— На борту почти сто пятьдесят человек, Нора, и все они в полной безопасности, как и ты.

— Что там? — спросила Нора почему-то шёпотом, кивнув на дверь, перед которой они замерли.

— Иди да посмотри, — сказал Арпад, лукаво улыбаясь.

У Норы уже были кое-какие догадки, и она осторожно толкнула дверь. Открывшийся вид мгновенно выбил из неё дух, и несколько секунд она не решалась сделать шаг вперёд.

Это было что-то вроде маленького зала с широким окном вместо одной из стен. За окном виднелись горы и долины, целый мир, ускользавший вдаль, уходящий из-под ног, медленно, но неумолимо. Умом Нора понимала, что на самом деле это небесная машина плавно летит вперёд, оставляя позади себя мили пространства, но сейчас, стоя на полу одной из палуб, трудно было в это поверить. Скорее уж казалось, что сама она остаётся на месте, а переменчивая и лёгкая земля с удивительными ландшафтами уходит от неё прочь, в даль, в небытие. Это было так прекрасно и печально, что Нора просто позволила себе ненадолго погрузиться в ощущения. Удивительно, каким прекрасным чувством может быть печаль, если причины её кроются в лирическом созерцании, а не в реальных бедах!

— Ох, Арпад, — сказала она через несколько минут, беря за руку своего проводника, — ради этого стоило… ой.

Повернув голову, она вдруг заметила, что они здесь не одни. В дальнем углу комнаты на широком стуле сидел грузный мужчина. Он был закутан во что-то смутно похожее на тёмно-синюю штору, на лице его было отсутствующее выражение. Но когда Нора его заметила, он тоже слегка обернулся в их сторону.

— А вот и новые знакомства, — сказал Арпад. — Нора, это Джереми Мьют, старший брат Винцента. Джереми, это Нора Найт.

— Наслышан, — сказал он странным маслянисто-скрипучим голосом и поднялся со своего места. Движения его не были лёгкими, а, скорее, текучими. Как будто он был не человеком, а одушевлённым тёмным облаком. Он приблизился к Норе и протянул правую руку. — Рад знакомству.

Он был довольно высоким — почти на полголовы выше Арпада — и очень, очень широким. Только теперь Нора вдруг осознала, что её внутренний дозорный был подозрительно молчалив в последнее время. Но нет, он не отключился, а просто помалкивал, словно понимал, что у Норы и без него есть о чём подумать. Но теперь, рядом с Джереми, дозорный как будто опомнился и словно эхом повторил восклицание Норы: «Ой».

Перед ними определённо был человек. И не то, чтобы совсем уж необычный. В меру опасный, разве что слишком уж большой, но это было слабым основанием, чтобы выказывать ему недоверие.

— Взаимно, — сказала Нора, пожимая огромную пухлую ладонь.

У его странной одежды не было рукавов, а на ногах у него не было обуви. Огромные пальцы босых ступней вызывающе торчали из-под серебристой бахромы. Джереми смотрел на неё с таким высокомерным видом, как будто ждал комментариев о собственных предпочтениях в одежде, но Нора вежливо помалкивала. Через несколько секунд взаимного изучения Джереми сказал:

— Я успокоил твоего брата, но не знаю, как надолго. Он довольно непредсказуемый молодой человек.

Нора кивнула, но вопросов задавать не стала. Она чувствовала себя в высшей степени неловко. Арпад потянул её к выходу.

— Идём, покажу тебе нижний уровень.

Едва за ними закрылась дверь, Арпад шёпотом прокомментировал:

— Джереми и сам довольно своеобразный парень. Нам повезло, что он не успел потерять штору.

— Так это была штора? А я никак не могла понять…

— Ну да. У каждого свои предпочтения, — иронично заметил Арпад.

— Слушай, а я могу увидеть Даба? Можешь отвести меня к нему?

Арпад задумался ненадолго, они как раз приблизились к узкой винтовой лестнице и начали спускаться.

— Думаю, с этим не возникнет проблем, — сказал он. — Но сначала лучше бы тебе поговорить с Винцентом. Он некоторое время общался с твоим братом, и они… хм.

Арпад замялся, словно не мог подобрать подходящих слов.

— Что-то плохое? — спросила Нора.

— Трудно сказать. Слушай, извини, но я не силён в этих вещах. Хорошее, плохое, нормальное, безумное… Я предпочитаю простые логические схемы. И твой брат в них, мягко говоря, не вписывается. Понимаешь?

— Нет, — честно сказала Нора.

— Это хорошо. Значит, ты начала проникаться правильным настроением.

Вот теперь она начала нервничать. Что же такое происходит с Дабом, что Арпад не находит слов, чтобы это описать?

Норе вообще казалось, что она всё ещё спит и очень медленно просыпается, шаг за шагом переходя из мира сна в реальность. Сначала была просто приятная встреча сразу по пробуждении физического тела, потом был страх полёта, потом восторг от прекрасной картины, потом снова беспокойство — теперь уже от дозорного, и вот очередное непонимание, как это бывает в реальности, но никогда — во сне.

— Дай мне минутку, — попросила она, опускаясь на ступеньку и закрывая глаза.

С этого, строго говоря, ей следовало начать. Но, видимо, доза транквилизатора была всё же великоватой, потому что соображала Нора совсем плохо.

Она обратилась к своему дозорному и изучила окружающее пространство. Вокруг неё, на относительно небольшом участке, было почти полторы сотни людей и восемь гемофилов. Кто из них был Дабом, понять было невозможно.

— Здесь два этажа, да? — спросила она у Арпада.

— Верно.

— И как эта штука подняла всех, — недоверчиво пробормотала Нора. — Ох, нет, не хочу знать. Долго нам надо лететь?

— К вечеру будем на месте.

Нора кивнула. Разобравшись с возможными сюрпризами в пространстве, теперь она хотела сориентироваться во времени.

— Долго я спала?

— Чуть больше суток. Рассо думал, ты не придёшь в себя до завтрашнего утра, но он знает тебя не так хорошо, как я. — Арпад хитро и виновато улыбнулся, а Нора рассмеялась.

Их первое знакомство было незабываемым для обоих: Нора дала Арпаду по голове подвернувшимся под руку камнем, а он вкатил ей огромную дозу транквилизатора, потому что был уверен, что имеет дело со здоровенным вулканическим монстром. Охотники думали тогда, что их «добыча» не выживет, но она не только выжила, но и очухалась довольно быстро.

— Ладно, пошли, — Нора поднялась со ступеньки, чувствуя, что проснулась окончательно.

Арпад привёл её в зал без окон, освещённый множеством саламандровых хвостов. Несколько человек склонились над большой картой, активно что-то обсуждая. Один из них поднял голову, и Нора узнала Винцента Мьюта, который в своё время присутствовал на её слушании как косвенно заинтересованная сторона.

— Привет, Нора, — он улыбнулся немного напряжённо.

— Здравствуйте.

Двое других тоже отвлеклись от занятия и уставились на неё.

— Смотрите-ка, живая, и ни на кого не бросается, — улыбнулся Честер немного ехидно, а Нора закатила глаза, не вполне правдоподобно изображая досаду.

— Живая, здоровая, спокойная, — добавил Аг с лёгкой удовлетворённой улыбкой, а потом она стала немного виноватой: — Извини, что я так грубо с тобой обошёлся. Я, знаешь ли, тоже не железный и не вполне знал, чего от тебя ожидать.

— Переживу, — отмахнулась Нора. — Я жива, мой брат — тоже, так на что мне жаловаться?

— Рад, что ты согласна с моим решением, — сдержанно сказал он.

— Ты как, сможешь завтра продолжить работу? — спросил у неё Винцент.

Нора пожала плечами, мол, почему нет?

— От меня требуется то же, что и раньше?

— Да, — сказал Аг. — Вот только мы сейчас пытаемся решить, как сделать это наиболее эффективно, чтобы операция была завершена в кратчайшие сроки.

— Вы, ребята, можете присоединиться к нам, если хотите, — предложил Винцент. — У нас тут небольшой творческий кризис, свежие идеи не помешают…

— С удовольствием, — сказала Нора. — Только… я хотела бы сначала увидеться с Дабом. Это можно организовать?

Что-то снова едва заметно напряглось в лице Винцента.

— Конечно, — сказал он, неторопливо обходя стол. — Я провожу тебя.

Они снова вышли в коридор. Арпад шёл сзади, Винцент — рядом с Норой, но он шагал очень медленно, как будто оттягивая неприятный момент. Но он так ничего и не объяснил ей. Лишь по дороге постучал в одну из дверей, и, не дожидаясь ответа, открыл её и сказал: