Бета Пасифика-3 проплывала в иллюминаторах и на мониторах «Екатерины Перс». Это была планета типа Земли с океаном, занимающим почти всю ее поверхность, и большими белыми облаками. На ней имелся единственный массив суши в форме узкого крючка и шириной от силы двести километров. Крючок пересекали многочисленные каналы, иногда его части отделены друг от друга океаном. Так что, фактически, это цепь островов. Береговая линия очень неровная – тысячи гаваней и полуостровов. Острова протянулись буквально через всю планету, сходя на нет в районе ледяных шапок. На юге крючок загибался назад почти до экватора.

На планете были пояса лесов, пустынь и джунглей, как правило, простиравшихся от одного берега океана до другого. В равнинных областях экватора преобладали растения с высокими толстыми стеблями. В обоих полушариях мели снежные метели, а в районе, граничащем с горными цепями на юге, шли дожди.

Вокруг планеты вращалось четыре луны – покрытые кратерами куски скал без атмосферы, размером от пятнадцатикилометровых валунов до гигантов, на треть превышающих по размеру Луну.

После открытий, сделанных на «Чаше», Траскот оказалось нетрудно убедить своих пассажиров, что им посчастливилось стать участниками, круиза века и что они теперь не могут не сделать остановку на Бета Пасифике-3. Чтобы заручиться их поддержкой, она открыла спецхранилище и обеспечила их роскошными блюдами и бесплатными спиртными напитками. Капитан Морис и Харви Сил были против, но пассажиры чувствовали себя очень счастливыми. А большего ей и не надо.

Над западной частью континента сгустились сумерки. «Перс» приближался к планете со стороны солнца и был преисполнен радужных надежд. Энтузиазм достиг высшей точки среди членов Академии, хотя они и сами не смогли бы сказать, чем именно он вызван. В этом смысле Хатч ничем не отличалась от других. Тем не менее она пыталась изобразить из себя твердолобую пессимистку, которая все же не смогла устоять перед столь захватывающей перспективой.

Пассажиры старались держаться поближе к ним. Став свидетелями сотворения истории, в чем убедила их Траскот, они хотели потом иметь возможность всем рассказывать, что они очутились в самой гуще событий. Естественно, Карсон и Жанет вынуждены были проводить семинары и всем раздавать автографы.

Пока «Перс» устремлялся навстречу судьбе, члены команды не выходили из комнаты обзора, где на экране плыла Бета Пасифика-3. На других мониторах можно было увидеть изображения лун, «Чаши», схематическую карту планетной системы, сравнительные данные между Бета Пасификой и Землей и колонки телеметрии с датчиков.

Телескопы день и ночь были нацелены на приближающийся мир. Признаков разумной деятельности все еще не видно, впрочем, так же как инженерных сооружений или признаков искусственного изменения окружающей среды. Но существовала возможность (это была точка зрения Мэгги), что развитое общество научилось жить, не нарушая естественного порядка вещей. Итак, они наблюдали за проплывающим по экрану континентом и надеялись увидеть огни.

Но уютные желтые огни так и не появились в сгущающейся тьме. Все поглотила тьма.

Все разочарованно вздохнули.

– Жаль, – сказал Джордж.

Карсон кивнул.

– Кажется, никого нет дома.

Хатч спокойно смотрела на экран, но думала в этот момент о Ричарде, который должен был сейчас находиться здесь несмотря ни на что.

– Рано делать выводы, – сказала она.

Капитан Морис, сидевший за пультом управления на капитанском мостике, посмотрел в камеру – прямо им в глаза – и включил связь.

– Электромагнитное излучение все еще отсутствует, – сказал он. – Если там и есть кто-то, то они не вырабатывают энергии.

Он снисходительно улыбнулся, довольный (как подозревала Хатч) всеобщим разочарованием. Ух, подленькая душонка, из тех несчастных, которые радуются, когда другим что-то не удается. Прошлым вечером Хатч сидела с ним рядом за столом во время ужина. По его мнению, высокоразвитые цивилизации могли существовать на Млечном пути. Но здесь? В этом самом месте? В это трудно поверить.

Появились данные состава нижних слоев атмосферы: 74 процента азота, 25 процентов кислорода, около процента аргона, крошечная доля двуокиси углерода и небольшие примеси неона, гелия, метана, криптона, водорода, ксенона и закиси азота. Очень похоже на земную атмосферу.

Появились сэндвичи. Они появлялись постоянно и поддерживали праздничную атмосферу на корабле. Непрерывный поток кофе, сыров, печенья, фруктовых соков и пива. Хатч ела больше, чем она обычно позволяла себе, и ни за что не хотела дать место разочарованию. Стоило отпраздновать уже одно то, что они здесь. Если они не получат «привета» от Создателей Монументов, все равно они уже многого достигли.

– Что ты об этом думаешь? – спросила она Карсона.

Он ободряюще улыбнулся.

– Если их здесь нет, то они могли оставить следы своего пребывания.

– Мне бы хотелось что-нибудь найти, – сказала Траскот, которая стояла рядом с Мэгги Туфу и глядела в темноту. – Правда, хотелось бы.

– Вы и так сделали больше, чем могли, – сказала Хатч. – И мы вам благодарны за это.

– Вы не оставили мне никакого выбора, – ответила Траскот. – Появился шанс побывать на «Санта Марии». Мне не хотелось бы рассказывать своим внукам, что у меня была возможность стоять рядом с Колумбом, а я ее упустила.

Жанет, которая не спала всю ночь в ожидании, присела на кресло в углу и уснула. В каком-то смысле это означало крушение надежд.

На мониторах появились характеристики планеты:

– Смотрите, – Карсон показал на одну из лун. Ту, что была обозначена как Три-Б.

В этот же момент они услышали голос капитана: «Директор, на Три-Б наблюдается аномалия».

– Мы ее видим, – ответила Траскот. Три-Б являлся самым большим спутником. Он весь испещрен кратерами, покрыт потоками застывшей лавы. В северном полушарии, в западной части широкой равнины они что-то заметили. Метку. Прыщик. Веснушку.

– Что это? – спросил Карсон. – Можно получить картинку получше?

Изображение увеличилось. И стало четче.

– Мы пока не знаем, – сказал капитан. – Оно такого же цвета, что и окружающие скалы.

– Похоже на площадь, – сказала Жанет, проснувшись.

Морис был крайне возбужден. Забавно было наблюдать за ним в таком состоянии.

– Она действительно симметричная, – сказал он.

– Похоже на Оз, – заметила Хатч.

– Длина стороны приблизительно двести километров, – продолжал капитан. – Большая.