София ненавидела Еву, и Ева готова была поклясться, что София всем морочит голову, стоя подле трона.

Она обманывает, не раскрывая всей правды.

Она дает надежду и убивает того, кто посмеет надеяться.

— Неужели она займёт трон, — шептала Ева вслед за многими одарёнными, всматриваясь слепыми спящими глазами в звёздное небо над бескрайней каменистой землей, где пряталась София. — Неужели ничего нельзя сделать?

Ветер гнал серый песок над древними руинами, и Ева, оглядываясь по сторонам, видела только обглоданный временем остов некогда величественного храма или гробницы из желтоватого камня. Посечённая и полузасыпанная красными песками стена шла на юг, отрезая всё, что располагалось слева, а над головой ярко, нестерпимо сиял рисунок из россыпи звёзд, и подлый, тихий, соблазнительный голос Софии шептал где-то у правого виска "это Венец Оленя", а её зеленые глаза так же задумчиво всматривались в небо.

Ева раскрывала глаза и обнаруживала себя в собственной комнате, насквозь пронизанной ночными тонкими лучами, и ощущала страх Софии.

Она была одинока: словно раненый загнанный зверь, клубком свернувшийся в чужой норе и ожидающий, когда за нею придут. Софии надоело прятаться и до боли опротивело мучительное долгое ожидание, и она выходила из своего логова и вставала в полный рост посередине великой коррибанской пустоши.

Она ждала тех, кто придет за ней.

И она звала, приманивала Еву, дразня и распаляя в ней гнев.

— Время пришло, — торжественно произнесла Ева.

Найти планету, где так хорошо было видно конкретное созвездие, было очень просто. Она упоминалась везде и всюду, где говорилось о Венце Оленя, и Ева даже засмеялась.

— Коррибан, — произнесла он. — Почему я сразу не подумала о Коррибане? Где ещё может скрыться всеми гонимый ситх?

Вайенс, который обычно следовал за нею как тень, сегодня ушел в лаборатории. Кто знает, что он там делал, а только его отсутствие было гарантировано до вечера. Значит, он не помешает ей.

Ева, присушиваясь к шёпоту коррибанҫкого песка и нетерпеливому зову Софии, поспешила одеться основательно, помимо формы натянув еще и тёплый плащ. Ветра Коррибана, говорят, не самые лёгкие в это время года.

— Я иду к тебе, — прошептала Ева. Из ящика стола она достала оружие и поместила его на поясе; если бы кто-нибудь спросил у неё, что та задумала, она бы не смогла ответить…

Коррибан звал гостей.

* * *

Ева заложила вираж, заходя на посадку. Огромная гряда скал, напоминающих ей недавний сон, уходила до самого горизонта и защищала от резкого западного ветра то ли пирамиду, то ли храм.

Наверху, на ровном плато, словно нарочно защищённом от резких ветров, была удобная площадка для посадки, и Ева туда и направила свой легкий прогулочный катер.

Время от времени она нащупывала на поясе бластер, словно хотела удостовериться, что он с ней, и чуть поглаживала живот, упрашивая дитя помочь ей увидеть Дарт Софию.

Но ребенок словно спрятался, опасаясь чего-то, и ей пришлось полагаться только на силу своего зрения.

В быстро опускающихся потёмках, оставив катер наверху под порывами холодного ветра, Ева начала спускаться по узкому уступу вниз, к подножию храма, но внезапно мощный подземный толчок вырвал землю из-под ног, и она упала на колени, цепляясь руками за каменные стены и обламывая ногти. Её бластер выпал и, скользя по дорожке, упал в расщелину, вслед за каменными ручейками и осыпающимся песком, и мгновенно исчез там, похороненный повторяющимися толчками.

Земля плясала так, что каменная кладка начала разрушаться, и Ева вжалась в стену, чтобы камни, пролетающие по дорожке, не задели её.

* * *

Первым по зову Софии пришел Дарт Акс.

Холодный ветер трепал капюшон плаща из ветхой редкой ткани, накинутый на голову женщины, и Дарт Акс, ступая по оседающему под ногами песку, видел лишь тёмный силуэт на фоне ярко освещённого проёма в каменной пирамиде.

Яркие ситхские глаза следили за Дартом Аксом, тонкими руками София удерживала бьющийся на ветру плащ, и Дарт Акс, не дойдя до неё добрый десяток метров, встал, тяжело дыша.

— Приветствую тебя, Дарт София, — крикнул он, заглушая вой ветра.

Губы Ситх Леди брезгливо изогнулись, и она произнесла, словно выплюнула:

— Жив… гнусная мразь…

В её памяти он читал наслаждение, которое доставляли воспоминания о нанесённом ударе, отсекшем ему руку, и о разрывающем тело толчке, впечатавшем его в крошащуюся породу. О, она с удовольствием повторила бы удар снова!

— Жив, — подтвердил Дарт Акс, демонстрируя ей правую, механическую руку и игнорируя оскорбление, полное ненависти. — И я не держу на тебя зла. Напротив: я предлагаю тебе помощь и поддержку, и даже более — я предлагаю тебе союз, власть, Триумвират и то самое место у трона Императора. Я здесь затем, чтобы позвать тебя на сторону Империи; идём со мной, и мы победим! Оставаясь здесь одна, ты подвергаешь себя смертельной опасности. Я слышу, как ненависть Дарта Вейдера разгорается с каждым днём всё сильнее. Он жаждет убить тебя, и он вполне может послать шпионов, которые тебя выследят. Он выкупил у тебя жизнь своего сына, отпустив, но больше он не будет так щедр. В Империи же ты будешь в безопасности. Император сможет защитить тебя от убийц Вейдера! Соглашайся — сильнее его полыхающей ненависти я слышу только твоё отчаяние и твою злость, но ты напрасно винишь меня во всех бедах. Я всего лишь орудие, при помощи которого Сила создала тебя; ты избрана Силой, ты создана для того, чтобы занять подобающее место у трона Императора и сделать нашу Империю непобедимой. Так предначертано: так решила Сила, и ты ничего не сможешь изменить. Так давай вместе уничтожим Дарта Вейдера! Ты и я!

— Я не пойду с тобой, Дарт Акс, — бесцветным голосом произнесла Дарт София, и её правая рука выкинула луч ослепительно-оранжевого цвета. — Я всегда буду ненавидеть тебя, даже когда ты умрёшь.

Дарт Акс отступил от яркой оранжевой вспышки, прорезавшей опускающиеся сумерки. Его ноги вязли, тонули в колючем песке, и ступать по нему было неудобно.

— Я вижу, ты нашла голокорн, — произнёс он. — Тебе удалось вырастить необычный кристалл.

— Да, нашла, — подтвердила София, рывком сдирая с себя ветхий плащ. Холодный ветер рванул тёмные, начавшие отрастать волосы, длинными прядями захлестнув ненавидящие, кипящие огненной решимостью глаза. На женщине была всё та же куртка, в которой она бежала с приема Акбара, талию перепоясывал широкий джедайский старый пояс, на котором Дарт Акс заметил сайбер Императора, добытый Дартом Вейдером в бою, а затем отнявший руку у Акса. Стройные ноги женщины обтягивали тёмные брюки, и высокие, до колена, сапоги с толстой подошвой помогали ей устойчиво стоять на песке, не проваливаясь.

— Ты думаешь, твои знания помогут тебе победить меня? — произнёс Дарт Акс, продолжая пятиться. Его алый сайбер зажегся словно нехотя, но ситх понимал, что схватки не избежать. Решимость читалась в глазах соперницы, в грозном изгибе её бровей, в плотно сжатых, презрительно изогнутых губах.

— Они помогут мне выжить, — твёрдо ответила София, делая шаг вперед, из круга тёплого света, в бушующую песчаную бурю.

— Если ты не хотел, чтоб тебя нашел я, то зачем же ты вышла из своей спасительной тени? — спросил Дарт Акс. — Разве не для того, чтобы Император призвал тебя?

— Мне надоело прятаться, — ответила София, и под её сапогом захрустел песок. — Мне известно, что такое честь, и я не хочу, чтобы обо мне говорили как о трусливой твари, скорчившейся в грязной норе, из страха прожившей свой век в нищете и забвении. Я выбираю бой.

Она резко выкинула руку вперед, и, разжав чёрные пальцы, мощным броском Силы послала свой сайбер вперед, в Дарта Акса.

Вращаясь, словно огненное колесо, сайбер Софии прорезал тьму и Дарт Акс, еле сумев отпрыгнуть, подняв целую тучу колючего песка, самым концом своего сайбера успел отбить атаку этого чудовищного снаряда, откинуть его подальше от себя. Но его действия были не так быстры, как ему хотелось бы, и оранжевый раскалённый бумеранг отлетел совсем недалеко. Дарт София резким движением руки заставила его вернуться к цели, и ярко вспыхнувшее оранжевое пламя прочертило черную оплывающую полосу на груди Дарта Акса, заставив того завопить от боли.