Ара полез следом; его ноги уже стояли на средней перекладине, фенечки на запястьях вспыхнули золотыми бликами – из-за туч выглянуло солнце. Корби встал под лестницей, но помощь не понадобилась – Ара в точности повторил его маневр: коснулся ногами карниза, переставил руку на раму форточки, помахал мальчику, прицелился и прыгнул.

Ник шел последним. Сверху его никто не страховал, и Корби с замиранием смотрел, как он спускает ноги за окно и переворачивается на живот. Вот он начал ловить перекладину лестницы мыском ботинка, не поймал – раз, другой; в его действиях было что-то лихорадочное.

– Ник! – крикнул Корби. – Спокойней!

Ара спрыгнул с кондиционера и присоединился к Корби.

– Что он делает?

Ник перестал искать опору и просто выскользнул за окно. Мгновение казалось, что он сейчас сорвется, но он как-то умудрился повиснуть под карнизом на одних кончиках пальцев. В тот же момент из квартиры донесся женский крик. Корби понял, что мать Ары уже пришла. Ник дрожал всем телом, пытался снова встать ногами на лестницу, но ему это никак не удавалось.

Из окна высунулся Крин. Он увидел Корби и Ару внизу, увидел Ника – и схватил его за руку. Другая рука Ника сорвалась, он повис в воздухе. Мгновение его держал только Крин, потом Ник смог по-настоящему ухватиться за лестницу и вырвал руку. Он повернулся к стене боком, так что перекладины лестницы оказались между его руками, и быстро пошел вниз. Он был не таким ловким, как его друзья, но превосходил их в силе. Несколько долгих мгновений Крин обессиленно смотрел на подростка, которому только что спас жизнь, потом бросился обратно в квартиру.

– Он нас обойдет, – сказал Ара.

Ник поставил ноги на оконный карниз и, не перехватываясь, прыгнул. Решетка кондиционера жестко грохнула под его ногами. Еще через мгновение он спрыгнул на крышу, тяжело дыша.

– Бежим! – крикнул Корби.

К стене супермаркета был пристроен трансформатор (несколько лет назад они даже забирались на него). Они вихрем пронеслись по крыше, их кроссовки подняли в воздух тучи серебристых брызг.

– Стойте! – закричала у них за спиной мать Ары. Ара, не оборачивасяь, прыгнул на залитую варом крышу трансформаторной будки, а с нее быстро спустился на землю. Корби и Ник последовали за ним. Крина нигде не было видно, но Корби знал, что очень скоро следователь начнет их нагонять. Возможно, на машине.

– Сюда, – позвал он, и побежал вокруг дома, снова во двор, навстречу Крину.

– Ты спятил! – вскрикнул Ник.

– Спрячемся, – еле дыша, ответил Корби. Он выжал максимальную скорость и бежал даже быстрее, чем тогда, когда его гнали охранники Токомина. Сейчас он знал, что бежать недалеко: либо успеют, либо нет. Они пересекли газон, обогнули угол дома и увидели спуск в подвал, к которому их вел Корби. Не считая ступеней, Корби прыгнул вниз. Его руки ударились о бетонную стену, он задохнулся от боли. Ара и Ник налетели на него сзади, и они все повалились на асфальтированный пол. Наступила тишина. Корби слышал лишь стук сердца и дыхание друзей. В закутке пахло мочой, от двери подвала тянуло холодом. Прошла секунда, и мимо кто-то пробежал: один человек, потом второй. Корби чуть приподнял голову и увидел, как спина Крина исчезла за углом дома.

– Есть, – выдохнул он.

– Хитро, – похвалил Ник. Они выбрались из укрытия, быстрым шагом, иногда переходя на бег, пересекли двор и вышли на следующую улицу. Им повезло: к остановке в ста метрах впереди подходил автобус.

– Какой номер? – спросил Ара.

– Неважно. Главное – скрыться.

Они побежали снова. Автобус закрыл двери и начал отходить от остановки, но Корби замахал ему рукой. Водитель, увидев шальных ребят, бегущих по обочине дороги, притормозил. Они запрыгнули внутрь. Ник открыл турникет своим проездным.

– Ставки за наши головы повышаются, – сказал Корби. Они рассмеялись. Ара упал на ближайшее сиденье. Корби сел напротив. Ник сложил руки на поручне и встал рядом с ними.

– Что будем делать дальше? – спросил он.

– Поедем в клуб «Сакрифайс». – Корби вкратце рассказал им про уговор с Комаром.

Клуб располагался в полуподвальном этаже старой четырехэтажки. Вход был с квадратного двора, одну половину которого занимала автостоянка элитного многоквартирного дома. Другая, ближе к клубу, превратилась в площадку для мастеров граффити. По кирпичным стенам струились и перетекали белые, голубые и фиолетовые фантастические лица. В одном из них Корби угадал Курта Кобейна.

– Художник был психопатом, – заметил Ник, когда они дошли до середины двора.

– Почему? – спросил Ара.

– Я здесь не всех узнаю, – сказал Ник, кивнув на лица, – но все, кого я знаю – это покончившие с собой музыканты. Йен Кертис. Курт Кобейн. Ингве Олин и Дейв Леппард. Вы их не знаете. Это шведские металлисты.

Корби стало слегка не по себе.

– Клуб называется «жертвоприношение». Наверное, поэтому такая подборка.

На афишах перед входом висели объявления концертов, листки с предложениями арендовать помещения клуба для репетиции или поступить в школу молодых музыкантов. Корби толкнул дверь. Слева была маленькая касса, справа – закрытая на лето раздевалка. Они прошли мимо нее и наткнулись на охранника.

– Билеты, – преграждая им путь, потребовал тот. Из глубины клуба доносилась приглушенная музыка.

– А сколько стоит вход?

– Двести.

– Со всех или с человека? – без надежды уточнил Корби. Охранник усмехнулся.

– Прикалываешься? С человека.

Они переглянулись.

– У меня ровно пятьсот, – напомнил Ара.

– У меня только мелочь, – сказал Ник. – Может, рублей пятьдесят наберу.

– Вы вообще совершеннолетние? – спросил охранник.

– У вас же там таблички висят про кружки для детей.

– Сегодня концерт и пиво. С четырех пускаем только старше восемнадцати.

– Пошли, – сказал Ник. – Неважно, сколько нам лет, у нас все равно нет таких денег.

Они поднялись обратно на улицу. Лица музыкантов смотрели на них своими нарисованными глазами.

– И что теперь? – спросил Ара.

– Похоже, твой друг тебя кинул, – сказал Ник. – Или рассчитывает, что ты заплатишь за вход.

– Давайте позвоним ему, – предложил Корби. – Я с его телефона звонил тебе. Он должен был остаться.

Ник достал мобильник, пролистал последние вызовы.

– Есть. Держи.

Корби взял трубку. Некоторое время на линии были только гудки, потом Комар снял трубку.

– Это кто?

– Корби. Стою у входа в клуб. Не пускают.

– Срань господня! Ты пришел.

– С друзьями.

– Это хорошо. Ждите. Я выйду через минуту.

Корби вернул Нику телефон.

– Должен вас кое о чем предупредить. У Комара тяжелый характер, и, когда мы познакомились, он бесил всех, кроме меня.

– Комара? – переспросил Ник.

– Его так зовут все сверстники. Даже малознакомые.

– Понятно, – сказал Ара.

Двери клуба открылись, и появился Комар. Он выглядел забавно – Корби заподозрил, что Аня отдала ему свои старые джинсы, а кроссовки он, очевидно, не смог раздобыть, поэтому на ногах у него были лакированные ботинки, выглядевшие совершенно неуместно.

– Красная челка, – сказал Ник. – Что-то напоминает.

Комар увидел Корби и весь дернулся.

– Где мои шмотки? Ты убил мои шмотки?!

Корби скинул с плеча Арин рюкзак.

– Все здесь. Успокойся.

Комар выхватил рюкзак у него из рук.

– Что ты с ними сделал? То же, что и с прежними?

– Просто снял, чтобы целее были. Я в его одежде. – Корби указал на Ару.

– Этот негр – твой друг?

Черный брат поднял брови.

– Ара и Ник, – представил Корби. – А это Комар.

Ник протянул Комару руку. Вместо того, чтобы ее пожать, Комар открыто его разглядывал.