— Нет! — выкрик мальчишки за спиной уже не остановил бы разозленную аусваингу. А вот сильная рука Алхора затормозила… ровно на те несколько секунд, которые им понадобились, чтобы переместиться в крепость.

— Какого?!.. Черт побери!.. — возмутилась она, убедившись, что не очень довольный Итшуан, которого она в последний миг успела ухватить за рога, тоже перенесся вместе с ними. — Почему вы все не даете мне ее убить?!

— Нам надо потом вернуться и вытрясти из нее все. Ты представляешь, сколько она знает?! Даже старую крепость аусваингов нашла и разобрала! Ее нельзя убивать…

Урстенера мрачно посмотрела на пытающегося придумать еще какие-то причины Алхора и махнула рукой. Ну не слепая же она, в самом деле? Просто не в тех демонов они постоянно влюбляются… не в тех!

Эрстен, выждав, пока сестра с командиром отругаются, тактично покашлял и уточнил:

— Объяснять, что произошло, кто из вас будет?

— Он, — Урстенера успела первой, хотя Алхор уже открыл рот и указывал рукой на аусваингу. Но потом отмахнулся, пожал плечами, мотнул головой Лили:

— Выметайся.

Выразительно скосил взгляд на Итшуана и понимающе усмехнулся.

— Предыдущий опыт так и не научил разграничивать секс и остальное?

— Чья б корова мычала, — недовольно буркнула Урстенера. — Если бы не твои планы на секс, я бы захватила с собой голову одной наглой демоницы, оставив все остальное в ее замке.

Итшуан едва заметно дернул уголком рта, но более ничем не выдал своего неодобрения.

— Итак? — влез в перепалку Эрстен. — Что за сила вас задержала на несколько часов?

— Крепость аусваингов, выстроенная в обители демонов, — мрачно буркнул Алхор. — Маленький такой закуток из магических камней, которые надо было найти, разобрать, перетащить… Мало того! Кто-то же должен был надоумить девчонку?! Не сама же она…

— Мы сейчас о той самой крошке, которая, обдурив тебя, — Эрстен отчетливо выделил последнее слово голосом, но потом решил все же быть честным: — …и нас заодно, проникла в святая святых — твою суперохраняемую крепость? Причем сразу после меня, тоже проникшего сюда совершенно спокойно? Обогнавшей нас в забеге по коридорам… но тут ладно, архидемоны носятся так, словно у них зад горит, тем более когда есть фора в пару-тройку минут и амулет ускорения, — при последних словах Урстенера и Алхор напряглись, но Эрстен сделал вид, что не заметил их вопросительных взглядов, и продолжил: — О той самой крошке, которая точно знала, где заперт наш второй инкуб, и на защиту которой встал наш первый? О той самой, которая свалила в свою обитель прямо у нас под носом, сперев одного из инкубов? Именно она догадалась построить крепость у себя в замке? Или во дворе замка?

— В замке, — недовольно буркнул Алхор. — Что там про амулет?

Эрстен молча протянул три довольно толстых металлических обломка. Когда-то они явно были частью единого круглого плоского целого, но сейчас мало того что разломались, так еще и не хватало одного большого куска. Однако даже по остаткам можно было легко представить, как раньше эта вещь выглядела, а также разобрать, что на ней стояла магическая метка сводного брата Алхора.

— Узнаешь? — ехидно поинтересовался младший аусваинг у задумчиво нахмурившегося старшего. — На полу нашел. Разломался и разлетелся после использования.

— Да, кому-то лавры лучшего в галактиках торхема покоя не дают, — старший выдохнул сквозь зубы, а потом еще и выругался от души. — Но девчонке-то что я плохого сделал?!

— Она просто вас всех ненавидит, — неожиданно влез в разговор Итшуан. — Словно ее кто-то очень обидел.

Заметив, что три пары глаз пристально уставились на него, юноша смутился, но уверенно продолжил:

— Я такое очень хорошо чувствую. Ментально-эмоциональную ауру, — Итшуан и Эрстен почти одновременно едва заметно улыбнулись друг другу. Читай на Книгоед.нет

Аусваингу этот новый клановый инкуб был более симпатичен, чем старый. Нет, Жуан первое время был очень неплох для черта, но новый — гораздо забавнее.

Урстенера присела на кровать, прислонилась затылком к каменной стене и принялась изучать потолок, практически идеально ровный.

— Итак, у нас есть демоница, которая слишком много знает и от души нас ненавидит… — женщина оторвала голову и кивнула в сторону Итшуана: — К тому же она вроде как сводная сестра моего второго инкуба, а еще ее что-то связывает с первым. Мало того, она еще и тебя умудрилась очаровать, — теперь кивок достался Алхору.

— Не то слово… Я так и не понял, как ты умудрился пропустить ее встречи с Жуаном! — Эрстен с возмущением уставился на бывшего командира. — Этот черт мне признался, что уже давно с ней общается буквально под твоим носом.

— Врет все твой черт, — старший аусваинг сурово зыркнул на младшего. — Я с него глаз не спускал, чтобы не растворился невзначай.

— Где Жуан? — Урстенера решила, что с нее хватит пререканий и самое время собраться вместе всем кланом.

Первым по коридорам шагал Алхор, за ним Эрстен. Урстенера шла почти рядом с братом, но одновременно и почти рядом с Итшуаном.

Почему-то женщине все время казалось, что вот-вот, буквально как черт из табакерки, откуда-то из-под земли выскочит архидемоница, чтобы снова украсть инкуба. И аусваинга догадывалась, что изображать из себя любящую сестру девица уже не будет. Вот и шла в боевой готовности сразу дать кулаком между глаз любому, кто попытается покуситься на ее собственность.

Причем Итшуан шел примерно с таким же настроем — защитить женщину, вокруг которой внезапно оказалось столько врагов. И его свежеприобретенная сводная сестра среди них.

Правда, юноша для себя до сих пор так и не решил, как правильнее поступить, когда придется выбирать между ними двумя — Урстенерой и Алозией. То есть… вот если надо защищать одну от другой — все ясно, а если понадобится защищать обеих? Как быть тогда?

Подземелье на Итшуана впечатления не произвело, но он слегка приотстал, и Урстенера тоже задержалась, чтобы рыкнуть:

— Поторопись!

Жуан, уже состроивший презрительно-ехидное выражение лица при виде Алхора, над которым собирался от души потешаться, услышав голос Урстенеры, замер и напрягся.

Много раз, прокрадываясь в их кабинет или наблюдая за аусваингами, когда-то бывшими ему родным кланом, парень старательно выстраивал стену между собой и женщиной, которая сначала любила его, баловала, а потом убила… Но сейчас, как бы старательно он мысленно ни готовил себя к возможности встречи, все равно стало не по себе. То ли страшно, то ли больно, то ли до слез обидно…

Да, он сам тоже предал. Пусть и тому, кто пытался выяснить, что происходит, лишь для того, чтобы помочь. Даже ради Луизы он лишь выкручивался, как змей, пытаясь что-то придумать. Откупался жалким лепетом и старался… видит дьявол, он старался как мог, из последних сил!

Но после того как Урстенера его убила, стараться стало не для кого. Зато появилась возможность иногда видеть Луизу, наблюдать за ней, планировать, как он ее освободит.

Втайне иногда Жуан мечтал об еще одном совместном вечере, всего об одном… там, в том странном месте, где сверкали яркие лампы, играла громкая музыка, а самая лучшая и желанная девушка улыбалась его шуткам и смотрела на него тепло и ласково, как никто никогда не смотрел раньше и… возможно, никогда уже не будет смотреть потом.

А еще хотелось перенестись в тот поздний вечер на улице у дверей клуба… Обнять Луизу, прижать к себе и стоять, запоминая каждый уходящий миг счастья.

Наверное, это болезненно-неправильное чувство — месть за то, что не смог ответить взаимностью на любовь Урстенеры. Но он же старался!..

Но когда их взгляды встретились, Жуану понадобилась почти минута, чтобы собраться с силами, сохранить видимость независимой сволочи и выдержать выплеснувшееся на него презрение, которым его одарила аусваинга.

— Как тебя угораздило связаться с этой… потаскухой? — Урстенера не стала сдерживаться в выражениях. — Ты же всегда был так разборчив в связях!