Она записала даты, когда происходили события: 21000 и 5000 годы до нашей эры на Бета Пасифике; 9000 и 1000 на Куракуа; 16000 год до нашей эры и 400 год нашей эры на Ноке. Округлим последнюю цифру до нуля. Дополним до восьмитысячелетнего цикла. Предположим, что были еще события на Бета Пасифике в 13000 году до нашей эры, на Ноке в 8000 году до нашей эры и на Куракуа, когда? В 17000 году до нашей эры.

Она долго смотрела на результаты своей работы. Потом посмотрела в окно на планету Создателей Монументов.

Они что-то знали. Они построили Оз, кубические луны и еще одну Оз, здесь, большего размера.

Зачем?

Заглянув снова в блокнот, она вдруг поняла. И это было так очевидно, что она поразилась, как они сразу не догадались.

Хатч вернулась к себе в каюту, вывела на дисплей карту и проверила цифры. Все совпадало.

Звонок пробудил Карсона от тяжелого сна.

В дверь влетела возбужденная Хатч.

– Кажется, я поняла, – объявила она, размахивая блокнотом.

– Что поняла?

Она упала на стул.

– Если мы полетим в нужное место и сделаем там Оз, то все узнаем.

– Сделать Оз? Ты это серьезно? Мы не можем сделать Оз. – Интересно, сколько она выпила ночью. – Ты сегодня спала? – спросил он обвиняющим тоном.

– Забудь о сне, – ответила она. – У меня все получилось с цифрами.

Карсон поставил кофе.

– Успокойся. Какие цифры? И что ты имеешь в виду под нужным местом?

Хатч взяла пульт дистанционного управления, и на экране появилась карта звездного неба. Она провела линию на границе с Пустотой и параллельные линии через Бета Пасифику, Куракуа и Нок.

– Нам было известно о существовании восьмитысячелетнего цикла. И больше мы не видели никаких закономерностей. А эти закономерности были у нас под носом. Мы думаем, что знаем о двух событиях на Ноке и двух на Куракуа. А также у нас, возможно, есть свидетельство, по крайней, мере одного события, произошедшего здесь.

– Ну и что? – спросил Карсон. – Что из этого следует?

– Если считать, что восьмитысячелетний цикл действительно существует, и мы знаем, что событие произошло около пяти тысяч лет до нашей эры, то предыдущее событие должно было произойти около 13000 лет до нашей эры, так? И в 21000 году до нашей эры. – Она написала даты на экране.

– Если придерживаться восьмитысячелетнего цикла и отойти по времени назад, тогда очередное событие должно было произойти на Куракуа примерно в 17000 году до нашей эры. Так? – спросила она.

– Давай дальше.

– Ладно. Мы точно знаем о втором и третьем событиях на Куракуа. В обоих случаях они произошли с опозданием в четыре тысячи лет. О чем это говорит?

– Черт его знает.

– Фрэнк, то же самое происходит на Ноке.

– Каким образом?

Она заполнила последнюю колонку.

– Теперь, – заметил Карсон, – прослеживается закономерность в тысячелетний период. Но я не вижу в ней смысла.

– Это волна, Фрэнк. Чем бы это ни было, оно приходит из Пустоты. И проходит путь длиной один световой год за семьдесят четыре года. Первая волна, о которой мы знаем, – волна А – пришла сюда, на Бета Пасифику, около 21000 года до нашей эры.

– Разрази меня гром, – выругался Карсон.

– Через четыре тысячелетия она настигла Куракуа. Потом, спустя тысячелетие, появилась на Ноке.

Карсон задумался. Все это казалось простой фантазией. Но в цифрах была определенная закономерность.

– Что же это такое?

– Ступающий по росе, или что-то в этом роде.

– Что?

Она прищурила глаза.

– Помнишь куракуанскую молитву?

Она вывела ее на экран.

– Чем бы это ни было, – сказала Хатч, – оно так или иначе связано с сооружениями Оз.

В комнате было прохладно.

– Может быть, это талисманы? – спросил Карсон. Мысль о том, что развитая раса прибегала к сверхъестественным силам, внушала беспокойство.

– Или мишени, – продолжила Хатч. – А может, ритуальные жертвы? Или символические приношения богам. – Она повернулась лицом к Карсону. – Смотри, если я права, то волна, которая ударила по Ноку в четырехсотом году нашей эры, должна была пройти с тех пор еще тридцать пять световых лет. – Она нарисовала еще одну параллельную линию, чтобы пометить ее местонахождение. – Вдоль этой линии находится звездная система. Думаю, стоит полететь туда и взглянуть, что там происходит.

Было совсем рано, когда Карсон позвонил Траскот.

– Не можете ли вы оказать мне услугу? – спросил он. – Одолжите нам кое-какое оборудование.

Она была у себя.

– Что вам нужно, Фрэнк?

– Мощный излучатель элементарных частиц. Самый большой из тех, которые у вас имеются. Они ведь есть у вас на борту?

– Да, у нас их несколько. – Она, казалось, была озадачена. – Вы ведь не собираетесь проводить раскопки?

– Нет, – ответил Карсон. – Я не хочу делать ничего подобного. Более того, мы вообще собираемся покинуть систему.

Она удивилась.

– Я могу вам его дать. Что еще?

– Жилой блок. Что-нибудь достаточно большое, чтобы можно было использовать как командный пост.

– О’кей, – согласилась она. – Только вам придется за него расписаться.

– Спасибо, Мелани. Я ваш должник.

– Ладно. А теперь скажите, в чем дело?

Карсон не видел причин для секретности.

– Разумеется, – сказал он. – Как насчет того, чтобы позавтракать вместе?

«Эшли Ти» состоял из четырех цилиндров, вращающихся вокруг центральной оси. На нем было огромное количество чувствительных датчиков и систем связи. Хатч успела заранее связаться с экипажем.

– У них на борту знаменитость, – с улыбкой сказала она.

Знаменитость – это пилот корабля – почти легендарная Анджела Морган.

Анджела оказалась элегантной высокой женщиной с седеющими волосами и серыми глазами. Хатч не была с ней знакома, но много о ней слышала. Анджела – одна из летчиц, выполнявших первые межзвездные полеты. Она участвовала в улучшении техники перехода в гиперпространство и введении ряда мер безопасности, которые потом вошли в свод правил, действующих при осуществлении межзвездных перелетов.

Ее партнером был Терри Драфтс – африканский физик, по возрасту чуть не вдвое моложе ее, – вдумчивый, склонный к самоанализу человек с тихим голосом. Он не скрывал, что летать вместе с Анджелой – все равно что получить билет, в котором местом назначения значились великие открытия.