— Четыре человека — со мной.
Нора успела заметить что-то наподобие казармы. Должно быть, здесь была общая каюта наёмников клана Мьют. Внутри раздались весёлые голоса, обсуждавшие, кто пойдёт, а потом смех, но меньше, чем через четверть минуты четыре человека вышли в коридор, ожидая приказов главы клана.
Винцент повёл их в конец коридора, к самой дальней двери.
— Нора, если что — сразу зови, хорошо? Мы будем здесь.
Она кивнула, и Винцент достал из внутреннего кармана связку ключей. Повозившись недолго, он открыл дверь, осторожно заглянул внутрь, и снова обернулся к Норе.
— Можешь войти.
Ей было не по себе от этих приготовлений и предосторожностей. Она окинула взглядом четырёх бойцов в первоклассной защите и подумала, что вряд ли доверит им утихомиривать Даба, что бы он ни учудил.
— Ты уверена, что хочешь пойти одна? — деликатно спросил Арпад. — Может…
— Всё в порядке, — сказала Нора уже почти сердито и вошла.
Комната была как сестра-близнец похожа на ту, в которой она проснулась некоторое время назад. Даб сидел прямо на полу в дальнем углу и рассеянным взглядом смотрел в пол. Он даже не обратил внимания на её появление. Нора осторожно приблизилась и, поколебавшись лишь пару секунд, опустилась на пол напротив него.
— Привет, Даб.
Он моргнул. Медленно перевёл на неё взгляд. А потом губы его расползлись в счастливой улыбке, как в детстве, когда она уступала ему свою порцию шоколада. А потом он бросился вперёд — стремительно и без предупреждения, повалил её на деревянный пол и обхватил руками и ногами.
— Нора! Сестрёнка Нора!
Она настолько испугалась, что не сразу поняла, что это просто объятья. Вот уж застращал её Арпад! От собственного брата сама не знает чего ждать! Она осторожно взъерошила его неровно остриженные волосы, а потом прижала к себе — неуклюже, как могла. Только сейчас до неё начал доходить истинный смысл всего произошедшего: она не одна! Не последняя из Цеплин, не последняя из своей семьи! У неё ещё есть Даб, и не важно, каким он стал, он всё равно её брат! Он уткнулся макушкой в её подбородок и сжал её ребра ещё крепче, как будто чувствовал то же, что и она.
— У тебя сердце очень сильно бьётся, — сказал он через минуту или две.
— Это от радости, — сказала она, как будто ему снова было девять лет, и она пыталась объяснить ему, в меру своих знаний и опыта, как устроен мир. — Я и не надеялась тебя когда-нибудь увидеть, и теперь не могу поверить своему счастью. Мне сказали, что тебя больше нет…
— Меня действительно нет, — сказал он с тяжёлым вздохом и немного ослабил хватку, но не отстранился насовсем. — Я есть, но одновременно меня нет, понимаешь?
— Не понимаю, — озадаченно сказала Нора, — и одновременно понимаю.
Даб вскочил, посмотрел на неё лукаво и испытующе и с довольным видом закивал:
— О, да, Нора, ты понимаешь! И не понимаешь! Это то, что надо!
Улыбаясь, он кивал, и его лицо постепенно становилось отсутствующим. Он теперь радовался каким-то своим мыслям и начал прохаживаться вдоль стены, бормоча себе под нос:
— Надо и не надо, здесь и не здесь, понимаю и не понимаю… двое, двое, и не двое…
Несколько секунд Нора просто озадаченно наблюдала за ним, а потом решила всё-таки подняться. Даб вдруг резко обернулся и шарахнулся от неё в дальний угол, как будто она пригрозила ему оружием.
— Ты кто? — едва слышным шёпотом сказал он.
Вот оно — то, о чём говорил Арпад.
— Я Нора, — терпеливо и настороженно сказала она. — Твоя старшая сестра. Ты что, не узнаёшь?
— Узнаю, не узнаю, — отмахнулся он. — Ты Нора и не Нора. Кто ты, когда ты не Нора?
Такая формулировка озадачивала. Что на это можно ответить, с одной стороны правдиво, а с другой — чтобы не дразнить растерянный разум?
— Я всегда Нора, — сказала она, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно и уверенно.
— Всегда? — недоверчиво переспросил Даб. — Ты уверена?
— Абсолютно, — твёрдо сказала она, хотя в глубине души завёлся странный и неуместный червячок сомнения. Бывали же в её жизни моменты, когда она переставала принадлежать себе. Когда власть над нею приобретал тот самый загадочный дозорный… вот только морочить этим голову Дабу казалось плохой идеей. — Я — всегда Нора, твоя старшая сестра. Это точно.
— Хорошо, — облегчённо выдохнув, сказал Даб и снова едва заметно улыбнулся. — Я люблю постоянство. Потому что я, знаешь ли, не всегда Даб. Иногда — Даб, иногда — не Даб. Понимаешь?
Кажется, Нора начала смутно улавливать его логику. Это ей одновременно нравилось и не нравилось. Пугало и не пугало…
Она тряхнула головой, надеясь, что сумеет остаться в своём уме после этой счастливо-абсурдной встречи. Пожалуй, всё-таки не стоит потакать его «своеобразию». Раз уж он любит постоянство, Нора готова его обеспечить в меру своих скромных возможностей.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она. — Тебе что-нибудь нужно?
Во время их объятий она успела заметить, что кожа у него достаточно тёплая — значит, в крови потребности не будет ещё, по меньшей мере, несколько дней. Но она ничего не знала о его новых привычках.
— Я чувствую себя непонятно, — сказал он с неожиданной серьёзностью. — И я пока не могу сказать точно, что мне нужно. Но не переживай, когда мне что-нибудь понадобится, я сам себе это обеспечу.
— Каким образом? — озадаченно спросила Нора.
Даб пожал плечами, как будто в этом не было ничего удивительного.
— Всё, что может мне понадобиться, оно одновременно есть, и его нет. Его у меня нет — и оно есть. Мне просто нужно найти, где оно есть, и взять его.
— Понятно, — кивнула Нора. Даб просиял.
Некоторое время они молчали, глядя друг на друга. Нора чувствовала себя неловко, потому что не знала, о чём еще можно поговорить, чтобы не вызвать у брата тяжёлых воспоминаний и не огорчать его лишний раз. Его странное поведение, и это непонимание, возникавшее у неё почти после каждой его фразы — всё это накладывало некоторые ограничения на возможные темы.
Даб же просто счастливо улыбался, глядя на неё, и не было похоже, что он испытывал какие-то неприятные чувства. Поэтому Нора решилась задать вопрос, который беспокоил её с самого начала:
— Почему ты решил шантажировать меня собственной жизнью? Почему просто не пришёл, чтобы поговорить?
В любом случае им рано или поздно придётся это обсудить и решить, как им жить дальше, и хотя Нора не была уверена, что готова к этому, она понимала, что откладывание проблему не решит. Она немного опасалась, что Даб сейчас уйдёт в себя и погрузится в грустные тягостные воспоминания о том, как он прожил последние четыре года. Но вместо этого он улыбнулся ещё шире и покосился на неё с лукавым прищуром.
— Это была шутка, — сказал он. — Весёлая невесёлая шутка. Тебе понравилось?
Норе стало ещё больше не по себе, и она поняла, что пора начинать отгораживаться от чувств, чтобы они не вышли из-под контроля.
— А у меня было весёлое лицо, когда я тебя увидела?
Улыбка Даба немного увяла, на лице появилось некое отдалённое подобие выражения вины.
— Ты плакала, — сказал он. — Почему ты плакала, Нора?
— Потому что мне сказали, что ты погиб. Я собиралась убить Керо и Сэнго Игараси, чтобы вернуть тебя. Но мне сказали, что это бесполезно, что тебя убили. И я пошла вслед за Декстером — или как его там зовут? — чтобы отомстить.
— Бедная Нора, — Даб уже почти плакал. — Я не хотел, чтобы ты грустила. Хочешь, я тебя развеселю?
— Знаешь, если все твои шутки похожи на шантаж…
— Не все! — заверил её Даб. — Есть ещё один хороший способ — он всем людям поднимает настроение, это точно! Хочешь?
— Ну, попробуй, — неуверенно согласилась Нора.
Даб выпрыгнул из своего угла и снова повалил её на пол. Только теперь он её не обнимал, а впился острыми зубами в её шею.
Нора сдавленно вскрикнула и попыталась оттолкнуть Даба, и, на удивление, ей это удалось. Он попятился, ошарашенно глядя на неё, как будто ожидал совсем другой реакции. Нора провела пальцами по шее — к счастью, он впился не слишком глубоко, а лишь продырявил кожу, но крови всё равно было довольно много.
