Всю дорогу он то давал наказы не лезть в омут с головой, то начинал целовать, как будто мы прощались надолго, хотя по легенде я приехала на несколько дней, чтобы повидаться с родителями и забрать нужные вещи.

Когда карета остановилась, я с интересом посмотрела в окно. Замок отца показался обновлённым.

Приняв помощь супруга, вышла из кареты неспешно, как подобает герцогине, гордо выпрямила спину, смотрела насмешливо на сбежавшихся слуг.

Они же рассматривали меня как новую диковинную вещь. Понятно, что уехала болезненная девчонка, а вернулась гордая герцогиня.

Тирелл проводил к крыльцу, кивнул графу и графине и тут же откланялся, сославшись на важные заботы, не терпящие отлагательств.

Я присела в реверансе, граф по-отечески обнял и поцеловал в лоб, графиня пробормотала слова приветствия. Думаю, её покоробило, что герцог проигнорировал даму, чего с ним никогда не было во время прежних визитов. Молодец Тирелл, пусть поубавит прыть, призадумается, начнёт делать ошибки…

После последних событий Терренс очень изменился. Во-первых, увидел сына, пусть больного, но живого, во-вторых заново обрёл дочь, причём не просто дочь, а сильного мага, способного открыть Источник, в-третьих, узнал всю подоплёку ухищрений Присциллы для получения наследства, но, по настоянию короля, не стал прогонять супругу, сделал только лёгкое внушение за то, что она не очень хорошо присматривала за падчерицей.

Король, тоже маг, и не последний, видимо, прозорлив. Теперь я осознала, что заключи он мачеху в тюрьму или в монастырь, мы не имели бы возможности ближе подобраться к чёрному магу.

Когда я переоделась с помощью молоденькой горничной Рони, в дверь постучали. Открыв дверь, служанка замерла в реверансе — за дверью стояла Присцилла.

Пригласив мачеху в комнату, отослала горничную и замерла в ожидании разговора. Смех пытался вырваться наружу, но я стоически сдерживала его, иногда покашливая.

Мачеха заискивающе улыбнулась:

— Я хотела попросить прощение.

— За что? — резко спросила я. Было интересно, что же скажет в своё оправдание эта стервозная выскочка.

— Право, я не думала… что моё равнодушие… так угнетало тебя…

Кинув на графиню быстрый взгляд, я успела просканировать её мысли. А ведь она искренне верила, что не виновата. Как заставить полюбить падчерицу, которая в случае смерти графа могла стать единственной наследницей состояния?!

Присцилла не была глупой и понимала, что король будет на стороне племянницы, если возникнет спорный вопрос по наследству.

Эта женщина искренне считала, что я не смогла бы разгадать её тайный замысел. Отравить падчерицу казалось этой легкомысленной женщине самым правильным поступком, ведь тогда она станет единственной наследницей супруга, когда он покинет этот мир.

Присцилла не была в курсе завещания Констанс, по которому её приданое могло перейти только детям, а в случае их смерти — в королевскую казну.

Постепенно спаивая Терренса, мачеха ждала смерти падчерицы, а потом принялась бы за супруга. Она не могла понять, почему её план рухнул.

В голове женщины постоянно мелькала чёрная тень. Это был жестокий и коварный маг, за помощь которому было заплачено старинным амулетом. А амулет содержал немалые запасы магии. Так вот каким образом злодей был в курсе событий и управлял Присциллой и её кузеном!

Он давно выследил бы меня, если б не осторожничала. Таинственный незнакомец не обращал внимания на дочь графа, считая её неизлечимо больной. Анита не только заботилась о болезненной дочери графа, но и спасла мою жизнь, проводя из замка тайными тропами и подземным ходом.

Кто же этот злодей? С какой целью он решил устранить Роберта? Как потенциального наследника или как лучшего полководца?

Если первое, то здесь замешаны наследники, а если второе, то… Об этом не хотелось и думать.

— Угнетало? — улыбнулась я. — Не будем о прошлом… Ты навела в замке порядок.

Специально говорила ей «ты» снисходительным тоном, но Присцилла проглотила такое поведение, даже улыбнулась на комплимент. Я про себя довольно усмехнулась.

— Терренс изменился…

Конечно, изменился. Он теперь воодушевлён возвращением, казалось бы, навсегда утраченной силы и готов сдвинуть горы, чтобы помочь выздоровлению сына.

— Он теперь вникает во все дела…

— Ты не рада?! — взглянула на мачеху проницательно. В её глазах появился испуг. Ага! Значит, отец ещё не во все дела вник.

— Конечно, рада! — поспешно воскликнула Присцилла. — Наконец-то в замке появился настоящий хозяин. Я пойду… У меня много дел… Отдыхай…

Присцилла нерешительно двинулась к двери. Я подошла к ней, бесцеремонно поправила выбившуюся из идеальной причёски прядку.

— Ладно, забудем прошлое!

Мачеха вновь испуганно вздрогнула, кивнула и поспешила выйти, как будто убегала.

Но я уже успела получить то, что надо — волосок из причёски незаметно перекочевал в мои руки.

Позвав Рони, предупредила, что я отдыхаю, и просила никого не пускать, а сама уселась в кресло, стала думать о мачехе, вспоминать её поведение во время моей болезни. Волосок держала в руках.

Вдруг меня накрыла тёмная тень… Она была очень похожа на того спрута из сознания Роберта. Тень попыталась проникнуть в мой мозг, но недовольно заворчала, когда ничего не получилось, и исчезла.

Проследив за её движением, я поняла, где мне искать след.

За ужином собрались обитатели замка в полном составе. Присцилла придирчиво оглядела моё роскошное платье, завистливо вздохнула, ведь она была одета в более простой наряд. Я злорадно улыбнулась, но тут же опустила глаза, чтобы не выдать своих чувств.

Во время еды я исподтишка наблюдала за кузеном мачехи, раздумывая, как бы мне приблизиться к нему.

После ужина отец пригласил всех в музыкальную комнату. Присцилла уселась за рояль, отец пристроился рядом, а кузену пришлось ухаживать за мной, чему я была несказанно рада. Посидев с полчаса, я встала, направляясь к двери, Рамульд с облегчением вздохнул и поспешил открыть мне дверь.

— Ох, голова закружилась… — я сделала вид, что готова упасть в обморок, братец мачехи подхватил незадачливую герцогиню.

— Ах, Вы так добры, — пробормотала, вставая на ноги. Отец поспешил ко мне, проводил до комнаты, обеспокоенно поглядывая. Я заверила, что всё в порядке, что в обморок падать собиралась нарочно.

В спальне я посмотрела на золотую запонку Рамульда, от которой шла волна негативной энергии. Теперь у меня есть предмет, с помощью которого мы сумеем вычислить чёрного мага.

Уехать сразу я не могла. Пришлось остаться ещё на один день. Рони пересказывала сплетни: обитатели замка решили, что я в интересном положении.

Мачеха и её кузен пытались найти запонку, но она словно сквозь землю провалилась.

Отец уговаривал остаться, но мне не терпелось скорее вернуться домой.

В карете Рони сидела рядом со мной, а не как прежде — за перегородкой, где находился багаж.

Отец проводил нас верхом почти до ворот, и вернулся домой.

Мы въехали в дубовую рощицу, которая переходила в парковую аллею замка. Почувствовав внезапное желание заснуть, я прикрыла глаза, попросив горничную разбудить, как окажемся у ворот.

Нежные поцелуи проложили дорожку от шеи вниз. Прошептав:

— Тир, — открыла глаза. Рядом лежал не муж, а другой мужчина.

— Лукиан? — удивлённо спросила я, пытаясь прикрыться простынёй.

— Не стоит жеманничать, милая, — засмеялся мужчина. — Ты теперь уже не девственница.

— Как ты сюда попал? — оглядевшись, поняла, что это не он попал, а я, потому что находилась не в своей спальне, не в спальне супруга, а в чужой комнате.

— Нравится? — спросил бывший возлюбленный. — Для тебя готовил. Я всегда знал, что ты будешь моей.

— Я замужем…

— Ну и что?! — расхохотался Лукиан. — Ты же не захотела ждать меня.

Мужчина смотрел на меня плотоядно, только не облизывался. Мне стало не по себе — расслабилась ты, Маргарита, ох, расслабилась!