Нора моргнула раз, второй. Отступила на шаг, стараясь не выдать своих мыслей и намерений. Сражаться бессмысленно — их слишком много, и они чересчур близко. Сбежать она не сможет: контролирующий браслет, парный к её следящему, всё ещё у Честера. Можно уличить момент, когда тот решит вернуть браслет Агу и попытаться его выхватить и убежать. Но что, если этого не произойдёт? Или если она не преуспеет? Нет, всё-таки надо попытаться спастись, пусть даже в её распоряжении будет территория радиусом не больше четырёхсот футов, а уж вести бой на расстоянии она умеет. Это, можно сказать, её профиль.

Нора огляделась с непринуждённым видом, выбирая направление. Рюкзак придётся оставить, он будет её слишком замедлять. Честер за ней не угонится — слишком устал, хотя и старается не подавать вида. Ближе всех стоит Аг — только он сможет задержать её на старте. Можно с размаху швырнуть в него рюкзак — если удастся застать его врасплох, она сможет удрать! Скроется вон за тем уступом — а там сразу подняться на вершину невысокой скалы. Нора помнила, что там есть подходящие выступы, чтобы взобраться, а такого решения от неё вряд ли будут ожидать, значит, эффект внезапности тоже на её стороне…

— Идём, — сказал Аг, наблюдая за ней с любопытством натуралиста.

Нора прилагала все усилия, чтобы на лице не отображались её настоящие эмоции. Она начала стаскивать рюкзак с плеч, а это было не так-то удобно, не избавившись предварительно от арбалета. Она поняла, что её действия выглядят неестественно, а потому решила рискнуть: сняла ремень с арбалетом, положила на землю рядом с собой.

— Что ты делаешь? — напряжённо спросил Аг, и краем глаза Нора заметила, что он поправляет ремень собственного арбалета так, чтобы оружие было легко привести в готовность.

Плохо дело. План надо менять. Она поглядела в лицо Ага и поняла, что он понял.

— Пить хочу, — сказала она, сбрасывая с плеч рюкзак. Не слишком правдоподобно, ведь флягу из бокового кармана можно было и так достать.

— Ну, конечно, — мягко сказал Аг, приближаясь на шаг и как будто бы случайно наступая на ремень её арбалета. — Давай, говори, что у тебя на уме.

Нора поняла, что это её шанс. Момент нельзя упустить! Чёрт с ним, с оружием, она себе рогатку смастерит! Она с размаху швырнула рюкзак в голову Агу, и в ту же секунду рванула в противоположную сторону, но затея не удалась: Аг сделал подсечку, и Нора неуклюже повалилась на камни. Пытаясь предотвратить столкновение с крупным валуном, она подставила руку, но защитная перчатка соскользнула, и Нора таки встретилась с камнем лицом, но не обратила внимания на такую мелочь, а взбрыкнула и всё-таки попыталась сорваться с места. Она сама не поняла, как снова оказалась на земле, уткнувшись лицом в россыпь небольших камней, сверху её придавило что-то тяжёлое, и она не могла пошевелить ни руками, ни ногами.

— Ну да, я же вчера родился, — сердито сказал ей на ухо Аг. — И вообще не имею представления о том, как люди делают глупости. Всё, Нора, успокойся. Я понимаю, ты психанула, но теперь надо смириться и успокоиться, ладно?

«Ещё чего, — подумала Нора. — Только дай мне подняться». Но она сделала вид, что присмирела. Не было смысла тратить силы в заведомо проигрышной ситуации. Она чувствовала, как Аг обшаривает её карманы и отбрасывает в сторону охотничьи ножи.

— Если ты сделаешь что-то, что мне не понравится, я тебя свяжу, так и знай.

«Спасибо что предупредил. Буду ждать подходящего момента, чтобы не повторить ошибку».

Аг перевернул её и помог сесть и опереться на тот самый злосчастный камень. Её лицо горело огнём, тёплая кровь сбегала по щеке и подбородку за воротник, неприятно щекоча кожу.

— Рассо! — позвал Аг.

Нора стащила перчатку и ощупала щёку. Ничего серьёзного — рассекла скулу и губу, лоб не пострадал благодаря шлему. В запястье поселилась неприятная тянущая боль: там кожа не пострадала, но ушиб всё-таки случился.

Нора потянулась к рюкзаку, чтобы достать какую-нибудь тряпку и приложить к лицу, но не успела. Рядом с ней, как тёмный хищный зверь, опустился целитель Рассо Палитта и прикоснулся к её подбородку, чтобы осмотреть рану. От одного прикосновения ей стало жутко и тошно, и она нервно отпрянула.

— Отойди! — заорала она.

— Надо промыть рану, чтобы не было инфекции…

— Не будет, — огрызнулась Нора. — Отвали от меня!

— Так, хватит! — рыкнул вдруг Аг, и теперь он выглядел по-настоящему сердитым.

Нора опешила, поняв вдруг, что на протяжении всей их абсурдной перебранки Аг ни разу не повысил голоса, хотя накал эмоций был довольно сильный. Наоборот, он явно старался вести себя потише, словно всё ещё опасался, что кровососы заметят их раньше времени. Это не совсем согласовывалось с теорией Норы, но пускаться в столь глубокие рассуждения было выше её сил.

— Всё, надоело, уходим! Честер, Ушан, свяжите эту идиотку и грузите на лошадь. Гета, Ооглут, заметите следы, особенно кровь. Керо, поможешь проверить запах?

— Помогу, но гарантий не даю, — мрачно сказал кровосос, до этого момента державшийся чуть поодаль.

Норе очень быстро связали руки и ноги, а на голову нацепили мешок, а потом взгромоздили её на седло пятой точкой кверху — сидеть нормально со связанными ногами она бы всё равно не смогла. Но собственное положение заботило её меньше всего — близость животного отразилась тошнотворным спазмом в её желудке. И на этом она вчера ехала верхом? Глупая мерзость, подчинённая чужой враждебной воле…

— Не захотела нормально рану перевязать — будешь с мешком, чтобы кровь не разбрызгивала по всей округе, — сказал у неё над ухом голос Ага. — И не брыкайся. Свалишься — будешь волочиться вслед за лошадью по земле, так и знай.

— Её нельзя везти в таком положении, — попытался спорить Рассо. — Голову надо повыше…

— Ничего с ней не случится. Зато остынет немного.

— Нельзя так обращаться…

— Я всё сказал, — ледяным голосом отрезал Аг, и на этом пререкания закончились.

В тот момент Нора поняла, что проиграла. Эта мысль не повергла её в отчаяние, скорее, в какое-то странное состояние мрачного удовлетворения. Мол, хуже уже не будет, а значит, что бы она ни делала — это будет правильно. «Впрочем, — возразила она сама себе. — Хуже быть может, ещё как. Это я легко отделалась, а ранить меня могут куда серьёзнее. Надо соблюдать осторожность и действовать наверняка».

Ехали довольно быстро, однако Норе поездка далась тяжело. От тряски она постоянно съезжала то в одну сторону, то в другую, и ей приходилось искать оптимальное положение. Из-за того, что её голова была ниже уровня туловища, кровотечение усилилось, но плотный мешок не пропускал влагу наружу. Кроме того, он почти не пропускал воздух, и приток кислорода давала в основном щель у шеи, и очень скоро Нора начала задыхаться. Но она держалась, не позволяя себе расслабиться.

Через час ей захотелось пить, но она не хотела унижаться и просить. Её положение и без того не было поводом для улучшения самооценки. Через два её начало тошнить, но желудок, к счастью, был пуст. Через три начался подъём, и удерживаться в столь необычной позе в седле стало почти невозможно. Однако Нора исхитрилась уцепиться за стремена, и это было какой-никакой страховкой. Глупая лошадь, к счастью, резвым нравом не отличалась и вела себя вполне спокойно, но под конец поездки Нора чуть не сломалась. Она почувствовала себя почти счастливой, когда услышала голос Ага:

— Честер, стаскивай её. Отведи вглубь пещеры, в наш закуток, на случай, если снова начнёт орать.

«И кто из нас орал», — подумала Нора и была почти благодарна Честеру, когда он потянул её за пояс вниз.

На ногах она не устояла, и голова немилосердно закружилась после смены положения, но упасть ей не дали. Она не видела, куда её несли, и вряд ли сможет найти дорогу позже, если придётся. Она боролась с подступающим обмороком и гулом в голове. Вокруг было слишком много монстров.

Наконец, её опустили на какую-то толстую подстилку рядом с холодной стеной. Честер стащил с её головы мешок, и Нора заморгала от непривычного света — пещеру освещали несколько саламандровых хвостов. Пока она оглядывалась, Честер снял с неё шлем и прочие доспехи. Развязывать руки он не спешил.