, Ферапонт голову теряет только рядом с вами, во всём остальном он довольно расчётливый юноша, где он и где пошлая растрата казённых денег. Он и книЖков-то таких не читал, несмотря на то, что с поверхности. Вот зарезать человека, это у него получилось с блеском.

– И всё же он милый, всё так быстро и изящно сделал! – жизнеутверждающе заключила невольная участница смертельной пьесы.

В лучах заходящего багрового диска буревестники кружили почти над самыми морскими волнами, иногда срываясь в крутое пике и выныривая с трепещущей в клювах добычей на поверхность. Граф заказал экзотический ужин из ядовитой рыбы Фугу, за поглощением которой принялись обсуждать недавние события.

– Граф, рассказывайте – Ферапонт отработал свои серебряники? Меня просто-таки съедает нездоровое любопытство.

– Похоже, что тут не просто мода, здесь начало новой эпохи. Благодарю за демонстрацию, поверьте, это было необходимо для понимания общей картины.

– И что теперь с этим шедевром живописи будет?

– Нельзя силой сделать человека благородным. Здесь спор решился не с помощью грубого кулака трактирного хама, а клинком калёной стали, когда воля и интеллект достойно исправляют слабую природу человека. Империя с её правилами и замшелыми моралями изжила себя – нужна свежая кровь, – заключил граф.

– Вот с этим, экселенс, у вас трудностей не будет. Судя по всему, ожидаются целые реки красной субстанции. Подозреваю, что принцессу втянули в историю намеренно. Ведь так?